Предупреждения Солженицына сбываются
Автор: Полина Ермолаева
Во вторник исполнилось 100 лет со дня рождения Александра Солженицына.
"Я до высылки из Союза все писал мелко, чтобы легче было прятать. У меня привычка мелко писать все рукописи", — говорил лауреат Нобелевской премии, писатель Александр Солженицын.
Этот бисерный почерк Солженицын сохранил на всю жизнь. И карандаши, даже крошечные, никогда не выбрасывал. А когда в лагере невозможно было и на бумагу строки положить, он в памяти хранил, каждый день повторяя.
В 9 лет твердо решил стать писателем, в 18 — пришло осознание собственного предназначения. Задумал написать роман о русской революции. Но до воплощения замысла в "Красное колесо" по нему самому прокатится война, шарашка, лагерь, смертельная болезнь, изгнание из страны. Он победит судьбу, чтобы стать памятью народа.
"Его сердце, душа, раздумья были наполнены одновременно и болью за Отечество и безграничной любовью к нему. Он четко разделял подлинную, настоящую, народную Россию и особенности тоталитарной системы, которая принесла страдания и тяжелые испытания для миллионов людей. И будучи в изгнании, Александр Исаевич никому не позволял пренебрежительно, зло говорить о своей Родине, противостоял любым проявлениям русофобии", — говорит Владимир Путин.
В тихом сквере на улице Солженицына, бывшей Большой Коммунистической, из серого гранита вырывается будто устремленная ввысь бронзовая фигура. Человек несгибаемой воли. Крепко стоит, на родной земле. А по правую руку — Матрена-праведница. По левую — Иван Денисович.
Матренин двор. Дом с четырьмя оконцами в ряд, восстановленный после пожара, где Солженицын снимал угол у крестьянки Матрены Захаровны. Мезиновская средняя школа. Здесь в 1956 году учительствовал.
Писателя вспоминает вся огромная страна, боль которой выразил. Вернувшись в 1994 году, он проехал от Магадана до Москвы.
Томский музей истории политических репрессий хранит даже газетные вырезки о тех трех днях, что Солженицын был в городе. В Кисловодске, где провел детство, работает музей, а теперь и памятник стоит. В Рязани красная роза под белым снегом. Прямо у 2-этажного деревянного дома, в котором писатель жил. Под яблоней в саду и написал "Один день Ивана Денисовича".
Повесть перевернула мир. А на Солженицына плачем огромной страны обрушились письма. И он дал слово голосам миллионов, хлебнувших лагерного воздуха. Так Иван Денисович стал "пьедесталом для архипелага ГУЛАГа".
Гражданства лишили после публикации "Архипелага" в Париже. Издательство — три комнаты над книжным магазинчиком в сердце латинского квартала.
"Когда меня изгнали из страны, я был уверен, что я вернусь живой, надежда не покидала никогда".
Он жил затворником. Вермонтский мечтатель. Писал о России, а в редкие минуты отдыха мог и по-мужицки дров наколоть, и в теннис с сыновьями сыграть.
Спустя двадцать лет, три месяца и четырнадцать дней в отечестве его встречали как пророка.
"Сегодня, к сожалению, многие силы на Западе радуются развалу нашему. Препятствуют возобновлению контактов между республиками, растравляют этот раскол, способствуют тому, чтобы мы послабели, а, может, и дальше бы раскололись. Это потому, что они в безумии, и в близорукости не представляют, что ждет в XXI веке Европу и Америку. Им еще жарко будет в XXI веке, и даже в первой половине его. И им еще понадобится союз с Россией, но сегодня они близоруко не думают об этом", — говорил в 1995 году Солженицын.
Слова, обращенные в будущее. Он действительно о многом предупреждал: и о развале Союза, в котором 25 миллионов соотечественников окажутся в один день за границей, и о том, как с Украиной будет больно. "Удобным" Солженицын не был никому и никогда.
Александра Исаевича нет уже 10 лет, а о нем, да и с ним, не устают спорить. Такова сила его слова. Мыслитель, до конца не прочитанный. Век Солженицына завершен, колесо истории крутится, оставляя все же надежду, что "одно слово правды весь мир перетянет".