Перезвон и благовест. Возрождается искусство литья колоколов

Традиции колокольного звона много веков считаются истинно русскими. Но пришли они к нам когда-то с Запада. Искусство литья колоколов передавалось из поколения в поколение, и лишь в XX веке было практически утрачено. Колокола уничтожали, а звонарей репрессировали. И теперь традиции возрождаются. Репортаж Антона Николаева.

Вес «благовестника» ‒ более полутора тонн. Вскоре он отправится в Архангельск, где восстанавливают кафедральный Морской собор. «Мощное звучание. Даже руками ощущается, если прислониться. Некоторые еще любят лбом прикладываться», ‒ рассказал звонарь Андрей Дьячков. 

Несколько лет назад на этом заводе в Жуковском воссоздали звучание дореволюционных колоколов храма Христа Спасителя. Благодаря замерам профиля единственного уцелевшего исторического колокола разрушенного собора, удалось добиться уникальных акустических характеристик.

«Профили у каждого мастера были, есть и будут свои. Поэтому колокола разных производителей отличаются по звучанию друг от друга. Если в этом колоколе мы стеночку увеличим на полмиллиметра, то мы с вами получим совершенно иное звучание», ‒ объяснил генеральный директор Московского колокололитейного завода Олег Грицаенко. 

Колокола, отлитые здесь, есть в православных храмах по всему миру, включая единственный в мире храм в Антарктиде, на российской полярной станции «Беллинсгаузен». А еще 30 лет назад, рассказывает директор производства Олег Грицаенко, отлить колокол в России было практически некому. В советский период все традиции колокольного литья были утеряны.

Сам Грицаенко, в прошлом кадровый офицер, признается: сильно рисковал, когда, как герой фильма Тарковского «Андрей Рублев» колокольных дел ‒ мастер Бориска, взялся за дело, не зная колокольного секрета. «Меня сюда привел промысел Божий. Я это только так могу объяснить», ‒ добавил Олег Грицаенко.

В создании колоколов принимают участие самые разные специалисты. Марина Ковалева разливает горячий воск по формам с иконами, орнаментами, текстами с молитвами. Готовые элементы затем используются для украшения моделей будущих колоколов.

Чем ближе к отливке, тем сильнее волнение. Заговорит ли колокол? Точнее, колокола. Эта внутренняя форма называется стержнем, сверху ее накрывают другой ‒ с орнаментами и иконами. Литье колоколов здесь называют искусством, но в действительности это очень тяжелая работа. Бороться приходиться не только с металлом, но и с собственными страстями.

«Тут, конечно, нужна вера. Пусть меньше горчичного зерна, но, чтобы она была. Иначе тут очень сложно, тяжело работать», ‒ отметил сотрудник Московского колокололитейного завода Алексей Запорожан. 

Печь раскалена до предела. Это кульминационный момент рождения колокола. В тигле ‒ сплав олова и меди, это и есть колокольная бронза. Температура достигает более 1000 градусов. Маленькие колокола остывают сутки, большие ‒ неделю. Никто до последнего не знает, каким получится звук. И хотя все это выглядит как производство, по сути, создание колокола ‒ настоящее таинство.

Новости культуры