МХТ им. Чехова представляет сценическую версию фильма Вуди Аллена "Мужья и жены"
В МХТ имени Чехова - второй Вуди Аллен за сезон. На этот раз Константин Богомолов вывел героев ироничного американского драматурга на основную сцену в спектакле «Мужья и жены». Зачем режиссеру, известному своими провокационными трактовками классики, столь явное присутствие автора «интеллектуальной комедии» – журналисты пытались выяснить на показе для прессы. Репортаж Валерии Кудрявцевой.
В начале 1990-х годов Вуди Аллен выпустил фильм «Мужья и жены», где сам исполнил одну из главных ролей. Богомолов сыграть в своем спектакле не захотел. На прогоне он подавал реплики из зала. Но снимать себя в этот момент категорически запретил. Зато признался: удовольствие от работы так велико, что одного спектакля по Вуди Аллену оказалось мало.
«Наверное, это такая чувственная любовь к его иронии, к его легкости, к его своеобразной небрежности. Вуди Аллена невозможно играть жилами, слезами, его можно играть тонкими токами, тонкими чувствованиями и интеллектом», − поделился режиссер Константин Богомолов.
Для артистов русской психологической школы такая игра – особый вызов. В этой работе они отстранены от собственных эмоций – из их видимой легкости у зрителей должны рождаться самостоятельные смыслы.
«Костя буквально за каждый миллиметр отступления в какую-то сторону драматизации - он тут же бьет по рукам. И, наверное, это правильно, потому что в этой структуре это невозможно, это будет разрушать все. Это вообще настолько интимный спектакль, он настолько из какой-то паутины соткан, что любая вольность – русско-артистическая – здесь, конечно, совершенно непозволительна», − рассказала актриса Дарья Мороз.
Мужья и жены со сцены говорят о том, о чем прилюдно - не принято: метания, внутренние кризисы, измены. Невротичный писатель Гейб и его жена Джуди узнают, что их старые друзья Джек и Салли собираются развестись. Сообщение повергает их в шок. Их собственный брак переживает не лучшие времена.
Второй Вуди Аллен – второе разочарование для поклонников богомоловского радикализма. Никаких многочасовых полотен – за час с небольшим зритель так и не дождется провокаций и вызовов общественному вкусу. Вместо этого психологическая история о невозможности и бессмысленности любых перемен.
Жанр «драмеди», когда действие перетекает из комедии в драму и обратно. Юмор, алленовско–богомоловский, - уже общий. Предсказуемы оказались разве что декорации – вечные диваны, кажется, кочуют из работы в работу.