85 лет со дня рождения Мераба Мамардашвили
15 сентября – 85 лет со дня рождения выдающегося философа и мыслителя Мераба Мамардашвили. В этот день на телеканале «Россия К» – программа «Острова» (21:15).
Документальный фильм «Острова» (15 сентября, 21:15) снят в жанре телевизионных мемуаров. Об одном из ярчайших отечественных мыслителей и философов ХХ века вспоминают друзья и коллеги: Юрий Карякин, Юрий Левада, Отар Иоселиани, Борис Грушин, Паола Волкова, Александр Пятигорский, Владимир Лукин, Надежда Колумбус, Сандро и Ирина Твалчрелидзе, однокурсник Эдуард Иванян, сестра Иза Мамардашвили. Включена запись с Эдуардом Шеварднадзе. «Он был очень жестким и принципиальным человеком, не уступавшим в спорах, если он был уверен в своей правоте и обоснованности своих суждений. А он, как правило, был уверен всегда. С ним было трудно общаться, очень немногие получили доступ к его душе, до его сути удалось докопаться единицам», – рассказывает его однокурсник Эдуард Иванян. Фильм позволяет еще раз вспомнить человека, чья судьба была неразрывно связана с историей нашей страны, ее наукой и культурой. Использованы уникальные материалы из личных архивов, семейной хроники.
Мераба Мамардашвили называли грузинским Сократом. Масштаб его личности и философских интересов простирался далеко за пределами и его родной Грузии, и всего постсоветского пространства. При этом письменных трудов после себя выдающийся философ почти не оставил. При жизни его работы почти не публиковались «по идеологическим соображениям», во многом в этой связи он и писал сравнительно мало. Его наследие – это интервью для журналов и телевидения, беседы, лекции и доклады на различных конференциях и круглых столах, магнитофонные записи которых были расшифрованы и опубликованы уже после его смерти. Круг его интересов был очень широк: от античности и философии Канта до эстетики и литературоведения. «Я могу вам признаться, что одной из причин, по которой я стал заниматься философией, была совершенно мне непонятная и приводящая в растерянность слепота людей перед тем, что есть. Стоят нос к носу с чем-то и не видят этого!», – говорил Мамардашвили.
На его лекции невозможно было пробиться. Нестандартный взгляд на мир – всегда представленный в неординарной форме – привлекал многих слушателей не только в Москве и Тбилиси, но и в Риге, Франции, Германии и США. Именно Мамардашвили первым заговорил на несоветском, европейском философском языке; он в личном качестве прорвал железный занавес сознания, который был куда более непробиваемым, чем занавес политический. У Мамардашвили было много учеников не только в среде ученых, но и среди тех, кто не имел к философской науке никакого отношения, но старался не пропускать лекции ученого, и среди деятелей кино. Целое поколение современных режиссеров помнит лекции, которые Мераб Мамардашвили читал во ВГИКе в конце семидесятых.
Мераб Мамардашвили родился 15 сентября 1930 года в Грузии, в небольшом городке Гори. В этом же городе родился Сталин, и этим фактом Мамардашвили совсем не гордился. «Более резко настроенного человека против режима я не встречал в жизни, – отмечал Борис Грушин. – Что меня поражало больше всего, он не менялся. Он как приехал со сложившейся программой отношения к жизни, таким и оставался до конца». В 1949 году Мамардашвили поступил в МГУ на философский факультет. В стране, где не было ни малейших предпосылок для формирования философского сознания и философского языка, в трудные послевоенные годы, на фоне сложной политической ситуации начался подъем философского образования. На одном курсе с Мерабом Мамардашвили учились Карл Кантор, Юрий Левада, Юрий Карякин, Борис Грушин, Георгий Щедровицкий; чуть старше – Александр Зиновьев, Эвальд Ильенков, чуть младше – Нелли Мотрошилова, Эрих Соловьев. Вместе они сыграли важную роль в развитии философской мысли в СССР.
Но Мамардашвили всегда был чужим в советской стране. Недаром он говорил: «Страшно не жить во сне. Страшно проснуться в чужом сне». Попытка без разрешения властей продлить командировку в Париж дорого ему стоила. Почти на двадцать лет он, ученый с мировым именем, стал невыездным. Перед ним стоял выбор: прощаться с профессией и уходить в диссиденты, прощаться с отечеством и уезжать в эмиграцию. Об эмиграции не было и речи. «В отличие от меня Мераб был человеком семьи и семейного долга, – вспоминал Александр Пятигорский. – Как бы пошло это не звучало, но он все-таки был воспитан Кавказом. Как он мог уехать от больной сестры и старой матери? Исключено!»
Он остался и продолжил работать. И на какое-то время судьба подарила ему возможность комфортно заниматься главным делом жизни. Мыслить. И, следовательно, как учил Декарт, существовать. В 1980 году Мераб Мамардашвили уезжает в Тбилиси, где дышится чуть легче, где есть Институт философии, в котором он работал и читал лекции, где Эдуард Шеварднадзе, по его мнению, действует умней и осторожней, чем обычные советские начальники, где друзья, встречи, беседы помогают прикрыть ощущение исторической беды, которая уже надвигалась. «Мы не извлекаем опыта. И все, что с нами происходит, повторяется бесконечно. Все заново и заново мы делаем одну и ту же ошибку. Очевидно, не существует структуры, в которой мы раз и навсегда извлекли бы опыт из того, из-за чего нам приходиться раскаиваться. И если этого не сделать, то мы вечно будем ходить по кругу. В российской истории вовсю гулял гений повторений, дурных до тошноты». Идеи Мамардашвили, которые помогали удержаться в противостоянии со временем, оказались в реальности нежизнеспособны в пределах реальной истории. «Ничто не дается человеку просто так, все, что существует и происходит, не дается мне просто так. Существование – это нечто такое, что вечно движется по неровным горным уступам человеческих усилий. Если этого не происходит, если человек устал, то любой человек и всякая цивилизация разрушаются».
Мераб Мамардашвили скоропостижно скончался в 1990 году от сердечного приступа в терминале аэропорта Внуково, направляясь в Тбилиси. «Путь домой философа в чистом виде, без прикрас и цветов. Только скорбь», – вспоминала впоследствии Ирина Твалчрелидзе.
Пресс-служба телеканала «Россия К»