Выставка роялей в Музее Москвы посвящена столетию исчезновения московских фортепианных фабрик
-
Проект «Покинутый дом: кунсткамера московских роялей» -
В столице появилась своя «Кунсткамера московских роялей». Необычный проект музыканта Петра Айду в Музее Москвы представляет инструменты XIX - начала XX века – всего 30 роялей и 20 пианино. «Приют роялей» − так Айду назвал свою экспозицию. Музыкант предупреждает: пока эти старые и брошенные инструменты будут хранить молчание. Репортаж Алии Шарифуллиной.
Все знают Петра Чайковского, но почти никто не помнит кто такой Карл Вирт. А не известно, как сложилось бы музыкальное мышление великого композитора, если бы в доме его детства не стоял рояль не из фирмы «Вирта», а, допустим, «Шредера». Музыкальная культура – это не только ноты и мелодии, композиторы и исполнители, это еще и инструмент, его история и его звучание.
«Эта вставка о московской жизни XIX − начала XX века, история московской семьи, усадьбы, дома, где инструмент занимал центральное место, вокруг него собирались, музицировали», − рассказала директор Музея Москвы Алина Сапрыкина.
Фортепиано-стол − один из самых распространенных инструментов той эпохи. На нем играли в шахматы, тут и пили, и закусывали, конечно, под музыку. Весь XIX век – это разнообразие моделей, а порой и их изобилие. Роскошный, с резным пюпитром «Беккер»; строгий, с позолоченными подсвечниками «Мюльбах»; лаконичный «Штюрцваге» − на этом, кстати, по легенде, играл Андрей Белый. В Музее теперь – чудом сохранившиеся образцы царского музпрома.
«Тенденция была противоположная современной. Тенденция XX века была направлена на то, чтобы создать единый стандарт, и чтобы все ему подчинялись. Тогда же каждый старался искать свой стиль, свой путь и отличаться от своих конкурентов», − отметил музыкант, коллекционер Петр Айду.
Некоторые из экспонатов, составивших коллекцию Петра Айду, по-прежнему хорошо настроены. Не настроен был их хозяин – сыграть на раритетном рояле без моральной подготовки музыкант не решился. Инструменты Айду находит на свалках, вывозит из старых коммуналок, возвращает им их неповторимые голоса, доказывая «старикам тут место». Во время экскурсии Петр приводит нас в зал, где тем самым «старикам» места в новой жизни не нашлось.
«Метафора того, что происходило, и что происходит, сейчас уже нет необходимости греться путем сжигания инструментов от маленькой печки, но процесс уничтожения продолжается», − добавил Петр Айду.
1917 год стал и концом имперского фортепианостроения. Его тоже тогда свергли. Спустя десятилетия с развалом СССР исчезло и советское производство. Сейчас эта ниша ждет новых Лихтенталей, Эбергов, Шойерманов, Виллениусов.
