Работы первых советских архитекторов выставили в Санкт-Петербурге
-
В Санкт-Петербурге развернута экспозиция работ советских архитекторов двадцатых-тридцатых годов -
В Научно-исследовательском музее Российской академии художеств в Петербурге открылась выставка, на которой соседствуют работы советских архитекторов 20-30-х годов прошлого века и Джованни Баттиста Пиранези – графика, который жил на два столетия раньше. О том, что связывает этих художников разных эпох, – в репортаже.
«Мы наш, мы новый мир построим», – эта строка из «Интернационала» словно лозунг на кумачовом транспаранте объединяет замыслы и работы первых советских архитекторов. И они уже как будто слышат железобетонную поступь этого нового мира.
«Архитекторы создавали проекты невероятных, грандиозных сооружений, которые невозможно было осуществить технически. Заведомо было понятно, что они не будут построены: безумно дорого, технически сложно, особенно в годы разрухи в 1920-1930-е годы», – поясняет куратор выставки Екатерина Савинова.
Но искатели революционной романтики в архитектуре не были первыми, кто воспел красоту и внутренний драматизм эпохи перемен. Первым это сделал еще в XVIII веке Джованни Батиста Пиранези. Этот итальянский архитектор без устали рисовал архитектурные шедевры античного мира – Колизей, ворота Константина, Пантеон. Советские архитекторы, строившие на развалинах российской империи новый мир, были в каком-то смысле продолжателями художественного взгляда Пиранези.
«Они ничего не брали у Пиранези, который жил в Риме, у них итальянских мотивов не было, а дело в романтизме, который был у Пиранези, который предполагает взлет мысли – и неважно, в какой стране это происходит», – отмечает Екатерина Савинова.
Дух этого романтизма у Фомина, Левинсона, Руднева, Гегелло присутствует во всех работах, а воплощение разное. Гостиница на Петровской набережной в Ленинграде – в ней могли бы жить строители коммунизма. Дом Советов, украшенный каменными изваяниями рабочих под сенью каменных знамен, судоверфь, похожая на морской бастион, и Музей Гражданской войны, брутальностью своего силуэта напоминающий феодальный замок. Эти работы пережили свое время и своих создателей. Многих архитекторов-романтиков в сталинскую эпоху расстреляли, кого-то отправили строить бараки для заключенных, кто-то приспособился воспевать режим. Но их работы сохранились в архивах Академии художеств.
«Когда ты первоначально занимаешься технической реставрацией, а потом художественной, конечно, ты не можешь не видеть первоначального замысла и того, как могут мечтать художники и, обладая темпераментом, вкладывать это в воплощение своего замысла», – подчёркивает художник-реставратор Татьяна Рыбакова.
Все это позволяет говорить о существовании в отечественной культуре такого яркого явления как «пиранезианство», когда архитекторы-теоретики создают шедевры так называемой бумажной архитектуры. И первым проложил эту дорогу, ведущую в «прекрасное никуда», Джованни Пиранези, воспевший красоту руин Древнего Рима, но за всю свою жизнь построивший лишь одно единственное здание.
