Саксофонист Эрик Александер выступил в Москве с программой "Нью-Йорк, Нью-Йорк"

Его называют прямым последователем титанов джаза. Сам саксофонист Эрик Александер считает музыку своих предшественников, их язык и чувства – «хлебом и маслом» всего, что он делает. И это оказывается востребованным – Александер записал 20 собственных альбомов, а поучаствовал в записи 100 дисков! Свое выступление в Москве Александер посвятил родному городу, городу который никогда не спит. Программа под названием «Нью-Йорк, Нью-Йорк» прозвучала в цикле "Только джаз" со сцены Концертного зала имени Чайковского. Рассказывают «Новости культуры».

Всего несколько минут до концерта, а они еще дают интервью, и кажется, чувствуют себя, как дома. То ли в шутку, то ли всерьез говорят, что до сих пор не знают, что же сыграют на сцене, репертуар слишком велик.

«Страшно сказать, мы знаем друг друга 25 или 26 лет!» – говорит Эрик Александер.

Самому Эрику всего 44. В джаз он сбежал от классики. С шести занимался на фортепиано, в девять – выбрал кларнет, и только в университете, навсегда заразившись джазом – тенор-саксофон. За напористый стиль и особое гармоническое воображение сегодня его называют одним из лучших джазовых саксофонистов мира.

«Он играет быстро, где традиционно играют медленно и наоборот, – рассказывает музыковед, заслуженный деятель искусств России Владимир Фейертаг. – Переставляет ритмы, акценты делает из какой-то лирической баллады шутку-эпиграмму. Понимаете, такая исполнительская свобода, которая сегодня пришла на смену композиторству в музыке – это явление».

Вместе они продолжают традиции бибопа – того самого стиля, который совершил революцию, сместив джазовые акценты на гармонию, ритм и сложные импровизации. Продолжают, но все же подчеркивают: это не классический бибоп, а современный акустический джаз.
«Безусловно, кое-что мы берем из золотой эры бибопа, – поясняет саксофонист. – Мы не ограничиваем себя только джазовыми стандартами, мы что-то черпаем от поп-музыки, блюза и соула».

Дэвид Хейзелтин, Джон Уэббер, Джо Фарнсворт… помимо лидера саксофониста, каждый в четверке – признанный критиками, заслуживший внимание публики и при этом невероятно скромный джазмен.

«Когда играют на пианино, на саксофоне или же на контрабасе, все что я должен сделать – это вступить вовремя, – говорит Джо Фарнсворт. – Это моя работа – только и всего».

Где играть джаз, на академической сцене или в знаменитом нью-йоркском клубе Smoke в Гарлеме, им неважно. Главное, погрузить слушателей в самую гущу любимых нью-йоркских ритмов.

Новости культуры