В Центральном Манеже открывается выставка "Виктор Цой. Путь героя"

Почти как в кино, и почти как рядом с Цоем. Тарелку на счастье перед открытием разбивают авторы идеи выставки и Джоанна Стингрей — самый активный популяризатор советской и пост-советской рок-культуры в Новом свете. У нее сегодня много воспоминаний. И как познакомилась с Виктором, как вспыхнула "красная волна" интереса к советской рок-музыке, да так, что даже сам Энди Уорхол не удержался и подарил Цою суп Кэмпбелл — вот эта лично подписанная Уорхолом банка. Не открытая.

Джоанна Стингрей, продюсер, музыкант: "Когда я увидела впервые этого притягательного человека, вытянутого будто по струне, с его удивительным поворотом головы и профилем, и когда он начал петь своим глубоким голосом, это было гипнотично, он полностью захватывал аудиторию, я ведь тогда вообще не знала русского, но обнаружила, что его песни крутятся у меня в голове помимо моей воли".

Песни и клипы, роли в кино, сценические образы, которые Цой сам и придумывал. Стихи и наброски на листочках в клетку, кольцо с котиком, которое так неловко треснуло в той аварии 15 августа 1990 и младенческие снимки. Собрали, кажется все. И ту одежду, что сложили в коробки тридцать лет назад и не стирали — это особо подчеркиваются в комментариях, и первые художественные опыты. У всех этих предметов — более ста правообладателей, есть даже единственная государственная институция, владеющая одним рисунком Виктора Цоя — он хранится в РОСИЗО.

Ольга Галактионова, директор РОСИЗО: "Как в его музыкальном творчестве, поэтическом творчестве, сквозной сюжет — жизнь, любовь, история, в общем-то единая тема. Это искусство, и как ни странно — это творчество в чистом виде".

Что было такого в этой музыке и словах, которые были так ясны здесь и совсем непонятны, например, в Японии. Цоя там принимали за своего, но что он был намного выше японцев по росту, их шокировало. Самого Цоя, судя по привезенным сувенирам, больше всего удивили палочки для еды. Тридцать лет спустя многие продолжают задавать вопросы — что именно так завораживало публику?

Жоэль Бастинэр прекрасно помнит как Цой начинался и для Старого света — сам продюсировал его турне по Франции в 1989-м. Некоторые композиции принимали на ура, некоторые — так и остались непонятыми, но спустя время к Цою возвращаются.

Жоэль Бастенэр, организатор гастролей российских музыкантов в Европе в 1980-е годы: "Французы стали больше переводить Цоя сейчас, чем тогда, отдельно от меня. Я-то тогда перевел, я работал, а сейчас какие-то непонятные молодые люди, которые даже еле-еле говорят на русском, делают свои версии."

Видеть Цоя в таком вот музейном формате, особенно для поколения, заставшего его выступления вживую, очень непривычно. Кто-то вздыхает и говорит, что прошла эпоха, кто-то утверждает, что имя Цоя — это теперь и миф. Но, как известно, и об этом почти на каждой стене написано — "Цой жив", и интерес к этому факту очевиден.