Международный театральный фестиваль SOLO начал свою работу

Одиночные выступления – самый сложный жанр. Международный театральный фестиваль SOLO это и доказывает, и опровергает. В этом году в афише – 20 моноспектаклей. От классики до стенд-апа. Открыл смотр Словенский национальный театр.

Пропустив прошлый год, в этот раз фестиваль "SOLO" привозит в Москву самые интересные моноспектакли и со всей страны, и даже, несмотря на пандемию, из-за рубежа. Программу уплотнили, и каждый день (в течение 10 дней) здесь показывают по две постановки. Среди заморских – гости из Бельгии, Италии, Казахстана.

"Этот фестиваль, прежде всего, у меня вызывает огромное чувство надежды. Наконец, заканчивается что-то плохое и начинается возвращение к какому-то нормальному театральному бытию, контактам, к зарубежным контактам, к возможности видеть коллег и увидеть их на нашей сцене. У нас хороший фестиваль. И согласие многих было получено", – пояснил директор фестиваля SOLO Михаил Пушкин.

Открывает смотр моноспектакль Словенского национального театра "Непорочная". Это последняя постановка, задуманная одним из самых известных в Словении современных режиссёров Томашем Пандуром, которую после его смерти доводила до конца его сестра -Ливия. В главной и единственной роли – Наташа Матьяшец Рошкер, которая, приступая к работе, потеряла мать, а ближе к премьере умер её отец. Актриса говорит, что это символично. Ведь в основе – история огромной потери. А если точнее, это повесть Колма Тойбина "Завет Марии", где о смерти Иисуса Христа рассказывает его мать.

"В книге, и особенно в нашем спектакле, у этой женщины нет имени. Это просто женщина, которая потеряла сына. И её сына убили очень жестоким способом, распяв на кресте. Поэтому эта история ещё и в целом про такое женское горе", – рассказала актриса Наташа Матьяшец Рошкер.

Это проживание на сцене такого большого несчастье – суть этого спектакля. Текст лишь немного будет отсылать к библейским ассоциациям, когда убитая мать будет стенать, что за сыном вечно ходили толпы последователей, или что про его гибель сложили уже массу легенд. Главное здесь – не религиозный подтекст. А эмоция сломленной матери, переданная во многом языком пластического современного театра: