Томер Сислей: Я могу быть мерзким

В Москве прошла премьера фильма "Ларго Винч: Заговор в Бирме". Это вторая часть истории, снятой по комиксам бельгийских художников Филлиппа Франка и Жана Ван Хамме о молодом человеке, пытающемся избавить себя и планету от мирового зла. Специально чтобы представить картину российским зрителям, в столицу приехали режиссер Жером Салль и французский актер Томер Сислей. Они с удовольствием общались с прессой, а Сислей даже признался, что если бы его "не пустили в Москву, он стал бы отстаивать свое право с кулаками". Кроме того, актер рассказал о романтических отношениях с актрисами, о белорусских корнях и, конечно, о Шэрон Стоун.

- Томер, после первого фильма вы говорили, что самым приятным моментом в съемках для вас была сцена, в которой вы "целовали Мелани Тьерри чуть ниже спины". Что понравилось в продолжении "Ларго Винча"?

- Я надеюсь, что вы понимаете -  про попу была шутка. Здесь я бы в первую очередь упомянул сцену на лодке, на которой мы уплываем с Малунай и маленьким ребенком от повстанцев.

- Леа, которую играет Мелани Тьерри вы оставили в первой части, чтобы во втором фильме появиться с другой девушкой. Так поступают все крутые парни и спецагенты – в каждой новой истории у них новый роман?

- Не думаю. Малунай – девушка из прошлой жизни, она была даже до Леа. Этот роман был до того, как он встретился с Леа. И поскольку это совсем другая история, для Мелани Тьерри просто не оказалось роли. Но я не исключаю того, что в третьем или четвертом "Ларго Винче" появятся какие-то персонажи из первых фильмов.

- Шэрон Стоун по роли – весьма жесткая, порой стервозная дама. Она проявляла характер во время съемок?

- У нее нет ничего общего с персонажем. Мне вообще не приходилось работать с более деликатной актрисой. Она профессионал экстра-класса, вежлива, добродушна, у нее всегда хорошее настроение, она любит пошутить. Никаких истерик, скандалов. Она даже никогда не капризничала и не жаловалась на трудности – с ней было очень легко. Возможно, она умеет "включать" стерву, но и я могу быть довольно мерзким. Между нами никогда не было размолвок, мы отлично сработались. Но ведь и в теннис играть проще с чемпионом мира, чем с тем, кто видит мячик впервые в жизни и посылает его то в кусты, то в сетку.

- Как вы считаете, какие черты ваших бабушек, дедушек (выходцев и Белоруссии, Литвы и Йемена) и родителей (израильтян) вы унаследовали? Может вы унаследовали нечто, что помогает в жизни?

- Я не очень хорошо помню моих бабушек и дедушек. А вот от моих родителей я унаследовал определенную смелость, скорее даже умение не бояться перемен и умение адаптироваться в каждой ситуации. Мой отец несколько раз начинал все с нуля, последний раз он изменил свою жизнь после 50, открыв корабельный бизнес. Он никогда не боялся неизвестности. Благодаря ему я научился трезво оценивать ситуацию  и быть готовым переучиваться и обучаться тому, чего я не знаю. Мне интересна жизнь во всех ее проявлениях. Кстати, эта черта присуща и моему Ларго.

- Вы - еврей по национальности, француз по паспорту, играете боснийца - гражданина мира. Это не слишком много?

- Ну да, перебор. Но это и роднит меня с Ларго.

- Два года назад вы приехали в кепке. В этом году вы в ней же. Вы не расстаетесь?

- Я, правда, был в кепке? На самом деле я ее ношу довольно редко – до прошлой недели я о ней и не вспоминал. Даже не знаю, отчего я ее взял сюда: то ли побоялся ваших морозов, то ли это такая традиция носить кепку в Москве.

- Вы говорили о том, что вам так нравится Ларго Винч, что все остальные роли вам кажутся скучными, интересными. Но разве профессиональный актер не должен уметь играть во всех амплуа?

- Я не работаю на хозяина, я – страстный, увлекающийся человек, это мое кредо. И я страстно увлечен работой. Например, если вы меня спросите, что я делаю в свободное время, я отвечу, что для меня отпуск – это когда я работаю. Я обожаю мою работу и, надеюсь, что так будет и дальше. И меня невозможно заставить работать в фильме, который мне не нравится. Я обожаю Ларго, но я бы не хотел играть его всю жизнь.

- Тогда, возможно, у вас есть мечта сыграть еще кого-то?

- Мечта есть. Но, понимаете, очень многое зависит от сценария. Я не могу сказать, что я хочу сыграть Гамлета, Короля Лира или отца семейства, которого обуяли сексуальные навязчивые идеи. Меня интересуют сценарии, истории. Пусть мне предложат Гамлета, но если сценарий мне не понравится, я откажусь. Могу сказать, что сценарии мне предлагают не слишком интересные, поэтому я начал потихоньку писать сам.

- Вы не скучаете по своим скетчам, с которыми вы начинали свою карьеру? Не тянет вернуться?

- Иногда – да.  Знаете, две недели назад мы представляли этот фильм, и, едва выйдя на сцену, я обнаружил, что мои навыки никуда не делись. Я мгновенно начал шутить, импровизировать. Да, мне этого порой не хватает. Но я понимаю, что у меня впереди много новых интересных ролей. И это позволяет мне идти вперед.

Мария Свешникова, RUTV.ru
Фото Михаил Свешников