Ослепление местью: Литва не выпустила из тюрьмы отсидевшего срок российского офицера

"Игры литовского правосудия вокруг российского офицера запаса Юрия Меля, осужденного за участие в событиях 1991 года в Вильнюсе, не останутся без последствий". Об этом заявили в российском МИДе. После семи лет заключения россиянин должен был 12 марта выйти на свободу. Однако неожиданно ему продлили срок.

В тюрьме Юрия Меля будут содержать следующие двадцать дней. После семи лет в заключении на свободу он так и не вышел, вместо этого новый этап и новый судебный процесс. Генпрокуратура Литвы считает, что Мель легко отделался, требуя добавить российскому гражданину еще три года.

"Почему не обеспечена презумпция невиновности, почему не работают принципы гуманизма, справедливости правосудия? Он становится задержанным арестованным, это какое-то издевательство над человеком!", – возмущена адвокат Меля Галина Кардановская.

Оглашение нового вердикта намечено на 31 марта. Удивляет сам принцип работы литовского правосудия. Человеку, уже отбывшему наказание за вмененное преступление, пытаются дать новый срок по той же самой статье. Есть ли при таком положении вещей шанс вообще когда-нибудь выйти на свободу?

"Для того, чтобы заново его заключить под стражу, он должен совершить новое преступление, либо суд должен объявить, что он обязательно примет обвинительный приговор. В этом случае суд является предвзятым", – поясняет адвокат Меля Рышард Бурда.

"Юрия Николаевича Меля судят за 1991 год, за Советский Союз по законам, принятым в 2011 году. Я поздравляю Евросоюз, что закон у них имеет обратную силу", – замечает член комитета Калининградской облдумы по международным и межрегиональным отношениям, безопасности и правопорядку Андрей Колесник.

Мель был арестован в марте 2014 года, когда из Калининграда имел неосторожность приехать в Литву. А в январе 1991 года 23-летний лейтенант командовал танком. Этот танк сломал забор у телецентра и произвел три холостых выстрела.

В обвинительном заключении нет данных о том, что из-за действий Меля кто-то пострадал. Однако отставной полковник получил немалый срок, был отправлен отбывать его вместе с уголовниками и рецидивистами. И этого оказалось мало.

"Это вообще что?! – негодует официальный представитель МИД России Мария Захарова. – Как это может быть в стране, которая ассоциировала себя с какими-то демократическими ценностями? Давайте назовем вещи своими именами. Просто литовские власти ослеплены жаждой политической мести! А подконтрольные им судьи пренебрегают элементарными общечеловеческими нормами".

Политические силы, пришедшие к власти в Литве после обретения независимости, действовали расчетливо и хладнокровно, выводя людей на танки. Лидер литовских националистов Буткявичюс потом говорил об этом открыто – для форсированного выхода из состава СССР тогда еще непризнанной Литовской республике нужны были жертвы. 13 января погибло более 10 гражданских, несколько сотен были ранены.

Во всем обвинили советских военных, которые были направлены в Вильнюс для наведения порядка, и действовали согласно приказу. Никто не отрицал, что были стычки с протестующими и был штурм телецентра бойцами "Альфы", которые все эти годы настаивают на одном и том же – им не выдавали боевых патронов. Кроме того, чтобы принять литовскую версию о военных, открывших огонь по толпе, надо как-то смириться с мыслью, что бойцов элитного советского спецназа вооружили дореволюционными винтовками Мосина. Пули, извлеченные из тел погибших, были выпущены из них.

"Есть документальные съемки, где показано: видно трассирующие пули с крыш соседних домов, – рассказывает через четверть века после тех событий подполковник ракетно-артиллерийского батальона в 1991 году Геннадий Иванов. – Но это же не подтверждается в суде! То есть, на майдане повторилось абсолютно то же самое, что творилось в Вильнюсе".

В 2019 году Иванов приговорен к четырем годам заключения, видимо, только за то, что носил советский мундир и погоны. У телецентра, где погибли люди, той ночью его вообще не было.

Из 67 обвиняемых только Иванов и Мель предстали перед судом в Вильнюсе. Остальных осудили заочно. Некоторые уже умерли. В российском МИДе процесс называют политической расправой, которая не останется без последствий.