В Театре Покровского представят оперу Бетховена "Леонора"
Этой премьеры в Москве и в России могло бы не быть, если бы не просветительское рвение Геннадия Рождественского. Возглавив Камерный театр имени Покровского, маэстро нашёл идеальную площадку для исполнения своей миссии. Этим вечером публике впервые представят «Леонору» – оригинальную редакцию единственной оперы Бетховена, известной только в поздних версиях под названием «Фиделио». Премьера «Леоноры» в Вене в 1805 году провалилась. Бетховену пришлось переписывать партитуру. И сегодня «Леонора» – удовольствие для искушённых. На генеральном прогоне постановки побывали «Новости культуры».
Дирижер спектакля, Геннадий Рождественский, не особо жалующий журналистов, смешался с толпой зрителей, у которых есть несколько минут, чтобы вникнуть в запутанное либретто и настроиться на трехчасовую драму. А вот у режиссера спектакля Михаила Кислярова времени в обрез – в партитуре двести положений света, который оживит эту мрачную тюремную конструкцию на сцене.
«В опере все действие происходит в тюрьме, и театр у нас камерный. Все пространство – тюрьма, без конкретики. Клетка, в которой находится человечество, которое само себя туда сажает. Это образ спектакля», – объясняет режиссер спектакля Михаил Кисляров.
Виктор Вольский – художник спектакля, придумал трехъярусную металлическую конструкцию. Не модный трансформер – сложный лабиринт ходов, балконов, лесенок. «Балконы переходят в потолок. Здесь будет работать вся система – с проемами, ячейками, сотами», – показывает художник спектакля Виктор Вольский. А вот и главная героиня – Леонора.
Скоро Татьяна Федотова спрячет свои белокурые локоны под мужской парик. А пока – распевается. Партия сопрано – непростая. Большую часть времени на сцене приходится быть мужчиной. «Там трудный материл – певческий и драматургический», – отмечает сопрано Татьяна Федотова.
Опера, написанная о временах якобинского террора 1793 года, основана на реальных событиях. История жены политзаключенного, переодевшейся в мужчину и проникшей в тюрьму, описана в пьесе Буйи «Леонора, или Супружеская верность». Из-за цензурных соображений действие было перенесено в Испанию – в постановке Рождественского – тридцатые годы двадцатого века – ватники, кирзовые сапоги, шинели – узнаваемые приметы времени.
«Двадцатый век породил тиранов – Сталин, Гитлер, Муссолини – и народ, который убивает и порождает новых тиранов», – говорит Михаил Кисляров.
Рождественский не испугался трех актов, за которые критиковали Бетховена. Отказался от невразумительных текстов – здесь только одна вольность – стихи Пастернака «Гамлет» из «Доктора Живаго». В остальном все, как в первоисточнике – мизансцены сохранены, арии на немецком.
Композитор дважды переживал провал «Леоноры». Трижды переделывал партитуру. Из трех актов сделал два, ужал сцены. Страдал, когда видел в афише причесанный, упрощенный вариант не «Леоноры» – «Фиделио». Спустя двести лет опера не менее актуальна – проблемы свободы, выбора, тирании – вне времени.
Новости культуры