Маленькая голова – большая находка: в Амарне нашли фрагмент статуи "фараона-еретика" Эхнатона
Маленькая гипсовая голова, найденная в Египте при раскопках Великого храма Атона в Амарне, оказалась большой находкой. Даже стершиеся от времени, «инопланетные» черты лица изображенного человека хорошо знакомы египтологам: второго фараона с подобной внешностью просто не было. Опознание прошло быстро, вердикт – голова высотой 13 см некогда принадлежала статуе Эхнатона, самого необычного правителя Египта.
Место находки имеет значение: голову нашли при раскопках первого зала Великого храма Атона в Ахетатоне (Амарне) – городе, выросшем посреди пустыни по приказу Эхнатона, но так и не пережившем своего основателя. Новая столица «фараона-еретика», с ее величественными храмами и дворцами, просуществовала около 15 лет и была покинута вскоре после смерти Эхнатона в 1334 или 1336 году до нашей эры.
Раскопки занесенных песком руин ведет британско-египетская археологическая экспедиция под эгидой Кембриджского университета. Британцы начали раскопки еще в 1977 году, сейчас работы ведутся в Великом и Малом храмах Атона, Северном дворце и в богатых жилых кварталах бывшей столицы, сообщает издание Ahram Online.
Любая находка, имеющая отношение к Эхнатону и его времени, представляет огромный интерес для ученых: феномен этого правителя, пытавшегося изменить устои своего государства, до сих пор не разгадан. Как и почему вполне традиционно начинавший фараон Аменхотеп IV, сын Аменхотепа III, за короткий срок стал другим человеком и выразил это всеми доступными средствами – от смены имени до смены внешнего образа, религии, политики, искусства, архитектуры? На эти вопросы разные историки дают разные, порой взаимоисключающие ответы.
Образ Эхнатона в начале и в конце правления. Фото: Каирский музей / Лувр
«Эхнатон совершил переворот в религии, ни с чем не сравнимый и прежде невиданный в истории Египта. Эпоха его правления характеризуется радикальным отходом от ранее существовавших религиозных, художественных и политических норм», — констатировал в одной из своих книг знаменитый археолог Захи Хавасс.
Перемены в обществе обычно хорошо отслеживаются по произведениям искусства, и Аменхотеп-Эхнатон предоставил для этого все возможности. Его короткое, но революционное правление осталось в истории Древнего Египта под собственным названием, амарнский период, а искусство этого периода, соответственно, известно как «амарнский стиль». Стиль настолько оригинальный, что с узнаваемостью проблем не возникает. Проблема в другом: стремление последующих правителей стереть всякую память о фараоне-вероотступнике оставило современным ученым слишком мало артефактов и других материалов для работы и понимания происходившего. Поэтому каждая находка, связанная с Эхнатоном и его временем, имеет особую ценность.
Голова Эхнатона (слева) и голова царицы, Нефертити или Кийе (справа), разбитые разрушителями Амарны. Фото: The Metropolitan Museum of Art
Религиозная революция Эхнатона, как известно, не удалась: откат к традиционным верованиям начался уже при Тутанхамоне, сыне Эхнатона, – однако факт остается фактом: фараон-еретик предпринял первую в истории попытку создать культ одного бога, Атона, «отменив» весь многочисленный пантеон древних божеств во главе с Амоном-Ра, а заодно его не менее многочисленных и слишком могущественных жрецов.
Смена объекта поклонения и сопутствующих обрядов неизбежно нашла отражение в изобразительном искусстве. Однако скорость перехода к новой стилистике и смелость решений поразительны, словно художники и скульпторы были и сами рады внезапно обретенной творческой свободе, возможности уйти от многовековых монументальных канонов. Изображения людей, животных, природы, бытовых сцен приобрели живость и естественность, ранее несвойственные египетскому искусству.
Фотографии сохранившихся артефактов амарнского стиля можно увидеть на сайтах крупнейших музеев мира, мы приведем не самую известную: рельеф из Амарны с изображением запряженных в колесницу лошадей, ожидающих своих пассажиров. По мнению искусствоведов, этот рельеф мог быть частью крупной композиции, запечатлевшей один из аспектов общественной и культовой жизни царственной четы – каждый день Эхнатон и его супруга Нефертити, в качестве богоподобных правителей и жрецов бога солнца Атона, объезжали свою столицу на колеснице, завершая церемониальное путешествие в Великом храме Атона. Подобные изображения – боги, цари, колесницы – встречались и раньше, но все они соответствовали официальным канонам монументальной пропаганды. Рельеф из Амарны оказался единственным в своем роде: здесь одна из лошадей, заскучав, чешет носом ногу – живая деталь, совершенно невозможная в традиционном церемониальном искусстве Египта.
Рельеф из Амарны с изображением запряженных лошадей. Фото: The Metropolitan Museum of Art
Натуралистичность, естественность и живая красота искусства Амарны, однако, не объясняет главную загадку: эволюцию образа Эхнатона в течение 17 лет его правления и связь этого образа с личностью правителя. Когда его изображения больше соответствовали реальной внешности – в начале, в расцвете или под конец его жизни? Неземной облик фараона – дань религиозному символизму или запечатленная в камне история болезни?
Вытянутая голова, высокие скулы, чувственные губы, удлиненный подбородок, «инопланетный» разрез глаз, почти женская грудь, длинные тонкие руки, висящий живот, женственные бедра – это самый известный и запоминающийся образ Аменхотепа IV, будущего Эхнатона, созданный в первые годы его правления для храма в Карнаке: гигантские статуи фараона-еретика остались «недобитыми» после возврата Египта к традиционной вере, были обнаружены при раскопках 1925 года и ныне хранятся в Каирском музее и в Лувре.
Колоссы Аменхотепа IV из храма в Карнаке. Фото: Каирский музей / Лувр
Автор этого невероятного образа – сам фараон, согласно письменному свидетельству главного придворного скульптора Бека. В Асуане была найдена очень любопытная стела с изображением двух скульпторов, Мена и Бека — отца и сына, служивших при дворе Аменхотепа III и его сына Аменхотепа IV, будущего Эхнатона. Считается, что стела была создана на 9-м году правления Эхнатона. Помимо рельефов, изображающих скульпторов рядом со «своими» фараонами, на стеле содержатся надписи. В одной из них Бек сообщает, что является «учеником Его Величества», получавшим от Эхнатона личные наставления по художественной, архитектурной и идеологической части. Бек, будучи главным придворным скульптором и начальником всех строительных работ, имел непосредственное отношение к созданию радикально нового амарнского стиля, однако без личного вмешательства и одобрения Эхнатона этот «авангард» был бы попросту невозможен.
Стремление амарнского искусства к реалистичности натолкнуло ученых на мысль, что фантастический образ правителя – тоже отражение реальности: возможно, Эхнатон страдал от какого-то редкого заболевания. Наиболее подходящий диагноз – синдром Марфана, оказывающий влияние на внешность, но при этом не затрагивающий умственные способности и даже сопутствующий гениальности: синдром Марфана предположительно наблюдался у таких выдающихся личностей как Авраам Линкольн, Никколо Паганини, Ханс Кристиан Андерсен, Сергей Рахманинов и других.
Фараон-реформатор, какими бы ни были последствия его реформ, определенно отличался нестандартным мышлением, и наличие у Эхнатона синдрома Марфана было бы самым удобным объяснением его необычного образа, если бы не два обстоятельства.
Первое – результаты исследований мумии CG61075 из гробницы KV55: сейчас большинство ученых склоняется к мнению, что эти оскверненные, очень плохо сохранившиеся кости принадлежат Эхнатону. Об этом говорят не только генетические тесты (таблица с результатами и другие подробности есть в нашем материале «Чья это мумия? Почему палеогенетика – неточная наука»), но и «стиль осквернения» останков: погребальная маска была сорвана с лица покойного еще в древности, его имя намеренно уничтожено, однако драгоценные амулеты и другие погребальные артефакты оставлены на теле мумии. Такой modus operandi говорит о том, что с мумией фараона-еретика «поработали» не обычные могильные воры, а люди идейные, с четкими политическими или религиозными мотивами.
Череп мумии CG61075, предположительно останки Эхнатона. Фото из каталога Смита «Царские мумии», 1912 / cesras.org
Если мумия CG61075 действительно принадлежит Эхнатону, то проведенные исследования пока не выявили у покойного наличия синдрома Марфана. Следовательно, болезнь как причина необычного официального образа фараона временно не рассматривается.
Второе – постепенное «обратное» развитие царского образа, возврат к «нормальной» внешности в поздний амарнский период. «Отражает ли это перемены в общем настроении эпохи, или изменения физического облика Эхнатона, или тот факт, что главным придворным скульптором стал другой человек, или сочетание всего вышеперечисленного – до сих пор неясно», — пишет египтолог Мегара Лоренц (Megaera Lorenz).
Эволюция образа Эхнатона за 17 лет правления, при скульпторах Беке и Тутмосе Младшем. Фото: Каирский музей / Египетский музей в Берлине / Лувр
В настоящее время принято считать, что инопланетный образ Эхнатона, созданный под его же чутким руководством в первое десятилетие его правления, был стилистическим приемом, художественным преувеличением, связанным с продвижением нового объекта поклонения. Традиционные египетские божества всегда имели внешнее сходство с человеческими телами, тогда как при Эхнатоне изображения Атона, бога солнца, практически полностью утратили антропоморфные черты (солнечный диск, ласкающий царскую семью длинными руками-лучами – еще один знаменитый образ амарнского искусства), а изображения фараона и его семьи, наоборот, приобрели неземной облик в попытке объединить мужское, женское и божественное начало.
Возврат к более человеческому, менее экзотическому образу царской семьи связывают с появлением нового главного скульптора – на десятом году правления Эхнатона место Бека, очевидно, занял Тутмос Младший. Именно в его мастерской, затерянной среди руин Амарны, в 1912 году археологи обнаружили величайшее произведение древнеегипетского – или, точнее, амарнского – искусства: бюст супруги Эхнатона, божественной красавицы Нефертити.
Этот идеальный женский образ всем хорошо известен, но в мастерской Тутмоса были найдены и другие заготовки и незаконченные произведения. Сравнение скульптурных портретов царицы Нефертити и фараона Эхнатона из мастерской Тутмоса наглядно демонстрирует стилистическое сходство – это царственные, внушающие благоговение, и все же вполне земные образы реальных людей.
Незаконченные портреты царицы Нефертити (слева) и фараона Эхнатона (справа) из мастерской Тутмоса Младшего в Амарне. Фото: Hans Ollerman / Neues Museum, Berlin
Однако пример предыдущего главного мастера, Бека, говорит о том, что подобные изменения были бы невозможны без явного одобрения фараона и царской семьи – Тутмос Младший, при всей своей гениальности, был обязан выполнять пожелания Эхнатона. Но кто был инициатором очередных изменений? Почему под конец правления Эхнатона его образ утратил все оригинальные черты, свойственные более ранним изображениям? Ответа на этот вопрос по-прежнему нет, и в дополнение к вышеприведенному мнению Мегары Лоренц некоторые египтологи выдвигают гипотезу о влиянии на Эхнатона его супруги, Нефертити. Согласно этой гипотезе, именно Нефертити была ярой сторонницей культа Атона, инициатором смены религии и «виновницей» всех сопутствующих перемен – в политике, государственном устройстве, образе жизни и в искусстве. За три года до смерти Эхнатона имя могущественной царицы исчезает из всех источников, ее последующая судьба остается загадкой. Удаление Нефертити с исторической сцены хронологически совпадает с изменениями в поведении и политике Эхнатона – например, культ Атона подвергся коррекции, а изображения фараона все больше стремятся к традиционным. Однако это лишь одна из многочисленных теорий, требующая подтверждения наравне со всеми другими.
Лучше понять этот сложный, крайне необычный период древнеегипетской истории помогут лишь дальнейшие исследования и археологические находки – вроде маленькой гипсовой головы Эхнатона, недавно обнаруженной в Амарне (см. заглавное фото). По всей видимости, она относится в переходному периоду между Беком и Тутмосом: голова фараона все еще избыточно вытянута, однако черты лица уже земные, вполне человеческие. Более точную датировку археологам еще предстоит выяснить.
Ключ к пониманию феномена Эхнатона и его семьи – жен и дочерей, ставших женами своего отца, его таинственного преемника Сменхкары, его знаменитого сына Тутанхамона, его исчезнувшей музы Нефертити – вероятно, лежит в области генетики, в дальнейшем изучении царских мумий XVIII династии, самой «медийной» династии Египта. Ученые уже несколько лет ожидают прорыва в технологии исследований древних останков, которая пока далека от совершенства.
Каким был Эхнатон – жестоким правителем, насаждавшим культ собственной личности, с экзотическим художественным вкусом и извращенным пониманием отцовской любви, или он был тонким ценителем прекрасного, любящим семьянином и величайшим из правителей Египта, опередившим свое время? Тот случай, когда искусство о многом говорит, но пока мало что объясняет.