Театр "Новый балет" представил две премьеры: "Унесенные" и "Превращение"
Хореографические эксперименты. Театр «Новый балет» представил сразу две премьеры одноактных балетов. Константин Кейхель в своей работе «Унесенные» размышляет о стихии ветра. На философский лад настраивает музыка Гайдна, а хореограф Кирилл Радев на пластический язык перевел рассказ Франца Кафки «Превращение». Музыка Моисея Вайнберга как нельзя лучше соответствует миру абсурда. Пластические манифесты показали на сцене Московского театра юного зрителя. Репортаж Анны Галинской.
Этот получасовой балет вырос из небольшой миниатюры. Сначала были 5 минут, затем 18, а теперь уже 30. Отрывки из спектакля взяли главные призы на нескольких хореографических конкурсах, каждый раз подталкивая постановщика увеличивать продолжительность балета. Теперь это полноценная история.
«Было четыре бога ветра, которые существуют, точнее три из них существуют своей размеренной жизнью, и к ним врывается четвертый. Он может быть их порождением, может появиться из ниоткуда, как появляется ветер, как стихия в принципе», − поясняет хореограф-постановщик Константин Кейхель.
Из декораций – только лестница, по которой на эту сцену спускаются ветры. Им предстоит нелегкая задача – выбрать лидера. Борьба шуточная. Заставляет зрителей смеяться. Но артистам приходится непросто. «Весь воздух мы носим, иногда он появляется в щеках, и мы пытаемся доказать друг другу: я сильнее», − рассказывает артистка театра «Новый балет» Анастасия Николаева.
Еще один балет этим вечером по повести одного из самых загадочных авторов Франца Кафки. Его непростую историю «Превращение» языком тела рассказать практически невозможно. Кирилл Радев решил попробовать. «Не знаю, может быть, я увидел по-своему как-то. Для меня это было свое прочтение. Для меня это не жук, не физическое перевоплощение. Я подтекст искал в книге», − делится хореограф-постановщик Кирилл Радев.
«Я считаю, что перевоплощаюсь из человека – любящего сына и брата – в некоего нового человека, более творческого, из простого гражданина в творческую личность, которая не похожа на других и которая может отталкивать», − считает артист театра «Новый балет» Андрей Остапенко.
Андрей Остапенко – на сцене весь вечер, превращаясь из ветра в коммивояжера, а затем и в кафкианское чудовище. Минимум грима, простые костюмы, но говорящая пластика, свет и, главное, вера в свое превращение – все, что нужно, чтобы поверил и зритель - так говорят здесь, за кулисами.