Национальный филармонический оркестр России посвятил концерт музыке Россини и Вагнера
Композиторы-антагонисты: восхитительно легкомысленный Россини и искатель философских истин Вагнер. Их музыке – полярно противоположной и написанной приблизительно в одно и то же время - был посвящен концерт из цикла «Лед и пламень». Он прошел в Концертном зале имени Чайковского. Национальный филармонический оркестр России, за дирижерский пульт которого встал Владимир Симкин, исполнил увертюры из самых известных опер двух композиторов. Рассказывают «Новости культуры».
Играть популярную музыку – не только удовольствие. Ведь публика, знающая каждую ноту и слышавшая множество интерпретаций, будет сравнивать и даже придираться. Хотя на этот раз она может просто сравнивать самих композиторов. Вагнер и Россини. Дирижер Владимир Симкин их противопоставил. Судите сами, кто лед, кто пламень.
«Россини – это что-то живое, радостное, сиюминутное, – говорит Симкин. – Вагнер – всегда глубоко далекое, призрачное, эпическое, мощное, тайное. Это антиподы».
Противопоставлять этих композиторов легко. К примеру, Россини работал в рамках традиции итальянской оперы, Вагнер оперу реформировал. Россини писал легко и быстро, 14 дней и опера готова, Вагнер – серьезно трудился над своими эпохальными творениями. Но только Россини посвящали стихи - Пушкин – «зашипевшего аи струя и брызги золотые».
Гораздо сложнее найти в них что-то общее, тем более, что из анекдотов известно, Россини Вагнера не любил, сравнивал его музыку с соусом без рыбы. «Мелодии-то нету», якобы говорил он. Чем мог ответить Вагнер на такие выпады? Тем более, что Россини был признанный мэтр, а Вагнер практически начинающий экспериментатор. Так что кроме очевидного в XXI веке, что оба – гении, сразу ничего и не придумаешь.
Малоизвестный факт – Россини и Вагнер однажды встречались. В Париже. И очевидец даже сделал запись их беседы. Это, разумеется, апокриф. Однако – если ему верить – противники сходились во взглядах по многим вопросам: в оценке композиторов и даже на природу оперы. И уж, конечно, уважительно отзывались о творчестве друг друга. На той встрече Россини назвал Вагнера «новым Орфеем». Вот только разговорный язык их разнился, также как и музыкальный. Так что лед и пламень – не единственная подходящая для них метафора.
