Сергей Шойгу об АрМИ-2020, модернизации техники и вакцинировании от COVID

Армейские игры за 6 лет позволили повысить навыки 360 тысяч российских военнослужащих, модернизировать танки Т-72, доработать системы бомбометания, а также перезагрузить работу полигонов. Подробнее об этом и не только в интервью "России 24" рассказал министр обороны России Сергей Шойгу по итогам Армейских международных игр.

- Сергей Кужугетович, безусловно, эти Армейские игры войдут в историю, потому что непростые условия, всемирная пандемия, но, тем не менее, мы видим огромное количество участников, в том числе иностранных. Даже израильские кинологи принимали участие впервые в этом году. Насколько эти непростые условия отразились на играх? Конечно, поздравляем наших танкистов, потому что на морально-волевых, как в армии говорят, сегодня вырвали победу у китайцев. И что принесли эти игры, какие итоги они нам принесли?

- Обычно, когда выходят в финал, мы видим самую вершину того огромного комплекса работ, которые проходят по ходу подготовки к играм. Идут отборочные соревнования по всей стране, во всех войсках, во всех округах, во всех родах и видах войск. И, конечно, это говорит о том, что пандемия могла бы внести существенные изменения и коррективы, но это первое и самое, пожалуй, крупное мероприятие, которое вообще происходит в мире.

- Абсолютно.

- Кроме того, приехали команды из 32 стран. Команд больше, но они представляют 32 страны. Задействованы 5 государств, 24 полигона в разных государствах. Это говорит о безусловной заинтересованности наших коллег, наших друзей.

Внутри страны – в год у нас примерно 64 тысячи специалистов, являющихся членами экипажей – танковых, БТР, БМП, БМД, разных машин. Флотские экипажи, авиационные – штурмовики, истребители, бомбардировщики. В год 64 тысячи проходят подготовку к этому конкурсу. У нас же не олимпийская сборная выставляется, хотя это можно назвать олимпийскими играми, у нас побеждают лучшие и лучшие выходят. При этом у нас в стране существует правило, что победители этого года не могут участвовать в соревнованиях следующего, они могут быть тренерами, инструкторами, что, кстати сказать, мы и делаем.

- Именно военнослужащие, а не техника?

- Да. Они не могут участвовать, поэтому каждый год идет обновление участников. Представьте себе, что это шестые игры. 6 на 6 – 360 тысяч тех, кто поучил очень высокую квалификацию.

- Треть армии.

- Треть армии. Ну, в принципе, почти весь боевой состав. И здесь это, пожалуй, главная основная часть. Характерно для этого года еще и то, что многие подошли к этому абсолютно, я бы сказал, смело, они проявили достаточное мужество, потому что кто-то говорит: "Нет, мы подождем, не поедем". Но мы использовали – скажу, может, неожиданность – эту пандемию как еще одно препятствие, которое должны преодолевать войска. Поэтому была выстроена глубокоэшелонированная система противодействия этой пандемии. Мы ее начали делать при подготовке к параду, который прошел в этом году 24 июня, как и 75 лет назад. Когда все приезжающие команды сдавали тесты у себя, приезжали сюда, здесь находились на карантине. Все это время за ними был непрерывный медицинский контроль, и после этого они принимали участие. Естественно, были те, кого надо было менять, и страны и команды делали это достаточно быстро. Вот с Парада Победы все это шло и дошло до Армейских игр. Поэтому все команды, которые приехали сюда, это не на авось: болеет – не болеет, повезет – не повезет. Контроль прямо с места отправки из страны отправки до встречи здесь. Причем всех без исключения. Техники, сопровождающие их, военные дипломаты, повара, все. Поэтому это особенность, и я должен сказать спасибо нашим врачам, причем врачам и команд, которые прибыли, и нашим врачам, за то, что мы смогли выстроить систему, которая никоим образом не повлияла и не помешала проведению этих игр. Она показала свою эффективность, доказала, что мы можем и в таких условиях проводить такие широкомасштабные мероприятия, значит, и к этому мы тоже готовы.

- Да, врачи сыграли невероятную роль. Что касается техники, которая принимает участие в этих играх. Мы знаем, что некоторые команды выступают на нашей технике, но есть огромное количество команд, которые привозят свою. Насколько наши технические возможности эволюционировали, насколько улучшилась техника у наших партнеров, у наших соперников по этим играм? Мы знаем, что китайцы целые железнодорожные составы с техникой сюда везут. Есть на что посмотреть, есть что перенять? Потому что мы, конечно, совершенствуем свои технические возможности, но, может, и соседи, партнеры нам помогут?

- Важнейшая составляющая – это, конечно, техника. И техника, которая не только на танковом биатлоне. Это и боеприпасы, и системы прицеливания, это и масла, присадки к топливу, для того чтобы иметь достаточную скорость и достаточную износостойкость. Это и БТ, и БМП, это БМД, это и гранатометы, и пулеметы. Это парашютные системы, авиационные прицелы, авиационные боеприпасы. Большая череда того, что здесь применяется. И, конечно, каждый хочет победить. И, конечно, каждый год команды готовятся к этому. Есть те, кто находится на начальных стадиях, и они обращаются в том числе и к нам, и к нашим коллегам, говорят: "Вы бы не могли за 2-3 месяца до этих игр принять наши экипажи и потренировать их?". То есть они, проще говоря, нанимают наших тренеров, как Гуса Хиддинка мы в футболе. В данном случае наши специалисты ценятся на довольно высоком уровне.

Если говорить про технику. Ну, наверное, не открою большого секрета, если скажу, что каждый год идет совершенствование танков у наших китайских коллег. Они применяют новые материалы, материалы высокопрочные, и одновременно те материалы, которые понижают вес танка, и он становится легче. Мы, естественно, и это тоже не секрет, смотрим за этим достаточно внимательно – не потому что видим в этом какие-то нарушения, а потому что хотим почерпнуть в том числе и для себя что-то полезное. Мы начинали с танков Т-72. За это время – с 2014 года по сегодняшний день – у нас уже появился Т-72Б1, Т-72Б3М и Т-72Б3, который, собственно, сейчас является основным танком. А результатом этих игр и результатом всех этих доработок, доводок, включая в том числе и сирийский опыт, стало то, что мы начали модернизацию всех танков до уровня Т-72Б3. И это говорит о многом. То есть мы перевооружаем армию. То есть мы не делаем специальные спортивные болиды, как на "Формуле-1", где прокатился, два раза поменял резину и все. Нет. Это то, что дальше применятся в боевой жизни армии. И после каждых таких соревнований, естественно, составляется план, туда заносятся все доработки или недоработки, которые надо сделать или которые надо устранить, и дальше идет большая серьезная работа в конструкторских бюро, на предприятиях, в компаниях, корпорациях. Практически на всех соревнованиях сидят представители предприятий, промышленности. Сидят, смотрят и записывают. Должен сказать, что мы за счет в том числе этих состязаний сделали совершенно новую... ну, не новую наверное, максимально доработанную до почти совершенства систему прицеливания при бомбометании. И она была доработана, проверена, потом проверена в боевых условиях, и сейчас мы ее ставим фактически на все наши самолеты, которые имеют системы для бомбометания.

- Боевые условия – это Сирия?

- Да. Боевые условия – это Сирия. И сегодня те результаты, которые показывает наша авиация, впечатляют. Это все благодаря тесной и плотной работе с предприятиями, конструкторскими бюро. По-моему, нам всем удалось и их заразить и самим заразиться, и получилась в хорошем смысле инфицированная этим стремлением к совершенству команда. Это не может нас не радовать. Понимаете, невозможно быть готовым, не проверяя себя в боевых условиях. Невозможно готовить войска исключительно на учебной технике. Учебная техника – это учебная техника. Когда из поколения в поколение, из одного призыва другому призыву передается, на что нажать, где надо остановиться и где находится эта самая мишень, по которой надо попасть, в этом самом танке, который прошел уже через десятки поколений призывников. Поэтому это польза, конечно, колоссальная.

Не могу не упомянуть еще об одной важной части, которую мы закладывали при организации игр, когда появилась только идея проведения. Это наши полигоны, потому что они требуют постоянного внимания. С учетом сокращения службы призывников до года стало ясно, что 80 процентов времени они должны проводить на полигоне, что полигоны должны быть загружены и иметь совсем другое качество. Там должны быть совершенно новые мишенные поля, они должны быть дистанционно управляемые, должны быть мишенные мастерские. А для этого надо, чтобы на них постоянно занимались. Эти игры – это мы каждый год добавляем там по 10, 12, 15 полигонов. Полигоны морские, полигоны для авиации, полигоны для дальней авиации, полигоны для наших ракетчиков, полигоны для наших систем ПВО. И танковые полигоны. Это артиллерийские полигоны, полигоны для реактивных систем залпового огня, десантные полигоны для отработки морского десанта. То есть мы соединили затраты на подготовку соревнований, чтобы это было постоянное действие. У нас сегодня все полигоны задействованы по году, круглый год 80 процентов. И сегодня по всем полигонам установлен круглосуточный контроль. Объективный контроль, который у нас здесь сидит, так же, как и в округах в Центрах управления обороной России, сидят люди, которые в любое время включают любой полигон и видят на экране, что там происходит. Хотя здесь мы, конечно, прошли сложности и трудности.

- Да, удивительная, конечно, цифра, что 80 процентов времени военнослужащий, который служит год, проводит на полигоне. То есть ни на что другое времени не остается. Это конечно большое достижение. Что касается нынешних Армейских игр. В этом году вы совместили их с военно-техническим форумом "Армия". Насколько опыт кажется вам успешным, будете ли продолжать? Что в итоге получили?

- Опыт неожиданно успешный. Мы соединили эти два мероприятия по нужде, что называется. Соединили, потому что хотелось, чтобы людям, которые приезжают на игры, в следующий раз, через 10 дней или 2 недели, через месяц не пришлось снова приезжать и снова проходить всю карантинную и противоэпидемическую процедуру.

- Не было бы счастья, да несчастье помогло.

- В общем, да. Мы использовали это, и, пожалуй, будем делать так и в дальнейшем. Потому что такой подход показал свою высокую эффективность – когда не отдельно приехали специалисты по вооружению, а приезжают и те, кому с этим оружием воевать, и получается комплексная команда, которая занимается и тем, и тем. И, самое главное, получается большой военный форум. Но помимо форума, на котором разработчики, конструкторы, молодые ученые показывают свои разработки, здесь же и те, кому это все поступит на вооружение, здесь и представители учебных заведений из разных стран. Ведь в наших учебных заведениях учатся и студенты, и слушатели, и курсанты из 36 стран – это в основных. Если к этому добавить все остальное – еще больше будет.

После увиденного, естественно, растут продажи. И этот год, пожалуй, у нас рекордный по внутренним контрактам – мы подписали контрактов на почти 1 триллион 160 миллиардов. Это контракты на приобретение и самолетов, и другой техники. Это контракты на приобретение новых систем "Панцирь", уже усовершенствованных, контракты на вертолеты, контракты по флоту.

Помимо этого прошлого огромное количество переговоров. И моим коллегам-министрам, замам по вооружению, начальникам генеральных штабов не надо приезжать один раз, второй раз – все люди заняты. Когда они приезжают и видят технику в динамике, в жизни, в действии, в работе, это сразу накладывает ответственность на разработчиков и производителей, чтобы они максимально могли открыться и показать.

- Сергей Кужугетович, не могу не спросить, потому что когда здесь наши боевые летчики тренируются и состязаются в авиадартсе со своими партнерами, другие наши боевые летчики каждый день в последнее время вылетают на перехваты самолетов НАТО, которые кружат у наших границ с какой-то невероятной частотой в последнее время. Накануне мы увидели даже новость о том, что тяжелые бомбардировщики B-52 впервые в истории пролетали над территорией Украины. Но возле наших границ они – каждый день. Наши летчики вылетают на перехват. С чем, как вы считаете, связано какое-то массированное повышение активности натовской авиации у наших границ?

- Вы абсолютно правы. Для примера: только за последние 10 дней – с 24 августа по 3 сентября – 10 раз поднимались наши самолеты на сопровождение разведывательных самолетов Соединенных Штатов. Это над Балтикой, над Баренцевым морем, над Черным морем.

Здесь больше настораживает другое: раньше они летали с той или иной частотой, но, конечно, не так, как сейчас – несколько реже, в основном, это была разведывательная авиация, а сейчас начались регулярные полеты и заходы с тренировкой имитации нанесения ракетных ударов, в том числе с применением большого количества самолетов. Пожалуй, это впервые после многих и многих событий – это тяжелые бомбардировочные самолеты дальней авиации B-52 подходят к нашим границам. Естественно, не пересекая их, потому что это мы не позволяем делать никому, и не позволим.

Мы понимаем, с чем она связана такая активность. Она связана с тем, что, в первую очередь, вроде бы все уже попривыкли и смирились, что мир – однополярен, и в мире – один хозяин, который правит, рулит. И им, наверное, не очень нравится, когда появляется второй полюс, а он появился, как бы кто ни не хотел этого. Если мы начнем задавать простые, казалось бы, вопросы, когда европейские страны говорят: "Угроза наших восточным рубежам!". В чем угроза? Кто угрожает и кому угрожает? Мы предлагали и предлагаем разного рода вещи, которые бы это напряжение и тревоги понизили. Мы увели все наши учения вглубь страны от границ. Они же поступили наоборот – буквально в мае большая группа из 30 кораблей, в том числе, три американских эсминца с противоракетной защитной системой, прямо у наших границ. Это впервые со времен "холодной войны", такого не было. Какие бы мероприятия ни проводили, скажем, вчерашнее мероприятие, когда собрались министры обороны стран Шанхайской организации сотрудничества, ОДКБ и СНГ, там нет в заключительных документах никаких обозначений определения главного врага. При этом с 2014 года все страны НАТО, все, без исключения, во всех своих документах обозначили основным своим противником Россию. Начал появляться Китай. И в какой-то момент Россия и Китай опередили международный терроризм, который тоже был в этой же связке. Понимаете, это не наш флот у берегов Сан-Франциско регулярно ходит туда-сюда. А их флот – в Черном море. Мало того, там флоты и корабли не региональных держав. И это стало регулярным, это стало почти постоянно. Понятно, мы их сопровождаем, каждый месяц. И они заявляют, что мы их некорректно сопроводили...

- Опасные маневры совершает Россия!

- Да. Там еще есть такое у них: "непрофессионально", "некорректно" и так далее. Там набора слов хватает. А чего они там делают? Вот что они там делают? У нас нет другого выбора – мы должны быть сильным.! И для этого делается в стране все. 10 лет назад президентом было принято решение об обновлении армии, о появлении достаточных объемов и количества современного оружия. И в этом году задача выйти на 70 процентов, и эта задача будет выполнена, несмотря на пандемию, коронавирус и прочие вещи. Хотя это откладывает свой отпечаток. Но задача будет выполнена. И я думаю, что в конце года вы сможете услышать и в наших отчетах, и докладах, и не только наших, но и промышленности о том, как мы выполнили эти задачи, сколько дополнительных кораблей, самолетов, вертолетов появилось у нас. Мы, естественно, делаем все, чтобы не было угрозы нашей стране – нигде и никакой.

- Спасибо за такой развернутый ответ, потому что новости про эти полеты действительно тревожно звучат. Если говорить о пандемии – и мы, россияне, с интересом посмотрели, и, думаю, и наши партнеры под лупой рассмотрели видеокадры, которые распространило Минобороны: вы вакцинировались. Как ваше самочувствие? Почему решили? И какое давление на вас оказывают новости, которые исходят от наших, назовем их – партнерами, о том, что вакцина наша негодная, никому не нужна, и вообще "никуда ее не пустим"?

- Для того чтобы развеять последние сомнения, в том числе, у моих коллег, моих товарищей, мы начали с себя. Прежде всего, чтобы показать личным примером, что это безопасно, что это эффективно и это намного упрощает жизнь. Чувствую себя вполне нормально. У меня не было ни повышения температуры, ни каких-то других побочных проявлений. Рекомендую всем пройти эту вакцинацию.

К сожалению, этот мир стал настолько циничным и настолько рыночным, мир, я имею в виду, инфекции, болезни, пандемии, что на первое место становится тот, кто быстрее и больше сможет заработать.

Если вспомнить клятву Гиппократа, то на первом месте все-таки должна стоять помощь, поддержка, чем, собственно, занимались и мы, и наша страна, когда помогали многим и многим за рубежом, отправляя наших ребят, наших врачей, наши конвои, делились своим опытом. Мы за это время провели, наверное, больше десятка видеоконференций с нашими коллегами в том же Китае, в той же Италии. Мы открыто делились всем этим.

- Сергей Кужугетович, немаловажным будет сказать, что в разработке этой вакцины принимали участие и научно-исследовательские институты Минобороны. Вы поскромничали, не упомянули об этом. Но, тем не менее, это тоже важно. И на некоторые из них Соединенные Штаты наложили уже свои санкции.

- Я думаю, что наложение санкций – это как раз одна из форм этой самой конкурентной борьбы. Я считаю, что в части здоровья любого человека, любой страны все-таки на первом месте должна стать борьба за его здоровье, а не за то, чем его будут лечить.