Виктория Севрюкова: "Мюзикл требует "легкого дыхания"

Виктория Севрюкова – автор костюмов к более чем 350 спектаклям, нескольким кинофильмам, в ее нарядах блистали Людмила Гурченко, Валентина Талызина, Вера Васильева и другие великие актрисы. В разговоре с Дженнет Арльт Виктория Севрюкова рассказала о том, как создавались костюмы для проекта "Большой мюзикл" и почему этому жанру не просто найти путь к слушателям в нашей стране.

— На проекте "Большой мюзикл" Вы участвовали в создании десятков блистательных образов для конкурсантов, в чем была специфика работы, с какими интересными задачами Вы столкнулись?

Виктория Севрюкова: Главное слово здесь, конечно, "интересно". Мы делали костюмы для каждого нового выпуска, буквально, каждые два дня. Это был в какой-то степени стрессовый, но очень интересный творческий процесс. За это время огромное количество костюмов надо было выпустить на съемочную площадку. Но самое главное — это наши участники, каждый из которых оказался невероятно интересной творческой личностью, каждый требовал создания своего бенефиса. Они все особенные, они все, практически, состоявшиеся артисты и сделать каждому маленький спектакль с яркой главной ролью было задачей № 1.

— Есть ли какие-то особенности в создании образов именно для мюзикла?

В. С.: Мюзикл требует яркости, точного попадания, визуального роскошества. Все участники — прекрасные тонкие артисты и этот жанр позволяет не только хорошо танцевать, петь, но и хорошо играть, то есть проявиться максимально. И от нас требовалось много усилий, чтобы в каждой программе сделать, по сути, 10 полноценных спектаклей. Мы вместе — режиссеры, художники, гримеры — за один день создавали эти 10 спектаклей. Мы все понимали огромную ответственность, потому что подвести кого-то означало потерю в баллах, в оценках в конечном результате. Все мы за кулисами переживали за каждого, всем хотелось дать одинаковый яркий шанс, чтобы члены жюри поняли, что рождается звезда. Мы шли по этому принципу: каждый номер — это "звезда родилась".

— Вы обычно работаете с погружением в материал, всегда тщательно изучаете все, что может помочь созданию костюма. Получилось это реализовать на "Большом мюзикле"?

В. С.: Здесь приходилось действовать по-другому. О погружении не могло быть и речи, здесь нужно было работать, что называется, на профессии. Шить было некогда! В этом графике важно было отыскать бриллианты и соединить артиста с этими бриллиантами. Это такой яркий рабочий процесс, он и привлекателен, и страшен своей стремительностью. Это было скорее, как глоток шампанского. Собрались, придумали и пошли делать.

— Вы остались довольны результатом?

В. С.: На любом проекте кажется, что "еще бы немного времени, еще немного денег", и все было бы замечательно. Конечно, я понимаю и вижу огрехи, которые у нас есть, потому что, к сожалению или счастью, у телевидения есть нюансы — это крупный план, и он видит все. В кино, например, можно договориться: оператор не будет снимать артиста со спины и ладно, пусть сзади будет как у Портоса — не кожаная портупея с аппликациями, а просто кусок тряпки. Но здесь договориться невозможно, камера работала везде, и операторская работа в итоге выглядит потрясающе: картинка действительно очень красивая. Костюмами вроде все довольны, но какие-то претензии к себе у меня есть.

— В этом проекте было много известных номеров, которые имеют уже устоявшийся образ. Как Вы работали с ними?

В. С.: Наоборот, задача была подать все номера совершенно с другой точки зрения. Например, "Поющие под дождем" у нас — номер в пустыне. Мы работали на абсолютном сломе, чтобы зритель не ожидал нашего прочтения. Мы делали все для того, чтобы открыть в участниках новую, неожиданную для публики и жюри грань, чтобы максимально проявить актерские данные наших участников, их возможности к перевоплощению. И для них это была огромная нагрузка — вот так, буквально за пару дней, подготовить совершенно другой номер и показать его убедительно.

— Какой костюм был самым сложным?

В. С.: Наверное, костюм Эвиты, потому что мы не очень понимали, сколько у нас будет свободной сцены в связи с аппаратурой и декорациями. Замысел был сделать платье Эвите Перон на всю сцену, чтобы даже когда она двигалась, было ощущение, что платье — это продолжение ее магической власти над людьми.

— Сколько человек работало в Вашей команде?

В. С.: Нас было пять человек: я и моя помощница художник Александра Борт, два костюмера и один человек, который помогал подшить-ушить, что-то добавить прямо здесь, на площадке.

— В чем особенности жанра мюзикла для Вас, как художника по костюмам?

В. С.: Мюзикл — это жанр, который требует, как у Бунина, "легкого дыхания". Здесь не должны быть видны швы. Какой бы насыщенной ни была работа, зритель должен увидеть абсолютно воздушную субстанцию. Задача в том, чтобы спрятать все наши проблемы и сложности, чтобы был невероятно легкий праздник, чтобы зрители не догадывались о сбитых ногах, синяках, сорванных связках, проблемах. Создание легкости — это такая сверхзадача, которая очень обязывает.

— Насколько мюзикл развит у нас в России?

В. С.: В какой-то степени сложность развития мюзикла в нашей стране, конечно, связана с тем, что у нас театр традиционно — это театр переживаний, это театр тяжелый, медлительный, это все про внутренние страдания. У нас так исторически сложилось — нет легкого театра. Даже театр оперетты — это все-таки такая тяжелая живопись, а не графика. Мюзикл — это акварель. Кажется, это все быстро, легко, развлекательно и это должно таковым оставаться. Поэтому мы все так мучительно пробираемся и пробуем себя в жанре мюзикла, и так не просто развивается этот жанр, потому что мы привыкли к тяжести. Нам пока не очень дается такая легкость классического американского мюзикла. Пока мы только идём в эту сторону, но это же интересно, что мы можем открывать для себя какие-то новые горизонты.

— И как Вам видится будущее мюзикла в нашем театре?

В. С.: У мюзикла есть очень жесткие законы, которые надо знать. Нужно читать партитуру, нужно владеть режиссурой музыкального спектакля и при этом так работать, чтобы создать эту легкость — это особый дар и особая профессия. Потому что все новейшие знаменитые мюзиклы — американский "Гамильтон", французский "Моцарт", это прямо театральные произведения, которые переворачивают душу. Есть мюзикл про принцессу Диану, где люди плачут. После таких спектаклей ты хочешь думать, ты хочешь к этому приобщиться. Мы стали больше улыбаться, мы умеем держать лицо — и это тоже мюзикл. Мюзикл очень созвучен сегодняшнему времени, где можно прислать просто смайлик, а не повторять привычные слова, чтобы поздравить с днем рождения. И очень хорошо, что теперь на телеканале "Россия – Культура" есть проект «Большой мюзикл» — нужно помогать этому необычному жанру идти вперед. Это надо осваивать и получать кайф!

Финальный выпуск проекта "Большой мюзикл" смотрите на телеканале "Россия Культура" 25 декабря в 20:10.