110 лет со дня рождения Федерико Гарсиа Лорки
05 июня 2008
12:20
Сегодня исполняется 110 лет со дня рождения Федерико Гарсиа Лорки. В советское время его стихи воспринимались как откровение. Эмоциональный накал лирики потрясал, а трагическая гибель поэта, расстрелянного франкистами, сделала Лорку культовой фигурой.
Сегодня исполняется 110 лет со дня рождения Федерико Гарсиа Лорки. В советское время его стихи воспринимались как откровение. Эмоциональный накал лирики потрясал, а трагическая гибель поэта, расстрелянного франкистами, сделала Лорку культовой фигурой. Как ни странно, в наши дни книги Лорки практически не переиздаются. Даже у себя на родине поэт, в котором воплотился сам дух Испании, не так популярен. Рассказывают "Новости культуры".
Он мог бы стать музыкантом или художником-авангардистом, но судьба сложилась по-другому. Ранние стихи Лорки высоко оценили Луис Бунюэль и Сальвадор Дали. Свою тему Лорка нашел в разработке цыганской мифологии.
Плывут сухие травы
Дорогой к устью...
Светла и величава
Дорога к устью...
Не время ли в дорогу,
Спросило сердце с грустью.
"Переводы Лорки – вот это большая удача. На русском языке начинала Лорку переводить еще Марина Цветаева и, собственно, задала этот замечательный тон, звук. Настоящим открытием Лорки стали переводы Гелескула – когда вышло "Цыганское романсеро". Знаменитая книга Лорки в переводах Гелескула, это была бомба!", – рассказывает переводчик Лорки Наталья Ванханен.
Куда ты несешь, сигирийя,
Агонию певчего тела?
Какой ты луне завещала
Печаль олеандров и мела?
В 1931 году Лорка стал директором студенческого театра "Балаган" и увлекся драматургией. В его пьесах всегда присутствовал типично испанский конфликт: женщина как причина кровавой распри. В советское время "Дом Бернарды Альбы" Лорки в постановке Анхеля Гутьереса шел в Театре Станиславского всего неделю. В спектакле усмотрели тлетворное влияние на молодежь. "Через неделю появилась статья не то в "Правде", не то в "Известиях". Там крыли и спектакль, и Лорку, и меня, и всех. И спектакль закрыли", – рассказывает Анхель Гутьерес.
На Родине судьба Лорки сложилась еще трагичнее. Франкисты расстреляли его и запретили издавать. Впоследствии запрет был снят, но отношение к автору сохранилось. "В Испании мало читают. Лорка – это штамп. В Испании серьезно никто не вчитывается", – замечает Гутьерес. "Это была часть нашей жизни – так же, как Пушкин был частью нашей жизни. Независимо от того, испанист ты или нет", – добавляет Наталья Ванханен. Сегодняшнему читателю придется заново открывать для себя Лорку, и в этом залог его вечной новизны.
Он мог бы стать музыкантом или художником-авангардистом, но судьба сложилась по-другому. Ранние стихи Лорки высоко оценили Луис Бунюэль и Сальвадор Дали. Свою тему Лорка нашел в разработке цыганской мифологии.
Плывут сухие травы
Дорогой к устью...
Светла и величава
Дорога к устью...
Не время ли в дорогу,
Спросило сердце с грустью.
"Переводы Лорки – вот это большая удача. На русском языке начинала Лорку переводить еще Марина Цветаева и, собственно, задала этот замечательный тон, звук. Настоящим открытием Лорки стали переводы Гелескула – когда вышло "Цыганское романсеро". Знаменитая книга Лорки в переводах Гелескула, это была бомба!", – рассказывает переводчик Лорки Наталья Ванханен.
Куда ты несешь, сигирийя,
Агонию певчего тела?
Какой ты луне завещала
Печаль олеандров и мела?
В 1931 году Лорка стал директором студенческого театра "Балаган" и увлекся драматургией. В его пьесах всегда присутствовал типично испанский конфликт: женщина как причина кровавой распри. В советское время "Дом Бернарды Альбы" Лорки в постановке Анхеля Гутьереса шел в Театре Станиславского всего неделю. В спектакле усмотрели тлетворное влияние на молодежь. "Через неделю появилась статья не то в "Правде", не то в "Известиях". Там крыли и спектакль, и Лорку, и меня, и всех. И спектакль закрыли", – рассказывает Анхель Гутьерес.
На Родине судьба Лорки сложилась еще трагичнее. Франкисты расстреляли его и запретили издавать. Впоследствии запрет был снят, но отношение к автору сохранилось. "В Испании мало читают. Лорка – это штамп. В Испании серьезно никто не вчитывается", – замечает Гутьерес. "Это была часть нашей жизни – так же, как Пушкин был частью нашей жизни. Независимо от того, испанист ты или нет", – добавляет Наталья Ванханен. Сегодняшнему читателю придется заново открывать для себя Лорку, и в этом залог его вечной новизны.