Метаморфозы песни, от которой плакали "интердевочка" и Николай II

Субботняя программа "Привет, Андрей!" на этот раз посвящена народному артисту РСФСР Александру Михайлову, который 5 октября отметил свой день рождения, и народным и застольным песням, которые он очень любит и с удовольствием исполняет сам. Вот и нынешний вечер в эфире телеканала "Россия 1" артист открыл песней – "По диким степям Забайкалья".

Забайкалье – родина Михайлова, и песню эту он впервые услышал ее от мамы, когда ему было года четыре или пять. "Мы жили очень бедно, в землянке я родился, в монашеской келье в Цугольском дацане. В бурятском поселке. Печурка была, топчанчик, я у мамы спал, а потом уже на полу спал последнее время. Она приходила с работы и первое, что просила, – балалайку. Я знал, у меня балалайка была под подушкой, тепло чтоб было, завернутая в тряпочку. Я давал балалайку, она моментально настраивала. Уставшая, а вот не могла без этого жить", – рассказал актер.

Многие помнят душераздирающий финал фильма "Интердевочка", музыкальным спопровождением к которому стала песня "По диким степям Забайкалья" в мощном исполнении хора имени Пятницкого: героиня, рыдая, мчится по залитому дождем шоссе из постылой Швеции в родной Питер… У кого из нас тогда газа остались сухими?

В народе этот грустный напев известен давным-давно, а его авторство приписывают сибирским каторжникам. Балладу любил даже Николай II. В исполнении фаворитки, певицы Надежды Плевицкой, она часто доводила императора до слез.

В советское время песню о сбежавшем заключенном пытались облагородить с помощью цензуры. В исполнении Людмилы Зыкиной из "Диких степей Забайкалья" вырезали все куплеты, связанные с тюрьмой, и в песне поется просто о скитающемся бродяге. Загадочным образом строки о побеге из тюрьмы исчезли и из версии Лидии Руслановой.

Полную версию "Бродяги" – с тюремным прошлым и нотками шансона – советские зрители смогли услышать один-единственный раз – в 1946 году. Тогда она впервые прозвучала в кино. А исполнитель, Владимир Дружников, спевший и о родине, и о каторге, получил за это Сталинскую премию.

"Там есть еще один куплет, который не поется, я ни разу не слышал в этом исполнении. Последний куплет: "Пойдём же, пойдем же, сыночек, пойдем же в наш курень родной. Жена там по мужу страдает, детишки там плачут гурьбой". И тогда повторяется первый куплет", – внес свою лепту в рассказ об истории любимой песни Александр Михайлов.