"Пик холодной войны"
В субботу 15 сентября в 20.15 в эфире авторский фильм Татьяны Скабард «Последний парад «Беззаветного». Размышления перед премьерой…
На вопросы Виталия Трояновского (телеканал «Россия - Культура») отвечает Николай Черкашин, историк военно-морского флота, писатель.
В.Т. - Николай Андреевич, вот многие сейчас сетуют, что вот у нас плохие отношения с США и их союзниками. Но это, как посмотреть. Ведь бывало и похуже?
Н.Ч. - Безусловно, было и похуже. И вот ко времени этого события, о котором рассказывает фильм "Последний парад "Беззаветного", холодная война на море шла более 30 лет. А это значит, что корабли постоянно сталкивались... не то, что сталкивались, а просто сходились: предельно малые дистанции, маневрировали друг подле друга опасно, готовились к бою, угрожали и так далее. Достаточно вспомнить Карибский кризис 62-го года, когда мир был на грани войны. 1973-й год - война «Судного дня», арабо-израильский конфликт, и наша 5-я эскадра Средиземноморская вплотную столкнулась с 6 американским флотом, когда корабли ходили друг за другом, когда были открыты торпедные аппараты подводных лодок. Все, все было на грани щелчка не Холодной уже, а горячей, настоящей войны.
И, казалось бы, к 88-ому году, когда вдруг так потеплели отношения между СССР и Америкой, когда возникло новое мышление, заговорили совершенно о новых реалиях каких-то политических, международных, вдруг произошло событие, которого не случалось за все 30 лет Холодной войны. То есть, как будто искра проскочила. Я бы назвал даже пиком Холодной войны. Потому что до сих пор все это было не контактно, дистанционно, на каком-то расстоянии. А здесь вот прямо схлестнулись, что называется, врукопашную - борт к борту, как вот абордажная команда, как без высадки абордажных команд. При всем при том, что и та и другая сторона шли на этот довольно опасный конфликт умышленно. Потому что американские корабли были предупреждены о том, что они идут в территориальные воды Советского Союза. Наши командиры получили приказ - Выталкивать просто физически грубой силой корабли, которые нарушают территориальные воды Советского Союза. И в результате произошло вот такое боестолкновение. Его так и называли «боестолкновение", прибавляя слово – «не огневое». По великому счастью до применения оружия дело не дошло, и ни один человек при этом конфликте не пострадал.
Какова подоплека, предыстория этой ситуации? Лет на десять раньше, когда международное сообщество обсуждало проблему территориальных вод, и каждая страна определяла территориальные воды по-своему, кто 12 миль, кто 20, кто 6 и так далее, вот Советский Союз заявил вот какую вещь. Что поскольку есть такие бухты и внутренние моря, которые глубоко входят в территорию страны, там 12-мильная зона не перекрывает все это море или весь этот залив, или всю эту бухту. И корабль вероятного противника может войти в это место, не нарушая территориальных вод, но при этом он будет находиться как бы среди берегов государства и вести к тому же разведывательную деятельность там. Поэтому предложили сделать так. Между входных мысов в ту или иную бухту или залив провести линию такую условную и считать ее базовой. И от этой базовой линии отсчитывать 12 миль территориальных вод.
Американцы не согласились. Они сказали: "От каждой точки берега мы отсчитываем эти 12 миль, где бы эти точки ни находились!". Ну, им была выгодна такая позиция, потому что при такой ситуации они входили в Охотское море и вели там разведывательную деятельность. Такие спорные территории были и на Балтике, и на Севере. И, естественно, были и на Черном море.
И вот, чтобы доказать, что мы не будем считаться с вашей трактовкой территориальных вод, что все-таки это международные воды, специально была направлена группа кораблей. Причем, первый раз это произошло в 1986-ом году, довольно успешно для американцев. Второй раз они решили повторить это в 1988-ом году. Но, уже советская сторона, советский флот был готов к такому вторжению.
И главнокомандующий Военно-Морским флотом - адмирал Чернавин добился разрешения у тогдашнего генерального секретаря - Горбачева и у министра обороны на вот такое силовое вытеснение кораблей, на навал. Не на таран, а на навал и отвод их из наших территориальных вод. Такое разрешение было дано и поэтому моряки действовали, как говорится, с чистой совестью. Есть приказ. Есть своя страна. Есть свои воды. И моральная правота была на стороне советских моряков. И они, к их чести, надо сказать, справились блестяще с этой непростой и опасной задачей. Потому что ну, достаточно судить о последствиях. Командир крейсера «Yorktown» был снят с должности за непроявленную должную активность. А командир корабля сторожевика "Беззаветный", капитан 2 ранга Богдашин, получил орден Красной Звезды.
И, в принципе, американцы ушли ни с чем. Им не удалось оспорить территориальную принадлежность этих вод. Им не удалась вся эта провокация, довольно демонстративная и далеко идущая. Потому что весь этот конфликт, все это боестолкновение происходило на траверзе дачи Горбачева, главы государства. Вот, если представить себе, что где-нибудь во Флориде стоит дача президента США и тут подойдут советские корабли, прямо чуть ли не в плотную и начнут там какие-то маневры производить, то естественно реакция была бы примерно такая же, как она была 12 февраля 88-го года.
В.Т. - Если не ответить, то это, конечно, было бы унижение для страны?
Н.Ч. - Ну, это да, безусловно. Потому что бросался вызов, вызов суверенному государству и все, что связано с границами, это всегда болезненно для любого государства. Это был вызов флагу Черноморского флота. И на вызов был достойный ответ. Корабли ушли ни с чем. Но, опасность этого конфликта состояла в том, что в любой момент, в любую минуту вот этот не огневой конфликт мог произойти в огневой конфликт. Потому что все 4 корабля были, что называется, набиты, нашпигованы оружием, боеприпасами, боезапасом, торпедами, бомбами противолодочными и любая случайность могла привести просто к пожару, к взрыву. Собственно, пожар и был на "Yorktown". Он загорелся. Правда, там довольно быстро потушили. Ну, тут еще один важный момент. Вот когда такой межгосударственный конфликт между двумя сверхдержавами возник, то вдруг он пришелся на двух командиров: на командира крейсера "Yorktown" и командира "Беззаветного". Им пришлось решать судьбу, может быть, даже Третьей Мировой или, по крайне мере, вот этого глобального конфликта между США и СССР. Потому что от каждого из них требовалось предельно грамотное, точное и правильное решение. А когда дело дошло до столкновения, до скрежета металла, и пожара, и почти что до абордажа, вот тут американский командир закусил удила. Ему показалось, что он должен отомстить советскому командиру, и он попытался взять в клещи, с помощью второго корабля «Кэрон» - миноносца, взять их... взять и раздавить "Беззаветного".
И когда ему это не удалось, командир "Беззаветного" просто демонстративно стал направлять в сторону американских кораблей бомбометы, опять же, это одна секунда и все. Приказ: "Открыть огонь!" - и неизвестно во что бы превратилось все это «не огневое боестолкновение». Опять же, это показалось мало командиру американского корабля. Он стал выкатывать на вертолетную палубу боевые вертолеты. И тут уже вмешалась морская авиация. Прилетели из Севастополя... Прилетел из Севастополя истребитель, который пронесся над кораблями, давая понять, что вертолеты будут сбиты. То есть, шла такая эскалация чисто и психологическая. И вдруг все прекратилось. Потому что советские моряки продемонстрировали четкую линию... Однозначно, что мы будем защищать свою границу, свою территорию любой ценой, и американцы это поняли и ушли.
И второй раз они не рискнули пройти, хотя, остановились, была у них такая возможность еще раз пройти, и ушли восвояси, что называется. Американское командование расценило этот конфликт, как... ну, как событие, которое бросило тень на американский флаг военно-морской. Поэтому командир был снят с должности. И самое главное, что не была достигнута цель этой провокации.
В.Т. - Вот вы рассказываете, а я думаю о 1941-ом годе. Напрашивается такая параллель?
Н.Ч. - Да. И здесь вот нужно просто провести такую параллель, очень обоснованную между погранзаставами 41-го года, которые принимали удар на себя, не уходя, не покидая границы своей территории и с действиями моряков "Беззаветного" и "СКР-6", номер 6. Вот та же решимость, та же готовность пойти на любую жертву для того, чтобы отстоять интересы государства, спасти свою честь, честь своего флага. И им это удалось.
В.Т. - Выстоять и не сорваться, не перейти грань?
Н.Ч. - Да. Пройти вот по лезвию ножа, что называется. И они это сделали. Потому что очень легко было ответить дальше ударом на удар и пошло, поехало, - выстрелы, взрывы, трупы и неизвестно как это все откликнется уже в мировом масштабе. И каждый командир, видимо, все-таки понимал, держал перед глазами вот эту картину вероятного продолжения этих событий.
В.Т. - Да.
Н.Ч. - И у американского командира тоже потом хватило разума не повторять этот проход, за что он потом и был снят. А по идее, они хотели еще раз пройти, еще. Но, он разумно повернул и ушел домой, на Родину свою.
В.Т. - Да. Вот эта вот война нервов, которая...
Н.Ч. - Не только война нервов. Безусловно, это война нервов. Это война воли командирской. Ну, и война кораблей. Потому что корабли реально несли какой-то ущерб, трещали и борта, что называется, горела краска от столкновения. И здесь один символический момент такой вот. При первом ударе якорь "Беззаветного", он своей лапой, он одной своей лапой распорол борт американца, американского крейсера, а второй лапой он распорол борт самого "Беззаветного". То есть, как бы вот этот якорь показал, что конфликт не имеет боевого... победного выхода, пострадают все! Пострадали уже оба корабля пока символически, но, тем не менее, вот эта угроза могла распространиться на весь мир.
В.Т. - И это 1988-ой, когда казалось, будто отношение к нашей стране изменилось в лучшую сторону?
Н.Ч. - Конечно, эта провокация многим открыла глаза на истинное положение дел. Дружба дружбой, а табачок врозь. И какой табачок? Огнеопасный, очень серьезный. К сожалению, это был, наверное, последний бой советского флота СССР. За Отечество свое, последнее отстаивание своих интересов. Дальше пошла повальная сдача этих интересов, каскадная просто. Одно, другое, третье, четвертое. Все посыпалось. Быстро ушли из Германии. Бросили все, что там осталось и прочее, прочее, прочее. Подписали все договоры, стали резать свои подводные лодки. Американские гильотины были поставлены уничтожать ракеты, разоружаться практически в одностороннем порядке. Но, эта была последняя решительная попытка отстоять интересы Советского Союза.
В.Т. - И в общем-то, интересы России, получается?
Н.Ч. - Ну, естественно, интересы России.
В.Т. - Причем этот подвиг был практически забыт, никто о нем ничего не знал. Наверное, даже Вы узнали не сразу?
Н.Ч. - Ну, я-то узнал сразу. Потому что был тесно связан с флотом. Но, его постарались не афишировать, не говорить об этом, не писать. Быстро, быстро замять. И, что самое интересное, что моряков поначалу объявили виноватыми, что вы... что-то такое опасное совершили, поддались, устроили вот такое событие, которое могло бы разрушить весь мир.
Горбачев обрушился: "Как? Что? Чего?". Чернавин - главнокомандующий Военно-морским флотом напомнил, что было принято решение в 86-ом году, правительственное решение. А к тому времени сменился и главнокомандующий, и министр обороны, и многие другие чиновники, а новые ничего не знали об этом решении. И вот капитан оказался один на один вот с обвинением в том, что он превысил полномочия, что он проявил некое хулиганство морское такое, что никто его об этом не просил и так далее. И Чернавин Владимир Николаевич в своих мемуарах пишет, что меня осенило обратиться к Чебрикову, который возглавлял тогда КГБ. Он присутствовал на этом заседании. И Чебриков вспомнил: "Да, было такое решение. Оно документировано", причем бумаги не смогли найти. И он прислал копию. И сразу все нашлось. И, в общем-то, по-другому взглянули на командиров и наградили, а так бы просто могли наказать, снять с должности за превышение полномочий и так далее.
В.Т. - Иногда приходит в голову мысль, как все-таки несмотря на страшные исторические потрясения наша страна выстояла, не рухнула. Может быть от того, что в такие решающие минуты находилось одно, может самое маленькое звено, которое не ломалось?
Н.Ч. - Ну, вот есть в физике понятие - "критическая точка", да. Когда разрушается предмет, если удар нанесен именно в конкретную эту точку существующую. Вот в данном случае тоже была вот эта критическая точка в Форосском заливе и эта критическая точка не сработала. Ее прикрыли, защитили. Неизвестно как бы развивались события, если бы американцы спокойно прошли, или там встали на рейде против дачи Горбачева, продемонстрировали свой флаг, его вездесущность, его, так сказать, неуязвимость и так далее. Это же вызвало бы цепь других провокаций!
В.Т. - Соблазн пойти дальше?
Н.Ч. - Совершенно верно. Соблазн пойти дальше. Но, вовремя оборвали и все. И соблазн исчез. Поняли, что надо считаться, что надо говорить серьезно.
В.Т. - Да. Спасибо огромное. Было очень интересно.
Н.Ч. - Все, что мог, рассказал.
В.Т. - И вот эти события, о которых мы только читали и слышали, сегодня стали кинематографической явью. Все это можно посмотреть на экране. Фильм, который вы увидите на телеканале «Культура», называется "Последний парад "Беззаветного". И в нем с документальной точностью эта история представлена на ваше обозрение.
