Новый сезон в театре "Эрмитаж"

10 августа 2005 20:06
В столичном театре "Эрмитаж" в эти минуты – открытие нового сезона. Дают веселый, озорной спектакль "Хармс! Чармс! Шардам! Или Школа клоунов". Ну, а днем в театре Михаил Левитин репетировал новую постановку с рабочим названием "Пир во время чумы. Фрагменты".
В столичном театре "Эрмитаж" в эти минуты – открытие нового сезона. Дают веселый, озорной спектакль "Хармс! Чармс! Шардам! Или Школа клоунов". Ну, а днем в театре Михаил Левитин репетировал новую постановку с рабочим названием "Пир во время чумы. Фрагменты". С подробностями – "Новости культуры".

Теплое солнечное утро в саду "Эрмитаж". Здесь все цветет и радует глаз. Гуляют люди. И, кажется, картина эта вдохновляет на творчество и думы о хорошем. Ан нет! Совсем другие мысли одолевают по дороге на работу режиссера, которые ставит спектакль "Пир во время Чумы".

"Царица грозная, Чума, теперь идет на нас сама". Повторяет он про себя. Ох уж эти режиссеры. Во всем ищут пророчество. А Пушкин – в этом смысле щедрый Нострадамус.

Михаил Левитин, художественный руководитель театра "Эрмитаж": "Может быть, с годами ты ощущаешь, что так все хорошо, так чудесно жить, работать. И вдруг это все кончается. Это есть угроза, идущая от судьбы человека. Это меня страшно, до смешного, до наивности тревожит. Как помочь людям жить долго. У меня почти медицинская задача".

Ну, что ж - "Эрмитаж" авторский театр. Актерам ничего не остается, как учить роль и подчиняться.

Борис Романов, заслуженный артист России: "Тут, конечно, на эгоизм актерский , на тщеславие надо наступать, эта борьба всегда существует".

Исполнитель роли Председателя Борис Романов ходит на репетиции с диктофоном. А потом, дома, прослушивает запись, пытаясь понять, что имел ввиду режиссер, когда объяснял актерам, что делать.

О грустном, надо рассказывать весело. В этом сила воздействия. И на репетициях Левитина не соскучишься. Читка пьесы, так называемый застольный период, проходит на ногах. Точнее, на бегу.

И актеры бегут. Выкладываются до конца. Возможно, все еще изменится. И зритель никогда не узнает, в каких муках, а, может быть, и в удовольствии рождался этот спектакль.

Премьера назначена на октябрь.