Заставь Высоцкому молиться... (Российская газета)

У советской власти был большой и разнообразный опыт умерщвления великих людей и памяти о них. Один из способов - идолизация знатного человека. Горького омертвили при жизни. Маяковского - после смерти. Но чаще та власть удовлетворялась бесхитростным уничтожением человека без права на память о нем. Как это было с Мейерхольдом, с Михоэлсом...

Как это случилось с философом Густавом Шпетом, расстрелянном 75 лет назад. Тоже ведь юбилей - только очень печальный.

...Печальные юбилеи по-своему плодотворны; они позволяют напомнить нынешним бесшабашным функционерам от культуры и не слишком просвещенным парламентариям нашим, что такое высокая культура и органичная интеллигентность.

Документалистка Елена Якович (зрители должны ее помнить по "Прогулкам с Бродским") почти случайно пересеклась с Мариной Густавовной Шторх, дочерью Густава Густавовича Шпета.

Были еще две гастрономические программы, посвященные памяти артиста и барда

Сегодня бы ее отца назвали легендой философии и филологии. И вообще - культуры. И не только - отечественной. Он владел девятнадцатью языками, переводчик Гегеля, друг Качалова, Москвина и других основателей МХТ... Студенческая молодежь того времени его боготворила... Его самая значительная работа "История как проблема логики" - та, что сегодня представляется насущно актуальной в спорах о прошлом. Особенно в тех спорах, где история рассматривается исключительно как материал для политического пиара.

...И вот нечаянная удача документалиста: встреча в Поленове с Мариной Шторх. Ей 96 лет, но она в добром здравии и в памяти.

Ее память - нечто отдельное в силу своей феноменальности, в чем телезрители имели возможность убедиться, посмотрев фильм Елены Якович "Дочь философа Шпета".

Она все помнит: лица, предметы, обстоятельства, даты... Она с трех лет помнит себя и все, что случилось с ней и с ее родными... Это кино, длиною в два часа и показанное на "Культуре" в течение четырех вечеров, кажется снятым одним планом, перебиваемое изредка иконографикой, редкими видеоиллюстрациями.

Это длинный монолог человека, который смотрит на свою жизнь со стороны, как бы не особенно и переживая... Только дважды замечаешь, как к горлу ее подступает комок, как готовы выступить слезы... Но она справляется с ними непосредственно в кадре усилием воли и продолжает.

Я не плакал; в душе копилась желчь...

...Шпет был в списке неугодных советской власти и лично товарищу Ленину, когда-то усердно конспектировавшего Гегеля (по иронии судьбы впоследствии переведенного Шпетом). Он должен был быть вышвырнутым из страны в числе пассажиров "Философского парохода", но ему удалось "откосить", благодаря протекции давнего приятеля, наркома просвещения Анатолия Луначарского и себе на беду. В 1935-м был арестован и отправлен в другую сторону, в сибирскую глушь, в город Енисейск. Влиятельные московские друзья из лучших побуждений добились его передислокации в университетский город Томск на его же несчастье. В 37-м он был арестован еще раз, но уже "без права переписки", что означало - расстрел.