Седьмой любовник леди Чаттерлей
19 июля в российский прокат выходит французско-бельгийско-британская экранизация скандального романа Дэвида Герберта Лоуренса "Любовник леди Чаттерлей". Во Франции премьера состоялась еще 1 ноября 2006 года – с тех пор лента успела получить несколько престижных кинонаград, в том числе премию "Сезар" в 5 номинациях ("Лучший фильм", "Лучшая актриса", "Лучшая операторская работа", "Лучший адаптированный сценарий", "Лучший дизайн костюмов").
Картина Паскаль Ферран "Леди Чаттерлей" - шестая киноверсия романа, ставшего одним из знамен сексуальной революции в Европе и подвергавшегося в 60-е годы ХХ века нападкам и гонениям со стороны цензоров и моралистов (литературный шедевр успели отнести в разряд порнографии). Существует также несколько телеверсий - есть таковая и у французской картины, она длится на 50 минут дольше своего полнометражного варианта.
Режиссер сняла свой фильм по мотивам второй, черновой версии романа Лоуренса. Книгу о любовной связи британской аристократки и плебея прозаик переписывал трижды. Под названием "Любовник леди Чаттерлей" (Lady Chatterley’s Lover) в 1928 году вышла третья его версия. Вторая версия, к которой обратилась Ферран, носит название "Джон Томас и леди Джейн", и ее сюжет в основе своей мало чем отличается от известной нам истории – разнятся отдельные детали, имена, обстановка, некоторые диалоги. Этот вариант более прямолинеен и прост, внимание автора сосредоточено исключительно на отношениях главных героев. Третий полноправный персонаж здесь - природа, живая, тщательно выписанная и одухотворенная.
Итак, напомним вкратце сюжет. 1921 год. Главная героиня Констанция Чаттерлей (Марина Хэндс), - жена лорда Клиффорда, богатого шахтовладельца и… инвалида, изувеченного на полях сражений Первой мировой. 23-летняя красавица преданно ухаживает за парализованным супругом, но при этом томится вынужденным положением сиделки и однообразием серых будней. Образованный (за плечами Кэмбридж), умный, почти идеальный муж не может дать ей ощущения полноты жизни. Врач рекомендует Констанции целебный лесной воздух, и вот среди мхов и елей леди Чаттерлей знакомится с лесником Оливером Паркином (Жан-Луи Кулло’к). Молодая женщина постепенно поддается очарованию природы и обаянию здоровой мужской красоты и кидается с головой в омут новых отношений - отношений простых и сложных одновременно: ее мучают угрызения совести, его – опасения, что она на самом деле не может быть увлечена простолюдином.
Не избегая показа любовных сцен (очень красивых, нежных и совершенно не пошлых), Ферран, концентрируется на метафоре смены сезонов и чувственного пробуждения природы. С этой целью создатели ленты используют приглушенные краски, накладывают крупные планы героев на изображение поистине волшебных пейзажей.
Хэндс и Кулло’к, по мнению критиков, прекрасно смотрятся вместе, почти бессловесные сцены любви в их исполнении потрясающие эротичны – в истинном смысле этого слова. И тем не менее Паскаль Ферран сделала акцент не только на чувственности и чувствительности героев - ее ленту с полным правом можно назвать феминистической, серьезно исследующей малейшие движения женской души и работу ума.
Приведем отрывок из интервью с режиссером фильма (текст взят с сайта газеты "Новое русское слово").
- Как вы выбирали актеров на главные роли?
- Для меня главным критерием был физический облик. Тела их должны сигнализировать о социальном происхождении, классовых различиях. Я давно обратила внимание на Марину Хэндс. Когда мы встретились, то я почувствовала редкое совпадение взглядов и чувств. Роль Констанции требовала от нее полнейшей самоотдачи на протяжении нескольких месяцев. В ней ощущался глубокий романтизм и в то же время удивительная храбрость, невероятное желание работать. На роль Паркина я искала неизвестного актера. Мне нужно было, чтобы он внезапно ворвался в жизнь Констанции. У него должно быть такое земное, как бы архаичное, тело. Жан-Луи Кулло'к поздно стал актером, почти не имел опыта в кино, и роль ему давалась с трудом. Но мы все были терпеливы. Поскольку фильм снимался в хронологической последовательности, актер раскрывался с каждым съемочным днем все больше и больше.
- Ваша адаптация довольно далеко отстоит от скандально-греховной канвы романа, которая укоренилась в сознании нескольких поколений читателей.
- Да, но нужно заметить, что и сам роман далеко отстоит от стереотипных представлений о нем. Лоуренс написал книгу 80 лет назад, бросая вызов пуританской Англии 20-х годов прошлого века и пытаясь утвердить сексуальность как неотъемлемую часть любовных отношений, а не как нечто греховное и постыдное, что нужно прятать от людского взора. Он описывал сцены близости в мельчайших подробностях, и из-за этого книгу обвинили в непристойности. Да и сегодня за ней тянется шлейф скандала.
У меня складывается впечатление, что и нашу адаптацию встречают в штыки, поскольку она не вписывается в устоявшиеся стереотипы интерпретации страсти в кино. Их два, нынешних канона: первый, более консервативный, — предполагает в постельных сценах резкую тональность фильма, включая музыку, движение камеры, ритм монтажа; второй, более современный,— трактует секс как нечто совершенно будничное, животное, как одну из функций человеческого тела. Мне же хотелось дать зрителю почувствовать всю глубину и сложность любовных отношений.
- Когда Констанция в первый раз видит Паркина, очевидно, что она обращает внимание на его сильное тело. Физическая тяга — вот что движет ею, не так ли?
- Да, я бы только назвала эту тягу страстью, желанием. Именно желание и заставляет мир крутиться. Но я против сужения этого понятия до похоти, это было бы неправдой. Очарование книги Лоуренса и острота ее звучания сегодня в том, что телесное начало противопоставлено в ней социальным кодам и идентичностям. Движение героев друг к другу — это преодоление их социальной запрограммированности, скованности, обретение свободы и радости бытия.
- Величественные картины природы в разное время года сопровождают действие фильма, перекликаясь с чувствами Констанции. Порой возникает впечатление, что ее настроение зависит от состояния природы, как бы дублирует его.
- Для меня важно их взаимное влияние: природы на героиню и героини на природу. Здесь четкая зависимость. Осень - это меланхолия, зима — депрессия, весна — пробуждение чувств, лето — реализация романтических желаний. Кажется, что природа аккомпанирует Констанции в ее метаморфозах. Но потом ты понимаешь, что влияние взаимно.
- В фильме шесть откровенных сексуальных сцен. Вы не боялись однообразия?
- Нет. Каждая сцена раскрывает нюансы отношений между возлюбленными, новую фазу их отношений. Я стремилась показать сенсуалистическую природу любви и метафизику страсти, в которой трудно разграничить и взвесить на аптекарских весах вклад сторон.
RUTV по материалам ThePhoenix.com и IMDb