Подвиг войны: кому нужно развенчание героя
Автор: Дмитрий Киселёв
На прошедшей неделе намеренно был спровоцирован грязный скандал. Художник-карикатурист и успешный ресторатор, в прошлом психиатр Андрей Бильжо решил разрушить, как он говорит, миф о Зое Космодемьянской — Герое Великой Отечественной.
"Я расскажу страшную, крамольную вещь, которая взорвет Интернет и меня, но, слава Богу, я нахожусь далеко. Я читал историю болезни Зои Космодемьянской, которая хранилась в архиве психиатрической больницы имени П. П. Кащенко. В этой клинике не раз лежала до войны Зоя Космодемьянская — она страдала шизофренией. Об этом знали все психиатры, которые работали в больнице, но потом ее историю болезни изъяли, потому что началась перестройка, стала просачиваться информация, родственники Космодемьянской стали возмущаться, что это оскорбляет ее память. Когда Зою вывели на эшафот и собирались повесить, она молчала, хранила партизанскую тайну. В психиатрии это называется "мутизмом" — она просто не могла говорить, так как впала в "кататонический ступор с мутизмом", когда человек с трудом двигается, выглядит застывшим и молчит. Этот синдром был принят за подвиг и молчание Зои Космодемьянской", — заявил Бильжо.
По его словам, мифотворчество — это бред у психиатрического больного, когда он говорит, что видел инопланетян и был в космосе. Но ведь необязательно. На самом деле каждый человек на земле занимается мифотворчеством. Разумеется, если он любит кого-то. Ведь любовь — это всегда идеализация объекта любви. Идеализация — это украшение и непропорциональное преувеличение достоинств, а недостатки уходят на второй план.
Так происходит с женщинами в отношении любимых мужчин, так происходит с мужчинами в отношении женщин: "Она неземная". Родители идеализируют любимых детей: "Они такие талантливые и необычные. Золотые просто". Исстари народ идеализировал былинных героев. Билибинские иллюстрации к русским сказкам столь милы для нас, что герой там безупречно красив, красивее красивого, а уж злодей такой, что таких и не бывает.
Фотографии прародителей ставят в наших деревнях на салфеточку, чтобы украсить. Святых пишут на иконах стилизованно, по канонам и явно приукрашенно, чтобы перенести лишь образ, отделив его от лишних деталей. Да вокруг еще оклад из золота, чтобы защитить и сохранить, выразить и так тоже свою любовь. А к празднику еще и кружевной рушник накинут.
Люди нуждаются в любви как в опоре. Без любви теряется сам смысл жизни. Если любовь — всегда идеализация, то значит, и идеализация, мифотворчество жизненно важны для всех нас.
А вот теперь представьте, что собрались люди на домашний обед. И благодарная внучка — сама уже мать семейства — вспоминает свою любимую бабушку, которая уже давно в лучшем мире, рассказывает как любила запах ее пирогов, с каким восторгом слушала ее сказки и как та шила ей красивые платья. А друг детства добавляет: "Ну, да, у нее еще челюсть вываливалась. А из пирога я как-то ее волос, длинный такой, вынимал". Ну, челюсть у бабушки, может, и действительно вываливалась или не вываливалась. И был ли волос? Какая разница? Уместно это высказывание? Тактично? Деликатно? Или такт и деликатность у нашей интеллигенции уже не в цене? Да дело даже и не в такте, а в намеренном разрушении идеального образа. Десакрализация. Намеренное обесценивание. За обеденным столом это просто хамство.
А в публичном пространстве, да еще в отношении героев, на мой взгляд, не уголовное, но все же преступление. Герои, сохраненные поколениями, их подвиги — уже часть нашего характера, часть нашей воли и важная часть конструкции личности. Со временем, с десятилетиями и веками мы наделяем их сказочными чертами, создавая даже гиперидеальный образ.
Гляньте хотя бы на русского богатыря Илью Муромца. А конь каков у него? Реальный Илья Муромец лежит в раке под стеклом в пещерах Киевской лавры и, конечно же, не очень похож на привычные и любимые нами образы. А вот тут вдруг появится какой-нибудь бывший миколог, войдет в школьный класс и скажет, что в ногтях на пальцах ноги у Ильи Муромца нашли грибковое заболевание. Мы что, спасибо должны сказать бывшему микологу? Вряд ли. А когда дети дома расскажут про бывшего миколога, Родители скажут им, что дядя – идиот, не верьте ему. И правильно сделают.
Автор: Антон Лядов
Они встретились на первом задании. Шестой месяц войны. Николаю Разумцеву — без трех недель 19, Зое Космодемьянской — 18. Снег, мороз под минус десять.
"Первое задание. Мы ходили все в своей одежде, кто в чем пришел. Не думали о страхе, но когда первый раз линию фронта переходили, прислушивались к своим собственным шагам, смотрели, как бы ветка не треснула под ногами. Было очень тревожно, а вдруг сейчас встретимся с немцами. Командир дал указание минировать дорогу. Своими руками. Стараешься выбрать место, где бы это было не так заметно, если выбоина какая-нибудь или что-то еще. Потом ставишь мину, толовые шашки рядом и укрываешь, чтобы ничего не было заметно. Девушки больше наблюдали за дорогой. Зоя, мне кажется, и мины бы ставила, если бы ей разрешили. Она немножко торопилась окончить войну, рвалась в бой", — вспоминает Николай Разумцев, сослуживец Зои Космодемьянской, ветеран ВОВ.
Почти не спала, мол, "победим, вернусь в школу, начну преподавать". Она только-только 9-й класс закончила. 21 июня 1941 года. Праздник в школе. На Зое — синее платье в цветочек. Песни, танцы. До первой немецкой бомбардировки — 7-8 часов. Темнеет. 03:05 по Москве. 14 фашистских бомбардировщиков над Кронштадтским рейдом сбрасывают 28 магнитных мин.
Еще 25 минут. Налет на Белоруссию, дальше — Украина. Началось. Дивизия Вермахта наступает на Брестскую крепость.
Деревня Петрищево. 80 километров до Кремля. Ноябрь 1941 года. Немцы наступают иногда по несколько километров в день. До начала контрнаступления — считаные дни. Приказ ставки — лишить германскую армию возможности располагаться в селах, выгнать немецких захватчиков на холод, выкурить их из всех помещений. Группу Зои Космодемьянской отправляют на 20 километров в тыл врага. Задача — жечь дома, где расположены гитлеровцы.
Наших — две группы по 10 человек. Друг за другом, след в след, чтобы не выдать количество партизан: заметить не должны ни немцы, ни местные. Рядом с Зоей — Клавдия Милорадова. "Костры разжигать нельзя было. Ели мы сухарики, воблу давали копченую нам", — рассказала ветеран.
Приближаться к деревням на ночевку в таких операциях категорически запрещалось партизанам на всех направлениях. Николай Разумцев в тот момент — под Клином. "Палаток у нас не было, — вспоминает он. — Как только дошли, привал, падал и спал в сугробе".
Информация разведки: в одном из домов Петрищево — штаб связистов. Юрий Седов видел все своими глазами, ему тогда пятьлет было. С мамой и бабушкой по соседству жили.
"Тогда сожгла она три дома. Полицай, наш староста, предупредил: следите за своими домами, может случиться еще беда. Потом пришла она на следующий день", — сказал Юрий Седов, житель Петрищево.
Знала, что во дворе немцы держали лошадей, на которых перевозили снаряды, полевые кухни. На них же перемещались и немецкие офицеры.
"Подкралась к конюшне и облила угол смесью, хотела чиркнуть спичкой, но ее сзади кто-то схватил. Это был немецкий часовой, а предал Зою местный житель, полицай", — рассказала Надежда Савосина, главный хранитель музея Зои Космодемьянской.
Сдал — как потом выяснится — за бутылку самогона. Партизанку — тут же на допрос. Зою Космодемьянскую привели в дом, где были расквартированы немцы. Гитлеровцы находились в одной из комнат. Зою бросают на скамью. Руки у нее перевязаны веревкой сзади, ее привязывают к дверной ручке, дальше — пытки. Ее начинают бить руками, пинать ногами, один из гитлеровцев хватается за пилу в попытке перерезать ей спину. Требовали, чтобы выдала себя и сколько человек с ней. Не отвечала.
"Я шел в восьми метрах от нее. Когда ее подвели к виселице, я н амбар влез и сверху все видел. Лицо благородное, культурное, порядочное. Главное — она себя вела по-геройски, не плакала, прощения не просила, а только сказала: "Вы меня сейчас повесите, а за меня миллионы наших людей отомстят вам, — вспоминает Егор Тарасов, свидетель казни Космодемьянской. — Переводчик перевел, дал ей пощечину и потом сошел с ящика, а другой немец ящик у нее из-под ног вырвал, и она повисла".
Тело провисело на петле около месяца.
"Под Новый год пьяные солдаты начали издеваться над мертвым телом Зои, кололи его штыками, стреляли в него, как в мишень, срывали последние клочки одежды, вокруг виселицы водили хороводы. До глубины души жаль эту юную девушку", — плачет Надежда Савосина.
Спокойное лицо, закрытые глаза. Сняли тело, только когда фашисты отступать начали.
"Я обратила внимание на пальцы, на ногти — их не было", — рассказала Клавдия Милорадова.
В "Правде" тогда напечатали единственную фотографию — девушка с петлей на шее — и шесть столбцов текста. Минимум подробностей. Заголовок – "Таня". Так она назвала себя во время допроса.
Письма с просьбами рассказать, что эта была за Таня, в редакцию газеты "Правда" шли одно за одним: люди словно поверить не могли, что такое возможно. Спустя три недели в "Правде" выходит статья. Заголовок: "Кто была Таня". Впервые сообщают: ученица 10-го класса московской школы Зоя Анатольевна Космодемьянская. Здесь же — ее слова из разговора с командиром в момент, когда Зою принимали на службу: "Не боитесь? Нет, не боюсь. А если к немцам попадаетесь? Выдержу!" Дальше по всему фронту люди посвящали ей стихи. На танках и самолетах появились надписи: "За Зою!"
"Это было таким мобилизующим фактором, если даже такая хрупкая юная девушка не побоялась противника. Истязали, но она не выдала никого. Так что же мы, мужчины? Мы должны сделать, чтобы больше таких случаев не было", — отметил Михаил Мягков, научный руководитель Российского военно-исторического общества.
"Выпускники школы, до этого находящиеся в Москве, когда узнали, что что Зоя сказала такие слова, что за нее отомстят, все практически ушли на фронт. И за ними встали вся школа и вся Москва", — подчеркнула Елена Подольская, директор гимназии №201 имени Героев Советского Союза Зои и Александра Космодемьянских.
И в школе, где училась, Космодемьянская, до сих пор так. О подвиге героини-партизанки малышам здесь рассказывают, еще до того как они в первый класс приходят.
Маленькая брюнетка с косичками — тоже Зоя, в честь героини-партизанки мама назвала. Сейчас Зоя в четвертом классе, каждый день борется за право сидеть за партой той самой Космодемьянской. Местное правило: чем больше добрых дел, тем больше шансов попасть за парту.
С попытками растоптать подвиг Зои здесь сталкиваются уже не первый год. Заявляли, что в деревне, где поймали Космодемьянскую, немцев не было, что никому она не попадалась. Специально для псевдоправдоискателей, которые утверждали, что и повешена была не Зоя, — отдельный экспонат, заключение Научно-исследовательского института судебных экспертиз еще РСФСР.
"Сверялись данные лица — глаза, размер уха, изгиб губ. Действительно, на фотографии — девушка, которая была убита немцами. Это Зоя Космодемьянская", — заявила Надежда Орехова, руководитель музея истории школы и семьи Космодемьянских гимназии №201.
Убедит ли это тех, для кого Зоя Космодемьянская не более чем человек с диагнозом, — вопрос. А Александр Матросов, который своим телом закрыл амбразуру и дал своим жизненно важные секунды на то, чтобы подняться в атаку, разве не споткнулся перед пулеметом? А Николай Гастелло, который направил свой подбитый самолет на механизированную колонну врага, разве не случайно свалился? А защитники Ленинграда, которые 900 дней рвали блокаду, разве не напрасно старались? Не стоило ли "отдать Ленинград нацистам", — вопрос, с которого началась очередная волна попыток переписать историю. А разве были панфиловцы, которые на подступах к Москве ложились под немецкие танки со связками гранат, лишь бы сдержать натиск хоть на часы?
"Выхолостишь память у народа — и все, можешь брать его голыми руками. А с чего надо начинать? Начинать надо, как православные люди говорят, с иконы", — считает Александра Никитина, дочь Клавдии Милорадовой.
"Голова без памяти, что крепость без гарнизона, поэтому, конечно, это не может не беспокоить. Я вижу в этом, скорее, стремление к некоему стиранию исторической памяти", — сказал Карен Шахназаров, народный артист России, режиссер.
"Подлость души ведет даже к таким заявлениям, что если бы мы были в свое время повержены Гитлером, то сейчас бы мы пили баварское пиво. Хочу сказать тем, кто так считает, что мы бы не пили баварское пиво, а нас бы просто не было, потому что существование России в рамках Третьего Рейха не предполагалось. Уничтожение героев — это не путь к прозрению, это путь к национальной драме и разложению страны", — уверен Алексей Пушков, член Совета Федерации РФ по обороне и безопасности.
Вот как на попытки переписать историю Героев Великой Отечественной реагируют немцы, пережившие войну. В 1945-м Дитриху было семь, Ойгену — шесть. О том, что Космодемьянская молчала, когда ее вели на эшафот из-за медицинского диагноза, они прочитали в Интернете.
"Эта история является частью общего наступления на ценности Росси. Я не согласен с подобной практикой: у каждого народа есть право на собственное правительство, свою политику, свое прошлое, своих героев, своих литературных символов. Народы имеют право признавать своих героев и уважать их", — сказал Ойген Нойбер, член Общества берлинских друзей народов России.
"С 1945 года предпринимается попытка одержать верх над СССР и Россией. То, что мы видим сегодня, является продолжение данной борьбы", — считает Дитрих Браш, член Общества берлинских друзей народов России.
Таалайбек Боромбаев говорит: героем, как отец Калыйакмат, который командовал батальоном Панфиловской дивизии, "не стану никогда, но, чтобы сохранить память, сделаю что смогу". Давняя мечта — мемориал для отца в родном селе в горах Киргизии — растянулось на месяцы. Пока возили камни, Таалайбек ослеп. Сейчас еще и ходить перестал. Но дело жизни — памятник герою-панфиловцу и всем воевавшим сельчанам — как обещал, сделал.