«Его концерты были легендой»: 90 лет со дня рождения Игоря Безродного

День рождения скрипача и дирижера Игоря Безродного пришелся на 7 мая — день, в который родились Чайковский и Брамс, чем Игорь Семенович гордился. В 17 лет он выиграл свой первый международный музыкальный конкурс в Праге. В 20 лет стал лауреатом Сталинской премии. Ему с детства в пожизненное пользование была выдана скрипка Страдивари из государственного фонда инстурументов. С самой юности, несмотря на железный занавес, начал гастролировать по всему миру — от Канады до Аргентины, от Португалии до Китая. Он дружил с Чарли Чаплиным, Яном Сибелиусом, Диего Риверой.

Советский скрипач, профессор Московской консерватории и Академии Яна Сибелиуса в Хельсинки, дирижер Московского камерного оркестра и Филармонического оркестра Турку, Игорь Безродный скончался в 1997 году. 7 мая 2020 года ему исполнилось бы 90 лет. Своими воспоминаниями о нем как о муже, отце, педагоге, о его восприятии музыки и встречах со знаменитыми людьми ХХ века рассказали нашему корреспонденту супруга Игоря Безродного — скрипачка, профессор Академии Яна Сибелиуса Мари Тампере-Безродная и его дочь, скрипачка, профессор Высшей школы Музыки в Карлсруэ (Германия), Школы молодых музыкантов имени Перселла и Гилдхоллской школы музыки и театра в Лондоне Анна-Лиза Безродная.

Куба

Игорь Безродный начал гастролировать с 17 лет после победы в конкурсе на Фестивале молодежи в Праге в 1947 году. Он был первым советским человеком, побывавшим в некоторых странах Латинской Америки. В 50-е годы добраться до США было непросто — путь занимал несколько дней, а потому гастроли растягивались на несколько месяцев — чтобы максимально охватить все страны американского континента. Побывал он и на Кубе, в которой в то время еще властвовал Фульхенсио Батиста. Причем не только выступал, а даже провел ночь в местной тюрьме.

Мари Тампере-Безродная: «На въезде в страну у него и пианиста Абрама Макарова, с которым Игорь Семенович гастролировал, потребовали сдать отпечатки пальцев. Оба отказались, так как перед поездкой с ними в Москве провели строгий инструктаж, в котором упоминалось, что отпечатки пальцев заграницей делать ни в коем случае нельзя. И тогда их посадили в тюрьму, как нарушителей закона. Вот представьте, южная ночь, Куба, в камере несколько местных злоумышленников и молодой Безродный со скрипкой Страдивари в обнимку. Наутро дверь камеры распахнулась и сначала в нее влетело облако духов, потом — огромная женская шляпа, а следом вошла роскошная дама, которая оказалась организатором концерта и женой Батисты. Она вытащила музыкантов из каталажки и концерт состоялся, несмотря на бессонную ночь в тяжелых условиях».


Семья

Игорь Безродный родился 7 мая в Тифлисе в семье педагогов-скрипачей, и неудивительно, что уже в 6-летнем возрасте начал играть на скрипке. Его музыкальная судьба была предопределена также рождением в один день с двумя гениями XIX века — П. Чайковским и Й. Брамсом.

Мари Тампере-Безродная: «Это всегда у нас в семье был тройной праздник. И оба они были его любимые композиторы. Оба симфонисты, которым нет равных. Он очень гордился, конечно, этой компанией».


С супругой Мари Темпере-Безродной и дочерью Анна-Лизой Безродной, 1991 г.

Мари Тампере-Безродная: «Сказать про него, что он был талантливый музыкант, это значит ничего не сказать. Все музыкальные критики с послевоенного времени хвалили его как сложившегося и интересного музыканта во всех смыслах. Несмотря на молодость он имел все: совершенную технику, сильную школу, сочное звучание, темперамент, поэтичность, чувствительность. Невозможно было сказать, какой из шедевров он играет и чувствует лучше всего. Игорь Семенович был рассказчик в музыке и это чувствовалось всегда: и в сольном исполнении, и в камерной музыке, и в трио, и в педагогике, и даже дирижировании.

Даже нашей дочери он не читал сказки — он их выдумывал на ходу».

Анна-Лиза Безродная: «Говорить о папе не очень легко, потому что речь идет о человеке настолько красивой души, что это проблематично выразить вербально. Аристократ во всем, что он делал. Он всегда был полон искренней любви ко всему, к чему он прикасался, это касалось не только музыки, но и всего остального, той же педагогики, это я могу утверждать точно, потому что я не только дочь, но и его ученица».


Спасибо от Чарли

В 1952 году в Лондоне Безродный случайно попал на премьеру «Огней рампы» и был потрясен этим фильмом. Через несколько лет на гастролях в Швейцарии он получил приглашение от Чарли Чаплина посетить его дом в Веве. Они много беседовали об искусстве, о том, как оно меняется. «Все будет развиваться и очень меняться, иногда неузнаваемо, но две вещи останутся неизменными навсегда: это способ игры на скрипке и способ рождения ребенка», — вспоминал слова Чаплина Игорь Безродный. «Узнай он о достижениях в области клонирования по поводу рождения детей, Чарли, наверное бы, промолчал», — добавлял он позже.

Мари Тампере-Безродная: «Чаплин попросил Безродного поиграть что-нибудь из советских композиторов. Про СССР тогда мало что знали. Игорь Семенович сыграл ему небольшой фрагмент из „Пети и волка“ Сергея Прокофьева. Чаплину музыка понравилась, он тут же убежал в соседнюю комнату звонить кому-то по телефону. А в конце вечера подарил Безродному свое фото с надписью „Спасибо“».

В гостях у Чарли Чаплина, Швейцария

Однако на этом история не закончилась. Через пару лет на гастролях в Америке Безродный оказался в Голливуде и в один из дней решил зайти на студию Уолта Диснея. Самого мультипликатора он встретил в кафе при студии, разговорился, и тот, узнав, что Безродный из СССР, пригласил его в кинозал.

Мари Тампере-Безродная: «"Я только что закончил мультфильм на музыку русского композитора", — сказал ему тогда Дисней. Каково же было удивление Игоря Семеновича, когда заиграла музыка Прокофьева из "Пети и волка", а на экране появился бравый мальчуган, только с с бабочкой вместо пионерского галстука — Уолт Дисней не понимал значения слова пионер и не посчитал галстук важной деталью. Потом режиссер рассказал Безродному, что эту музыку ему пару лет назад посоветовал Чаплин, рассказав о том, что один советский скрипач сыграл ее в его доме. Мужу было очень приятно, но он не признался, что этим скрипачом был он».

Лошадиные скачки

Анна-Лиза Безродная: «Для меня папа не был звездой, он был просто папой. Он никогда не ставил себя на первое место, он был очень скромный. Все раннее детство я провела в поездках с родителями — для меня это было вполне нормально. Я часто сидела в зале на репетициях и в классах, где он преподавал, я с этим выросла. И он всегда обращался со мной как со взрослым человеком. Учил не просто играть музыку, но рисовать образы, развивать воображение. Он был сильным педагогом. Всегда агитировал учеников и студентов думать своей головой. Он не был строгим, он искренне хотел, чтобы ученик обладал своей какой-то особенностью. Его педагогический метод всегда был индивидуальный, он верил, что к каждому должен быть свой подход».

Мари Тампере-Безродная: «Ему не было присуще чувство зависти. Он рос в таком обществе, где считалось, что если ты хорошо делаешь свое дело, тебя обязательно заметят. Он так и вел себя, и его карьера взлетела, как метеор. Еще ребенком он получил Страдивари. Для него был написан и ему посвящен концерт Д. Кабалевского (правда, потом композитор снял посвящение и переделал его в Концерт для советской молодежи).

А потом жизнь начала меняться. Люди стали работать локтями, а он никогда этим не занимался, и он отступил. Он отказывался от участия в конкурсах, говорил, пусть побеждают другие. А вообще против конкурсов Игорь Семенович выступал всю жизнь. Говорил, что это антимузыкально, сравнивал конкурсы с лошадиными скачками, когда выбирают, кто пришел к финишу на полморды вперед. И мы видим, куда нас сегодня это привело, что критерии сегодня простые — кто быстрее и громче. 50 лет назад можно было по радиозаписи отличить скрипачей, с первых нот понять играет это Менухин или Хейфец, у каждого была колоссальная индивидуальность. YouTube и телефонов не было. По консерватории студенты ходили и спрашивали, у кого есть пластинка Безродного — концерт Глазунова или Поэма Шоссона. Его исполнения были легендой. А в наше время нельзя различить — все играют одинаково и не глубоко».


Сибелиус и Верди

К своим выступлениям Игорь Безродный готовился долго и тщательно, скрупулезно выстраивая все психологические закономерности музыкального произведения. Искал точки соприкосновения — сначала от исполнителя к композитору, а потом от исполнителя к слушателю. И выстраивал этот психологический мостик к публике. Для него не имело значения — большая это симфония или маленькая пьеска.

Мари Тампере-Безродная: «В 1953 году в Хельсинки впервые прошел фестиваль Неделя Сибелиуса и Игорь Безродный поехал туда. Тогда же он познакомился с Яном Сибелиусом, сыграл для композитора две его серенады для скрипки с оркестром и у 88-летнего Сибелиуса текли слезы. Потом они долго разговаривали, и композитор рассказывал молодому Безродному о своих встречах с Верди. Великому итальянцу тогда было за 60, и он поделился с Сибелиусом (который в то время был немногим старше Безродного) своим замыслом комической оперы „Фальстаф“. „Я был настолько потрясен, настолько проникся тем, что соприкоснулся с гением, что просто молчал и боялся спрашивать. Вдруг Сибелиус расскажет про встречу с Бахом и тогда мое сердце не выдержит“, — рассказывал потом Игорь Семенович уже со смехом. Вот так в искусстве поколения могут сближаться, минуя время».

Скрипач и дирижер Игорь Безродный

Игорь Безродный был один из немногих музыкантов, который стал учиться дирижированию: уже будучи педагогом Московской консерватории, он, как обычный студент, учился на дирижерском факультете. Некоторые коллеги подсмеивались над этим, но Игорь Безродный не хотел быть аматером, ему было важно пройти этот путь от начала до конца. И занимая пост дирижера Московского камерного оркестра и Филармонического оркестра Турку, он всегда с одинаковым уважением относился и к солистам, и к оркестрантам, и считал, что роль последних нисколько не меньше.

Мари Тампере-Безродная: «Я помню, как слушая „Ромео и Джульетту“ Чайковского никто не мог дослушать это без слез, часто видела, как публика просто плакала.

Его любили оркестры. Он дирижировал оркестром Мравинского и Госоркестром и оркестром Московской филармонии, и последние годы он был постоянным дирижером Филармонического оркестра города Турку. Тогда же он стал профессором Академии имени Сибелиуса здесь в Финляндии. Что касается дирижирования, исполнительства, педагогики, он ко всему относился очень досконально и выкапывал в произведении глубоко спрятанные ценности. Это, конечно, съедало его. Но по-другому он не умел.

Музыка — это часть нашей духовной жизни. Игорь Семенович всегда говорил, что музыка нам дана сверху как подарок, ее надо любить, относиться к ней бережно и честно ей служить, что он и делал всю свою жизнь».

Беседовала Дженнет Арльт
Фото из личного архива семьи Безродных