Живописное и поэтическое наследие Анатолия Зверева представлено на одной выставке

В московском «Доме И.С. Остроухова в Трубниках», филиале Государственного литературного музея, открылась выставка Анатолия Зверева. В экспозиции, которая получила ожидаемое для этой площадки название «Литературные фантазии», представлены иллюстрации художника к произведениям русской и мировой классики и не только. С той же невероятной лёгкостью и экспрессией, с какой работал на холсте и бумаге, Зверев сочинял и собственные стихи.

В таком объеме графические и живописные работы, связанные с литературой, и собственно литературное творчество Анатолия Зверева представлены впервые.

«Фигура Анатолия Зверева абсолютно легендарная. Значение этого художника вырастает. Мы знаем, что Пабло Пикассо назвал его гениальным рисовальщиком. Это человек, который вырос, возмужал и стал тем, кем стал, как будто бы вопреки времени», - комментирует директор Государственного литературного музея Дмитрий Бак.

На выставке представлены несколько циклов зверевских иллюстраций: к роману «Метаморфозы, или Золотой осел» древнеримского писателя Апулея, рисунки и картины к «Дон Кихоту» Сервантеса, иллюстрации к Лермонтову и Гоголю – двум любимым авторам Зверева. Многие из их произведений художник знал наизусть и в иллюстрациях точно следовал за текстом. К гоголевской повести «Страшная месть» создал около ста иллюстраций.

«Зверев играет с линией, пластикой, и эта пластика, линия, этот выразительный язык очень созвучны языку Гоголя. Каждый абзац он берет и иллюстрирует, он не навязывает своих персонажей, он показывает чуть со стороны. И они не становятся архетипами, которые на тебя давят», - говорит куратор выставки Валерий Силаев.

Особое место на выставке занимают автопортреты. На них Зверев смеется, радуется, грустит. К жанру автопортрета художник обращался на протяжении всей своей жизни. Лучшими считаются его ранние работы 1950 – 1960-х годов. Анатолий Зверев не стремился к портретному сходству, скорее, пытался показать себя изнутри, свое духовное состояние, осмысление своего места и предназначение его в мире и искусстве.

Анатолий Зверев - не только художник, но и поэт. По воспоминаниям современников, он мог часами писать картины и при этом говорить стихами. В поэтическом наследии Зверева сотни произведений - о Хлебникове, Пугачеве, о любви. В его стихах звучат описания полотен Врубеля, Саврасова, Васнецова.

Филолог, историк русской философии и литературы Николай Котрелев рассказывает: «Оказывается, что его задушевно любимый художник - Федотов. "Стол круглый и коричневый, привычное перу, рука пишет привычные стихи, свет тихий симпатический, анкор, еще анкор. Опять взялись за старое, опять побит рекорд. Анкор, еще анкор". Это непросто французский язык, это название картины Федотова. Тоска, которая в знаменитой картине Федотова, вот эта тоска входит в душевный мир художника».

Белый лист Анатолий Зверев воспринимал как пространство для композиции. Стихотворение на бумаге для него было подобно живописи на холсте.

Новости культуры