Дневники Брежнева: генсек до конца сохранял ясность ума

Уникальный трехтомник. Личные дневники Леонида Ильича Брежнева. К печати их готовили долгие восемь лет при участии специалистов Российского исторического общества, Росархива и многих других. Работа проделана колоссальная. Теперь через призму личных переживаний Брежнева можно взглянуть на исторические эпизоды, про которые, кажется, было известно все.

Внуково. Апрель 1961-го. Знаменитые кадры. По ковровой дорожке от трапа самолета к правительственной трибуне уверенно шагает Юрий Гагарин, несмотря на неожиданно развязавшийся шнурок. Через секунды он уже в объятьях Хрущева. Рядом Брежнев. И вот он, кажется, смотрит неодобрительно — не на первого космонавта, а на первого секретаря.

Впервые опубликованные дневники теперь проливают свет на его к нему отношение. "Вместо одного культа появился культ Хрущева. Это создает нетерпимую обстановку в Президиуме, нет условий для работы. Оскорбление, окрики и даже издевательство. Своего мнения иметь нельзя", — пишет Брежнев.

И, тем не менее, Брежнев сам работает на этот новый "культ", вручая Никите Сергеевичу третью звезду Героя Соцтруда. Но, сняв Хрущева, с одной стороны, фиксирует в дневнике, какую установить предшественнику пенсию, какие за ним оставить дачу и машину, а с другой, — сам любивший быструю езду хочет обласкать тех, кто при Хрущеве был обижен, — армию. К 50-ю создания Советской армии Брежнев записал в дневнике: дать по "Чайке" всем маршалам.

"Это взгляд на эпоху от первого лица. Это уникальное явление, когда руководитель такой огромной страны, как СССР, ведет довольно подробные личные записи, личные дневники", — отметил Сергей Нарышкин, директор Службы внешней разведки РФ, председатель Российского исторического общества.

Кстати, именно Брежневу мы обязаны пятидневной рабочей неделей. Именно при нем 8 марта и 9 мая стали официальными государственными праздниками. Именно Брежнев в 1967-м зажег Вечный огонь у Могилы Неизвестного солдата. Но это мы знаем из официальной хроники, а в дневнике — то, что свои деньги он хранил в сберкассе, а из новинок его поразил фен.

"В советское время появились первые фены из ГДР. Брежнев, когда узнал об этом, написал послу ГДР: пришли мне один, мне очень интересно. Понимаете, генсек о таких вещах думает. Это, конечно, не классический вариант. Или, например, он награждает какого-то человека орденом и видит, что у него очень красивая рубашка. И Брежнев говорит своему секретарю: купи мне такую же", — рассказал Сергей Кудрявцев, научный сотрудник Германского исторического института в Москве.

"О нем ходили разные истории. Но мало сведений о его действительной конкретной жизни, о его работе. Эта книга важна, мне кажется, не только для показа, но и как рассказ о том, как жили лидеры советского общества", — считает академик Александр Чубарьян, научный руководитель Института всеобщей истории РАН, сопредседатель Российского исторического общества.

В первом томе — записи самого Леонида Ильича, во втором — его приемной. Какие-то заметки Брежнев делал по ходу событий — во время телефонного разговора, совещания или встречи — что-то планировал заранее или подытоживал в конце дня. Писал все сам карандашом, перьевой или шариковой ручкой, иногда фломастером, часто делая пометки и исправления.

Уже в процессе работы над текстами составителям стало очевидно, что без записей Брежнева за более ранние годы многие вопросы и события остаются не до конца раскрытыми, поэтому и было принято решение об издании всех "догенсековских записей", которых хватило еще на один том.

Свой дневник Леонид Ильич начал вести еще в 1944-м в окопах. Тогда начальник политотдела 18-й армии, позже участник Парада Победы на Красной площади в 1945-м, член ЦК, член Президиума ЦК, председатель президиума Верховного Совета и наконец полновластный генсек, который в 1968 году ввел войска в Чехословакию, вот что он пишет в те дни: "О наших войсках. Что было накануне их ввода? Кое-кто забыл и хочет, чтобы эта обстановка была забыта. У нас есть протокол, соглашение о союзных войсках, и товарищи из руководства это знают. Войска будут, пока не нормализуется обстановка".

Впереди были "разрядка" и встречи с Никсоном. И, кстати, из дневника видно, как в 1972-м Брежнев убеждал пленум ЦК принять Никсона в Москве, несмотря на его действия во Вьетнаме.

"Сила — это именно тот язык, который лучше всего понимают американские империалисты. В соотношении сил между нами и США как в смысле международного влияния и престижа, так и в военной области, сейчас более благоприятно для нас, чем когда-либо прежде", — отмечал Брежнев.

При подготовке к встречам с американцами Брежнев обращался за советом и к журналистам. Перед встречей с президентом Фордом расспрашивал журналиста Валентина Зорина, что за человек американский лидер.

Вершина внешнеполитического успеха Брежнева — подписанное в августе 1975-го Хельсинское соглашение. Документ подтвердил нерушимость границ в Европе и закрепил итоги Второй мировой войны. Но на следующий год Брежнев перенесет инсульт. И по дневникам видно: сильно переживал.

"Когда он попал в больницу и к нему приезжали помощники, секретари, Брежнев потом записал в своем дневнике: хочу на работу, не могу без нее", — рассказал Александр Коротков, экс-директор Архива президента РФ.

Но Брежнев уже никогда не будет прежним. В дневнике акцент смещается к банальным житейским вопросам: поход к зубному, покупка сразу пяти коробок конфет для супруги или раздача добытых на охоте трофеев партийным соратникам. Страной он уже управляет по инерции.

"Какая-то принесенная ему шерстяная кофточка или сломавшийся замок от сейфа его занимают гораздо больше, нежели дела внутренней или внешней политики. В этом смысле меня поразила запись, сделанная в день, когда было принято решение о вводе войск в Афганистан: был на хоккее, приходил доктор к сыну, Афганистан", — сказал Александр Хинштейн, советник директора Федеральной службы войск Национальной гвардии РФ.

И все-таки надо читать трехтомник дневников до конца. Вопреки расхожему мнению Брежнев до конца сохранял ясность ума. Даже в последнюю неделю жизни, как указано в записях секретарей приемной, Леонид Ильич лишь один день не был в Кремле на рабочем месте.