Личный фактор Писатель Сергей Шаргунов о своем творчестве и жизни

Писатель и депутат Сергей Шаргунов без масок и условностей о себе и своей карьере. В программе "Личный фактор" на радио "Вести FM".

Быстров: Всем здравствуйте. Это программа "Личный фактор" – программа, в которую мы приглашаем известных людей, чтобы понять, попытаться по крайней мере, что же за личность скрывается в том или ином человеке. Сегодня программу проведу я, Руслан Быстров. И у нас в студии – писатель, депутат Госдумы Сергей Шаргунов. Сергей, рад приветствовать вас.

Шаргунов: Рад взаимно приветствовать. Привет всем слушателям.

Быстров: Я правильно вас представил – писатель, депутат Госдумы? Именно в такой последовательности, или она уже может быть заменена?

Шаргунов: Ни один серьезный писатель не откажется от того, чтобы его в первую очередь называли писателем. Я сам скромничаю и никогда не кричу о том, что я писатель, но, конечно, написание книг, литература – это главное занятие в моей жизни, так что давайте в такой последовательности и будет всё.

Быстров: Сейчас, наверное, меньше времени уже на это остается – на написание книг, на литературное творчество?

Шаргунов: Это известная премудрость: чем больше забот, тем больше времени. На самом деле все зависит от организации своей жизни. Поэтому нет, время есть.

Быстров: Кстати, над чем сейчас работаете, над каким литературным трудом? Раскроете секрет?

Шаргунов: Да, конечно, сейчас расскажу. Во-первых, я сейчас дописываю важный для меня очерк, связанный с историей моего рода, с Орловщиной, с Русановыми и Герасимовыми, с белыми и красными. И открываю для себя много неизвестных мне исторических эпизодов. Кроме всего прочего, я взялся за новую большую книгу, за роман – роман о любви. Ни слова о политике.

Быстров: Да, ни слова?

Шаргунов: Ну, впрочем, в своей литературе я, как правило, безогляден и не сиюминутен.

Быстров: А как вы пишите, когда, в какое время? Сейчас по ночам, получается?

Шаргунов: Крайние утренние часы, иногда наоборот вечером.

Быстров: Говорят, писателям нужно уединение, полное спокойствие для того, чтобы создать шедевр.

Шаргунов: И да, и нет. Конечно, это так. Но моя спутница жизни, которая либо работает рядом, либо просто занимается своими делами, создает мне вполне комфортную обстановку.

Быстров: Она ваша муза?

Шаргунов: Ну, я бы не бросался такими громкими выражениями. Я просто про то, что не всегда одиночество – это единственная плодотворная обстановка и атмосфера, и единственный верный вариант для написания текста. Хотя, конечно, важно уметь обрубить на какой-то момент всё на свете. Это другие регистры, нежели то, что связано с журналистикой или общественной деятельностью. Важно поставить телефон на авиа-режим, и вот ты летишь на таком литературном самолете  (по аналогии с "Философским пароходом").

Быстров: Печальная она у вас какая-то…

Шаргунов: Ну, как знать… Вот я был вчера у прекрасной Тахо-Годи, которой идет 95-й год, спутница жизни Алексея Лосева, знаменитого русского литератора и философа. Она говорит, что вообще у нее нет телевизора, она не слушает радио, потому что всю жизнь занимается античной литературой, греческим, латынью.

Быстров: А у вас есть телевизор?

Шаргунов: У меня, кстати, нет телевизора. Хотя у меня всегда есть возможность его, естественно, посмотреть по компьютеру, что я периодически делаю, когда меня что-то заинтересовало. Вот. И она же говорила о странной промыслительности того "Философского парохода", потому что многих то отплытие уберегло и позволило расцвести таланту, хотя очень сложно говорить о противоречивой и драматичной истории нашего Отечества. Хотя взять того же Бердяева. Перед там как отплыть, он был короткое время успешным советским литературным чиновником. И если бы он остался подольше в советское время, может быть, его бы клеймили как "держиморду", потому что по его произволу поэт Хлебников, которого к нему привел Мандельштам, не получил комнату в Москве и в итоге умер.

Полностью слушайте в аудиоверсии.