"До морковкиных заговин": государство защитит русский язык в трудные времена
Великий могучий русский язык. Трудный для иностранцев, но не менее трудный и для носителей, тех, кто разговаривает на нем с малых лет. Сколько споров идет каждый день: куда ставить ударение, как произносить порой даже простые слова. Например, тОлика или толИка? И много-много чего еще. И найти правильный вариант – та еще задача. Словарей-то много, но в одном одно пишут, в другом – другое. Так что же делать человеку, который стремится говорить и писать правильно по-русски?
ТвОрог или творОг. ВклЮчит или включИт, пренцендент или прецедент, с Москвы или из Москвы. На все вопросы ответит, например, портал Грамота.ру, над которым работают сотрудники Института русского языка имени Виноградова. Выбрать нужный портал или словарь – это тоже не самая простая задача. Ведь не все словари хороши, не все вышли под редакцией знающих людей. В Институте Виноградова приступают к созданию национального словарного фонда.
"В национальный словарный фонд войдут только хорошие, самые лучшие, рекомендованные словари. Это будет портал. Президент нас поддержал. Этот портал будет бесплатный", – заверяет заместитель директора Института русского языка имени В. Виноградова Елена Шмелева.
Организаций, которые следят за чистотой русского языка, изучают изменения, происходящие в нем, которые утверждают новые нормы, достаточно много. Помимо Института имени Виноградова это еще и Институт лингвистики в Петербурге, который издал 26 томов Большого академического словаря русского языка. Это комиссии – орфографическая, орфоэпическая, совет по русскому языку при президенте России, это кафедры в крупных университетах.
Но скорость жизни нынче такова, что русский язык приходится защищать: англицизмы, слова пришедшие из английского, с одной стороны, просторечия – с другой. Бешеная скорость, при которой вместо "благодарю" или "как мне приятно, что вы согласны", ставят бездушное ничем не окрашенное "OK". Вместо слов – знаки, иконки.
"Язык из назывных выражений не приспособлен для выражения тонких мыслей. Эта примитивизация опасна. Это все осуществляется в интернете. Зима, вышла на улицу, села в трамвай. Как будто нет других красок", – отмечает писатель, филолог Евгений Водолазкин.
Все меньше придаточных предложений, поговорок и присказок. У наших бабушек, где бы они не жили, в деревне или городе, язык был сочнее, ярче. Какие были сравнения и образы! Говорили: "До морковкиных заговин", "Хоть кол на голове теши", "Старый конь борозды не портит, но и пашет неглубоко". И сейчас мы переходим к главному: язык – это не просто способ передать информацию.
"Это в первую очередь средство мышления. Без вербального языка обойтись можно, чтобы передать информацию – есть иконки и знаки, в них клювом клюют. Без языка можно договориться об относительно простых вещах. Язык – это средство мышления. От того, какое слово выбрано, от того, как построена фраза, зависит все. Это показатель того, что у человека в голове творится на самом деле", – отмечает член-корреспондент РАО, профессор СПбГУ Татьяна Черниговская.
Невероятно важно – преподавание русского в школах, количество часов русского, внеклассное чтение, стихи наизусть и школьный театр с Грибоедовым и Пушкиным.
Русский – это национальная идея, это то, что объединяет страну и шире – весь русский мир.
"Когда мы говорим о русском языке, то отмечаем, что его сфера применения сокращается. Этому много объяснений. Но одно из самых серьезных, что русскому языку мы все меньше обучаем людей, не обязательно русских, но и живущих за границей", – добавляет член Совета по русскому языку при президенте России, генеральный директор ГМЗ "Пушкинские горы" Георгий Василевич.
Примитивизация языка ведет к тому, что классика становится непонятной.
"Если мы доведем ситуацию до того, что никто не сможет прочесть русскую классику по-настоящему, не для сюжета – чтобы выяснить, кто кого бросил, а кто кого убил, а по-настоящему, то тогда это будет свидетельствовать о том, что мы не бережем цивилизацию, возрощенную столетиями и лучшими мозгами, лучшим вкусом", – поясняет Татьяна Черниговская.
Пример подают публичные люди. Неправильно произнесенное слово с бешеной скоростью осваивается и запускается в ход. Языку все сложнее, и надо ему помочь.