"Лягушка была права" Джеймса Тьере на Чеховском фестивале
-
"Лягушка была права" Джеймса Тьере на Чеховском фестивале -
Каждый, кто говорит и пишет о режиссере и актере Джеймсе Тьерре, прежде всего напоминает, что он внук Чарли Чаплина. Артиста это раздражает. «У всех есть родители, бабушки и дедушки, говорит он, и мы что-то берем от каждого из них. Но в моем случае это всегда Чаплин, Чаплин, Чаплин». Во вторую очередь упоминаются полдюжины его Мольеров, номинация на премию «Сезар» и то, что он кавалер ордена Почетного легиона. Его спектакли – это сплав цирка, драмы и сказки. Про них говорят: это словно Льюис Кэролл пришел в гости к Сальвадору Дали. И в этом брожении рождается, как подмечают критики, меланхолия и богемное безумие.
И он уже четвертый раз демонстрирует всё это на Чеховском фестивале. Сначала в Москве, а следующим под обаяние его магического спектакля попадёт публика города Екатеринбург. И наверняка, как и всегда, когда выходит что-то сумасшедшее, непонятное и абсурдное, Тьерре получит сообщение: «Джеймс, лягушка была права». Не очень ясно, в чём состоит правота лягушки, но что поделаешь, она включена в название спектакля. Репортаж Валерии Кудрявцевой.
О Джеймсе Тьере, внуке Чарли Чаплина кто-то сказал однажды, мол, дед не допил свой бокал до дна, оставил половину внуку. Джеймс даже внешне невероятно похож на знаменитого деда. Он с детства придумывает свои миры, которые, по его словам, рождаются из «детской чистоты и спонтанности». Возраст и седые пряди волос – не при чем.
Тьере – «тотальный» артист. Проделывает изящные кульбиты в воздухе, не расставаясь со своей скрипкой, перелетает за пианино, вытряхивает из ушей фонтанчики соли и сплетается в движении со своей сестрой-близнецом. Зрителю не сложно потеряться в магическом пространстве потустороннего мира, на грани между грезами и кошмаром. Но главное здесь - не до конца понять происходящее, а почувствовать дыхание спектакля.
«Чем больше я ставлю спектаклей, тем меньше хочу понимать, о чем они. В кино ты должен рассказывать историю. В театре ты можешь просто слушать музыку, следить за движением, создавать поэзию или отпустить себя в путешествие. Я достиг этого состояния. Я больше не хочу рассказывать историй, я хочу бродить вокруг темы», - признается актер и режиссер Джеймс Тьере.
Ярмарочная машинерия спектакля явно восходит к поэтическому бродячему цирку родителей Джеймса – Виктории Чаплин и Жан-Батиста Тьере. Все технические конструкции декораций, придуманные Тьере и выполненные его командой, полностью – на ручном управлении. Никаких компьютеров – только живые люди. Как игрушка, созданная руками ребенка.
«Все мое вдохновение – из жизни. Она более сумасшедшая, чем любая фантазия. Я родом из цирковой семьи с очень глубокими корнями. Так что теперь я просто отдаю все, что в меня заложили. Знаете, это как в работе с деревом: если с детства вдыхаешь его запах, и видишь, как отец работает с ним, это просто входит в тебя», - рассказывает Тьере.
Герои спектакля, хотя и плоды фантазий, но явно – важны для Тьере. А вот интрига названия – «Лягушка была права» - не разрешится даже в конце. «В этом вся тайна» – только и восклицает Джеймс.
