16 июня 2020, 05:00 16 июня 2020, 06:00 16 июня 2020, 07:00 16 июня 2020, 08:00 16 июня 2020, 09:00 16 июня 2020, 10:00 16 июня 2020, 11:00 16 июня 2020, 12:00 16 июня 2020, 13:00 16 июня 2020, 14:00 16 июня 2020, 15:00

Выбор приоритетов

  • Выбор приоритетов
Напряженный ритм первых месяцев работы сотрудников Лаборатории №2 отражен в отчетах И.В. Курчатова, воспоминаниях кураторов и его коллег. Ученые жили и работали по законам военного времени...

30 июля 1943 года (769-й день войны)

Лето 1943 года отмечено в истории войны одной из самых крупных битв – Курской, проходившей с 5 июля по 23 августа. Рассчитывая взять реванш за Сталинград, немецкое командование сосредоточило мощные силы в районе Курского выступа. Операция Вермахта получила кодовое название «Цитадель». 4 июля Гитлер обратился к своим солдатам с призывом:

«Вы начинаете великое наступательное сражение, которое может оказать решающее влияние на исход войны в целом. И вы должны знать, что от исхода этой битвы может зависеть все».

Ставка Верховного Главнокомандующего приняла решение измотать противника мощной обороной, затем перейти в контрнаступление и разгромить его ударные силы. Красная Армия провела оборонительную (5–23 июля) и две наступательные операции (Орловская 12 июля – 18 августа и Белгородско-Харьковская 3–23 августа), сорвав планы врага. Произошел редчайший в истории войн случай, когда сильнейшая сторона, владея стратегической инициативой, преднамеренно предпочла начать боевые действия не наступлением, а обороной. Этот смелый замысел себя оправдал. В масштабном танковом сражении под Прохоровкой участвовало до 1200 танков и самоходных орудий. Враг потерял 75% своих боевых машин, лишился своей ударной мощи. Захваченные орудия и танки немцев пополнили выставку трофейного оружия, которая проходила в Москве на территории Парка им. Горького (Центральный парк культуры и отдыха).

Тем временем в Москве И. В. Курчатов разворачивал широкий фронт научного поиска решений поставленной перед ним задачи создания атомного оружия.

Помощник уполномоченного ГКО по науке С. А. Балезин писал:

«Мы попросили правительство разрешить въезд в Москву для работы около 100 человек. Согласие правительства было получено немедленно. Первым, кто был вызван, — проф. И.К. Кикоин,… а затем со всех уголков Советского Союза мы стали вызывать ученых-физиков, химиков, математиков».

Ядро коллектива Лаборатории №2 составили научные работники Ленинграда, Казани, Свердловска: М. С. Козодаев, Г. Я. Щепкин и С. Я. Никитин, Я. Б. Зельдович и Ю. Б. Харитон. Заботы об их размещении в столице также легли на плечи Курчатова. С.А. Балезин писал:

«Я всегда удивлялся исключительному энтузиазму и работоспособности, которые были свойственны Игорю Васильевичу. Я не знаю, спал ли он, так как наши совещания, вызовы людей, обсуждение текущих вопросов иногда затягивалось до 2-3 часов ночи, а рано утром мы уже опять встречались, и начиналось решение новых проблем и новых задач».

Фото: Письмо И.В. Курчатова заместителю председателя СНК СССР В. М. Молотову о выделении жилья сотрудникам Лаборатории № 2. Источник: Архив НИЦ КИ

Уже в мае 1943 года по указанию И.В. Курчатова были проведены организационные мероприятия: инвентаризация оборудования и материалов, установлено время работы и организация обеда для сотрудников.

Фото: Распоряжение заместителя начальника Лаборатории №2 С. М. Ямпольского об инвентаризации оборудования и материалов. Источник: Архив НИЦ КИ

Фото: Распоряжение И. В. Курчатова о режиме работы сотрудников. Источник: Архив НИЦ КИ

Напряженный ритм первых месяцев работы сотрудников Лаборатории №2 отражен в отчетах Курчатова, воспоминаниях кураторов и его коллег. Ученые жили и работали по законам военного времени: им отвели две небольшие комнаты в здании Сейсмологического института, эксперименты проводили в подвале и комнате охраны, отсутствовали инструменты, приборы собирали из подручных средств, но исследования продвигались. Курчатов наметил основной план работ: создание реактора (уран-графитового или тяжеловодного), разделение изотопов урана диффузионным или электромагнитным способом, поиск оптимального варианта конструкции бомбы. Работы велись параллельно и разными группами исследователей. Так, проблемой диффузионного разделения изотопов занимался И. К. Кикоин. 13 апреля И.В. Курчатов направил в правительство записку, что одним из важных вопросов является испытание центрифуги, которую делал уральский завод. Спустя всего 14 дней И.К. Кикоин из Уфы уже отчитывался Курчатову:

«С 26 по 29 апреля было произведено 4 испытания аппарата на числе оборотов 12 000 в минуту. Испытания показали неудовлетворительную работу шариковых подшипников, сейчас производятся некоторые изменения в этой части прибора, и 3 мая с. г. намечено в 5-й раз произвести испытания».

К 30 июля Курчатов наметил приоритеты в создании типа реактора для наработки «неземного» элемента плутония. В своем отчете руководству страны «О состоянии работ по урану» он писал: «работу необходимо вести по двум направлениям: котла уран — тяжелая вода и котла из смеси урана с углеродом». Строительство уран-графитового реактора («котла») требовало организации производства сверхчистого графита. Этим вопросом занимался сам И. В. Курчатов. Работу по созданию «тяжеловодного котла» взял на себя А.И. Алиханов. В отчете Игорь Васильевич отмечал, что «к исследованиям привлечены группы работников в следующих научных учреждениях: Радиевый институт, Институт органической химии, Московский государственный университет, Институт редких металлов, Всесоюзный электротехнический институт».

Для начала работ И. В. Курчатову было выделено: один грамм радия, 20 килограммов урана, 500 килограммов цветных металлов, 6 тонн стали, 2 токарных станка, 30 тысяч рублей, 10 квартир и 500 квадратных метров помещения. К концу 1944 года общее число сотрудников Лаборатории №2, включая учёных, лаборантов, водителей автомашин и кочегара составляло не более 100 человек. Для сравнения – в это же время в США в Манхэттенском проекте было задействовано помимо известных физиков-эмигрантов, бежавших из Германии, Дании, Италии, Великобритании, 130 тысяч рабочих и инженеров, и около 200 млрд. долларов (в современных ценах).

Во многих публикациях по истории советского атомного проекта часто звучит вопрос: «Что двигало людьми, которые этого добились?». Ветеран атомной отрасли, главный инженер одного из предприятий горно-химического комплекса П.М. Морозов писал:

«Нам сегодня трудно понять. Это чувство даже не частного советского патриотизма, а общечеловеческой ответственности. В бытовом понимании личная жизнь для этих людей закончилась. И им нельзя приписать стандартные корыстные мотивы вроде жажды власти или богатства. За рамками человеческой мотивации они чувствовали наступление новой эры, и у них не было иного выбора, иначе как отдать свою жизнь решению этой задачи».

Источники:

Курская битва / Портал «История.РФ». URL: https://histrf.ru/lenta-vremeni/event/view/kurskaia-bitva

Морозов П. В., Рыженков Б. В. Скала: горно-химический комбинат, 1950—2010: [посвящается 60-летию ФГУП «ГХК»]. — Железногорск—Красноярск : Платина плюс, 2010. — 174 с.

История Курчатовского института в документах и воспоминаниях. Том 1. – М.: НИЦ «Курчатовский институт», 2019, 198 с.

Эфир

Лента новостей

Авто-геолокация