"Жизнь и судьба". Двенадцать серий о жизни и смерти, насилии и свободе

Сергей Урсуляк заканчивает работу над многосерийным фильмом «Жизнь и судьба» - по одноименному роману Василия Гроссмана. Картина снимается при поддержке телеканала «Россия-1». Военная эпоха в фильме воссоздана до мельчайших подробностей. В Москве, Самаре, под Ярославлем и Смоленском, были построены уникальные декорации – воспроизведены фрагменты сталинградских улиц, места боев. Теперь – новый этап работы над лентой – на «Мосфильме» началась запись музыки. Рассказывают «Новости культуры».

В студии, созданной специально для записи масштабных проектов, дирижер Сергей Скрипка появится первым. Лично настроит инструменты, проверит, как звучат контрабас, кларнет, как только наденет наушники – музыканты уже знают, готовность номер один. Первым вступает английский рожок.

С первого раза до финала они так и не дойдут – через несколько секунд Скрипка репетицию остановит, попросит играть громче, и снова настраивает – уже не инструменты – самих музыкантов.

За тем, что происходит внутри этих звуконепроницаемых стен, композитор Василий Тонковидов наблюдает на экране. Молча, нервно, за все это время так ни разу и не присядет, и снова и снова отказывается от интервью. Урсуляк потом скажет – стесняется. У Тонковидова – это первая работа в кино и сразу – на таком материале.

«Эта музыка удивительным образом вступает в контрапункт с экраном, – говорит Сергей Скрипка. – Потому что она не иллюстрирует экранные перипетии, она, скорее, вот эта невыразимая боль человека, который понимает что война это страшный грех, это тяжкое преступление перед человеком, перед человечеством».

12 серий о жизни и смерти, о насилии и свободе, об удивительных людях, о выборе, боли и потрясениях. Об эпохе, в которой главным событием стала война – вот начальные титры и сразу же кадры хроники. Записывают дважды – сначала весь оркестр, потом – только струнные – для более полного звучания темы. Сергей Урсуляк устраивается удобнее – на записи бывает всегда, процесс любимый и долгожданный. Но самой музыки в этот раз, говорит, будет меньше.

«Ее будет меньше, чем обычно, – говорит Сергей Урсуляк. – Я вообще, так сказать, иногда перебираю с музыкой, такой музыкальный, что сил нет. Здесь, я надеюсь, ее будет меньше, потому что картина суровая, в общем, но при этом музыка играет огромная роль».

Музыка новая – Тонковидова и классика – Бах, Вивальди, иногда в чистом виде, иногда в обработке. Одна из самых пронзительных сцен – Письмо матери. Урсуляк долго выбирал, искал похожий на учительский, почерк. Красивые буквы, идеально ровные строчки, и слова – убивающе страшные, от той, которая уже обречена. За несколько минут герой Маковецкого физик Штрум пройдет через многое.

Даже члены съемочной группы, знающие наизусть эти кадры, застынут – когда услышат, как зазвучат эти страницы, которые в русской литературе уже давно признаны одними из лучших.