В Доме литераторов прошел вечер памяти писателя Юрия Трифонова
-
В Доме литераторов прошел вечер памяти писателя Юрия Трифонова -
-
-
-
35 лет назад ушёл из жизни один из крупнейших русских писателей XX века - Юрий Трифонов. Советские критики утверждали: «Трифонов пишет о быте». Сам он считал, что пишет о жизни. Ощущал, как конфликтами и сюжетами полны все её измерения. Писателя вспоминали в Центральном доме литератора в Москве.
У вечера есть подзаголовок – «Друзья вспоминают». Те, кто знали Юрия Трифонова не только по книгам, говорят - он был феноменом - и как писатель, и как человек.
«Люди, которые видели Юрия Валентиновича хотя бы раз в жизни, его не забывали: от журналистов, которые брали у него интервью, до врача в маленьком сицилийском городке. Вот это странно было. Я больше такого феномена не видела», - говорит вдова Юрия Трифонова Ольга Трифонова.
Трифонов был одним из самых молодых лауреатов Сталинской премии - награду получил за дипломную работу - повесть «Студенты». В более поздних произведениях - Трифонов – совсем другой. Официальных премий ему больше не давали. Сегодня исследователи проводят параллель между прозой Трифонова и традицией Чехова.
«В мелкотемье, бытовизме упрекали, не понимая, а, может быть, понимая, но не желая видеть, что этот самый быт, которого, действительно, много и густо, насыщен метафизическим смыслом», - отмечает доктор филологических наук Николай Анастасьев.
Пожалуй, самое известное произведение Трифонова – «Дом на набережной» Эту формулировку придумал он - до выхода повести это здание называли Домом правительства. Знаменитая книга стала основой спектакля в Театре на Таганке.
«Я сыграл в "Доме на набережной" на пару с Валерием Золотухиным, рядом с Леней Филатовым. Это было очень трудно. Юрий Валентинович эту трудность облегчал своим видом, своим образом», - вспоминает народный артист России Вениамин Смехов.
Издатели отмечают – в последние 10 лет возникла новая волна интереса к Трифонову. На вечере в ЦДЛ несколько раз звучала мысль - Юрий Трифонов - из тех крупнейших писателей, чьи книги нельзя читать, можно только перечитывать.
