На Федора Добронравова обрушилась Любовь

Как пели еще лиса Алиса и кот Базилио, "не прячьте ваши денежки по банкам и углам". Иначе останетесь с носом, совсем как Буратино. Или как герой Федора Добронравова, который путешествовал в скором поезде № 55 "Москва-Сочи" в сериале "Путейцы-2". Из-за своей доверчивости он стал жертвой аферистов, лишивших его крупной суммы денег. А обвела его вокруг пальца обаятельная грабительница Пчела, роль которой исполнила Любовь Толкалина. Как же спрятать свои "кровные" так, чтобы никто их не украл? Тут уже напрашивается цитата из другого любимого советского фильма: "Граждане, храните деньги в сберегательной кассе!". С этим советом абсолютно согласен и сам актер, в кошельке которого, оказывается, некогда тоже побывала рука грабителя.

- Федор, расскажите, пожалуйста, в каком образе вас увидят зрители? Кого вы играете?

 - Да обычного человека, ничего тут такого навороченного нет. Обычный человек, который захотел поменять свою жизнь. Он продал квартиру в Москве, сел в поезд с желанием уехать на периферию, заняться фермерством, приобрести дом, семью. Его ждут перипетии: деньги большие, которые он с собой вез, украли, зато любовь внезапно обрушилась. Но потом будет хэппи-энд: девушка, которая украла деньги, сама их и вернет. И есть надежда, что у моего героя с ней все нормально сложится. Ну, это так, в общих словах.

 - То есть эта роль не юмористическая?

 - Да нет, я бы не сказал. Но все равно человек нелепый. Ну кто бы согласился, какой нормальный человек, 200 тысяч долларов с собой в поезде везти вот так? (Федор задирает джемпер, под которым вокруг пояса ровными рядами уложены аккуратные пачки. В ответ на недоуменный взгляд кивает: "Да, да, деньги"). Его брат ему говорил: "Не надо! Ты с ума сошел такие деньги так везти!" И в этом есть доля юмора – нормальный человек так не сделал бы. Перевел бы деньги через банк или еще как-нибудь, что брат ему и предлагал. А мой герой говорит: "Нет, я в прошлый раз в банк положил, потом банк разорился, и я …" (грустно вдыхает). Поэтому доля юмора, конечно, есть – в нелепости человека этого, в его наивности. Но история эта не юмористическая, а скорее детективная, потому что здесь даже убийства будут.

 - А с вами случались когда-либо чрезвычайные ситуации в поезде? Или какое-нибудь интересное, из ряда вон выходящее событие?

 - Да полно. Даже один раз обокрали, когда ехал после съемок. Но благородный попался вор – забрал все деньги, которые у меня там были, гонорар, однако оставил в кошельке три с половиной тысячи рублей, чтобы я мог хотя бы домой добраться. А так очень много случалось интересного, почти неправдоподобного… Ведь вся жизнь в поездах и самолетах, дома почти не бываю. Узнают, конечно – это и приятно, и неприятно. По-разному. Сейчас. Например, между Киевом и Москвой уже не проверяют паспорт – с апреля месяца мы с Колькой Добрыниным катаемся туда-сюда почти через день - мы там снимаемся. Вот сейчас здесь, в "Путейцах", снимусь, а завтра опять на поезд – и туда. Поэтому таможенники уже говорят: "Предъявите... ааа, вам – вам не надо". Раньше какие-то книги открывали, что-то сверяли, сейчас-то уже так нас пропускают.

 - Вы больше поездом любите путешествовать или по воздуху?

 - По-разному. В поезде, конечно, есть хоть небольшая возможность выспаться, в самолете же не выспишься.

 - А самое длительное путешествие в поезде у вас куда было? Во Владивостоке, к примеру, не были?

 - Нет, во Владивосток не приходилось, только самолетом. Нет такого подарка судьбы, чтобы семь суток туда ехать. А большое самое - двое суток до Челябинска приходилось ездить. А так… Театр, репертуар, поэтому сложно неделю просто так отдавать. Мне даже сложно представить, как это – ту-ту-ту-тух – неделю целую куда-то ехать!

 - Зато наверняка выспаться можно…

 - Ну, уж сильно выспаться можно! Да и какие в поездах условия? Это когда ты понимаешь, что утром у тебя работа, тогда спишь. А когда понимаешь, что впереди еще семь суток… Какой тут сон! Это ж.. (выразительно стучит по горлу) кома! Да и в наших поездах, где простыни дают один раз на семь суток... Жуть!

 - Зато душевные проводницы встречаются, такие как в "Путейцах".

- Да, наверное.

 - А первую часть сериала смотрели?

 - Нет, у меня вообще с этим сложно - я телевизор смотрю только в 6 утра, новости, и в гостинице после съемок поздно ночью, если что-то там еще работает. А так я просто телевизор не вижу. Не то, что я что-то смотрю или что-то не смотрю. Даже свое не вижу - "6 кадров" или другое что-то - ничего. Я успеваю только сниматься. Вчера ночью съемки шли, сегодня утром тут, вечером спектакль. Поэтому мало что вижу, даже из своих работ. Если что на дисках попадается, тогда да – есть возможность взять дивидюшку с собой и в гостинице посмотреть. Я так же посмотрел "Ликвидацию" - скачал из Интернета, когда она прошла по Украине, с титрами украинскими. А больше нет возможности.

 - Как думаете, чем близка эта тема телезрителям? Ведь продолжение сериала снимают по просьбе поклонников.

 - Да железное дороги для России – это вены! Все, абсолютно все происходит на железных дорогах – люди сходятся, расходятся. Что, естественно, интересно. Вообще, дороги – это очень примечательно, это романтика, приключения. Это беспроигрышный вариант для киносценария, потому что очень удобный формат – у всех людей разные судьбы: кто-то вышел, кого-то выбросили, кого-то высадили, кто-то едет до конца, кто-то не до конца.

 - Ваш коллега, юморист Ефим Шифрин сыграл персонажа, который также появится в одной из серий "Путейцев-2". В своем интервью он говорил, что заставить людей смеяться – намного сложнее, чем заставить плакать. А вы как считаете?

 - Я тоже так думаю, я с ним согласен.

 - А в чем, по-вашему, тут секрет, как рассмешить зрителя?

 - Я не знаю, в чем секрет, я не теоретик. Но мне кажется, что рассмешить человека, конечно, сложнее, по-хорошему рассмешить, по-правильному. Мы же смеемся всегда нравоучительно, мы над собой смеемся. Мы, по-моему, единственная нация на Земле, которая умеет смеяться над собой. Поэтому ни у кого другого нет анекдотов, а у нас есть. Есть такая старая притча: кто-то из царей послал подданных собирать оброк. Все собрали, пришли. Царь: "Ну что?" "Ругают вас, царь батюшка, на чем свет стоит, ругают", - отвечают ему. "Еще раз сходите, соберите". Сходили. "Ну как?" "Говорят, что ты кровопийца, жизни нет, голод везде". Царь приказывает: "Еще раз сходите". Они еще раз сходили. Вернулись. "Ну как?" "Смеются, царь батюшка!" "Ну да, значит действительно ничего у них больше нету". Вот так.

- Вам какой ближе образ – лирического героя или комического?

 - Я актер, мне все образы близки. Мне нравится своя профессия. Другое дело, что невозможно каждый день есть борщ, даже если я его люблю. Иногда хочется и суп поесть, иногда и другое что-то. Поэтому когда очень много комедийных ролей, я от них пересыщаюсь, и хочется чего-то другого. Я не могу сказать, что это мне ближе, а это – нет. Я люблю все – и лирические роли, и отрицательные. Что делать – профессия такая, хочется попробовать все, пока силы есть. Все же уходит, ничто же не вечно под луной. Я уже чего-то чисто физически не умею, просто по возрасту. Раньше мог быстро пробежать, сейчас быстро не пробегу – 50 лет уже. Появляются какие-то маленькие закорючки, которых жалко. "Эх, мне бы это вот!.. Мне бы было двадцать пять, я бы…". Но я ни о чем не жалею. Как судьба сложилась, так и сложилась. Значит, у меня низкий старт, как говорят артисты. Мастера тоже выходили в сорок лет первый раз на экран – Леонов, Евстигнеев, Броневой, Смоктуновский. Да масса народа! Сколько мне отмерено судьбой, столько и буду работать.

- А не хотели бы в одном фильме или в одном сериале сняться вместе с сыновьями (Виктор и Иван Добронравовы - прим. ред.)?

 - Хотел бы, конечно, но не приглашают. Я ж не продюсер, не режиссер. А так с удовольствием бы.

- А сами не пытались предложить?

 - Как я могу! Я вообще ни сам себя не пропихиваю, ни других. Я умею только работать, у меня недостаток такой небольшой. Поэтому я не умею пропихивать. Надо просто работать, работать до тех пор, пока не станет так, что люди захотят это воплотить в жизнь. Я бы с удовольствием с ребятами поработал. Будет такая возможность, значит, будет, не будет, значит, будем еще работать.

Дарья Майорова, RUTV.ru