Глава НИИ Склифосовского: непривитые люди играют со смертью
В Москве за сутки госпитализированы 975 человек с коронавирусом, 669 находятся на искусственной вентиляции легких. Подавляющее большинство тяжелых и смертельных случаев ковида – это пациенты, не прошедшие вакцинацию. Об этом в интервью программе "Вести" сообщил директор Института скорой помощи имени Склифосовского Сергей Петриков.
– Сергей Сергеевич, здравствуйте! Общее количество заболевших в Москве постепенно снижается. Стало ли у вас меньше пациентов?
– У нас специфическая история в институте, потому что у нас большая часть коек в ковидных отделениях – это реанимационные койки. К нам переезжают просто пациенты тяжелые, с какими-то другими еще поражениями, кроме ковида. Вот хирургия, там с кровоизлияниями, с инсультами, инфарктами.
– Если говорить о тех, кто сейчас оказался в красной зоне, пациенты – кто эти люди?
– Все равно средний возраст – в районе 60 лет. Ну, и среди молодых тоже бывают тяжелые очень случаи, поэтому... Если у человека есть хронические заболевания, он моложе, чем 60 лет, то он может очень тяжело заболеть.
– Может быть, те, кто не прививался еще, не совсем понимают, что значит "тяжелый случай"?
– Я думаю, тут и так понятно, что человек, который не прививается, играет со смертью. Для этого люди должны понимать, как выглядит машина для экстракорпоральной мембранной оксигенации, когда канюля толщиной в большой палец и длиной в 30 сантиметров втыкается одну вену, а другая – в другую центральную вену. И все кровообращение практически идет помимо того, что делает сердце, еще через специальный аппарат, в котором стоит оксигенатор, который насыщает кровь кислородом. И ты не можешь ни пошевелиться, ничего сделать, находишься на искусственной вентиляции, еще на машине ЭКМО. И большая часть поступающих в стационар, подавляющее большинство, – это непривитые. И они умирают.
– С чем связана летальность? Что происходит с организмом, что даже молодой человек, казавшийся здоровым, заболев ковидом, не возвращается из больницы?
– С этим вирусом еще много непонятного. И самая главная проблема, которая в нем существует, это то, что до сих пор, несмотря на все маркеры, которые мы берем у пациентов и анализируем, мы не можем предсказать с самого начала, в какую сторону пойдет болезнь. В этом самое опасное.
– Сейчас темпы вакцинации уже растут, и все равно остаются те, кто против этой вакцинации. Вот вы с чем это связываете? Как вы это себе объясняете, или это вообще необъяснимо?
– Ну, они из клана этих, клана Маклаудов, знаете, из бессмертных. Бессмертные люди.
– Если не привился, то рискуешь?
– Может быть, они быстрее хотят узнать, что будет за реинкарнацией.
– А вы, кстати, вакцинированный?
– Да, вакцинированный.
– Как вы думаете, как мы будем жить с ревакцинацией, как часто придется делать прививку?
– Да быстрее бы все это уже заканчивалось. Если бы все привились бы одновременно, оно бы и закончилось, понимаете?
– Ну и с вирусом мы, скорее всего, теперь всю жизнь?
– Главное, чтобы тяжелые штаммы вируса ушли и остались легкие, чтобы он не убивал. Вирусу невыгодно убивать человека – он тогда не будет размножаться и распространяться. Поэтому выгодно, чтобы остались по эволюции легкие штаммы, которые не убивают, а тяжелые ушли. Чем больше будет вакцинированных, тем меньше будет тяжелых случаев, и, соответственно, быстрее будет эволюция для легких штаммов. Вот и все.
– Спасибо вам большое.
– Пожалуйста.