"Били, бьем и будем бить": о чем говорят российские бойцы на передовой
-
"Били, бьем и будем бить": о чем говорят российские бойцы на передовой -
Такие вот поразительные истории иногда происходят на фронте: местные жители подарили бойцам перед Новым годом гусыню. Ну, понятно, с какой целью. Ребята ее оставили, и вот она живет на посту, по ночам дежурит, чужих не пропускает, гражданских недолюбливает. Вот такая домашняя гусыня, боевая единица, можно сказать. Зовут Гуся, но и позывной есть. Угадайте с трех раз. "Дрон".
"У нас был приказ от старшего – к гусю относиться как к своему, мы и относимся. У нас есть дом, у нее тоже, там бассейн сделали чтобы плавала, ходила туда на пруд. Сама никуда не уплывает, одна не ходит, надо чтобы с ней. Вот стоишь с ней, она поплавает, а потом начинаешь уходить, она за тобой бежит сразу. Послушная", – рассказал военнослужащий Центрального военного округа с позывным Масленок.
Это не забава – возможность отвлечься, согреться душой, прикоснуться к чему-то живому из той, мирной жизни, которой на передовой в помине нет. Свист пуль не пугает. Современное оружие – это, как минимум, артиллерийский снаряд.
Группировка "Отважные", Центральный военный округ. Местное такси – прислали за нами с линии фронта. Ни одна машина здесь не пройдет: уже весенняя распутица. В лесополосах или, как здесь говорят, в посадках рассредоточена целая армия.
Настоящий опыт приобретается только на передовой. Все правила – они через пот, через потери, написаны буквально кровью. Сейчас танкисты уже умеют не только воевать, но и прятаться от врага.
На счету у этой группы 17 подбитых танков противника. Командир – Герой России, скромный парень. В объектив не лез, попросил снимать только подчиненных.
"Арматы" есть, Т-90 тоже очень много. Но вот этот Т-72 – самый злой, самый боевой, настоящий участник СВО. Боевая машина с историей. Она – новая, со склада, с консервации. Но точно такая же, знакомая, на которой большинство танкистов учились.
"Моя ласточка, жизнь хранит мне, воюем мы с ней. Любим машину. Нужно любить технику, и все будет хорошо", – говорит танкист Евгений.
Евгений на передовой третью неделю. Из мобилизованных, как и все остальные в этом танке. Получили повестки и поехали на фронт, сомнений не было. Бежать от войны они не пытались.
"Если все побегут, то кто здесь будет находиться, кто будет Родину защищать, кто не пустит этот хаос домой? То есть мы должны быть все здесь, и нечего бежать, бояться. Все здесь хорошо. Нужно работать. Отработаем, поедем домой к семьям", – говорит боец.
Сейчас у всех танкистов одна мечта – дуэль с американским "Абрамсом" или немецким "Леопардом".
"У нас тоже страшные машины. Все будет хорошо, то есть ничего мы не боимся. Мы готовы их встретить, пусть приезжают", – говорит Евгений.
При всей своей огневой мощи, маневренности, бронированности танк должен подобраться к противнику на минимальное расстояние. Это оружие передовой. 2,5 километра должно быть до той стороны, чтобы точно нанести удар.
"Любой выезд, любая боевая работа – это нахождение на самом краю, на самой передовой. Знаем, на что идем, и что все может случиться. То есть можем и не вернуться, но, по крайней мере, мы едем выполнять свой долг", – говорит танкист Леонид.
Резиновая заглушка на стволе – это защита от грязи и пыли, когда танк находится на марше. С момента, когда ее сняли, он может начинать работать.
Десять километров по полям на броне. И вот, два холма отделяют нас от противника. Успеваем отбежать от своего танка на пятьдесят метров. Первый выстрел.
"Честно говоря, на передовую приходилось приезжать на бронетранспортере, приходилось идти пешком. Но чтобы так, на танке, на расстояние два с половиной километра – это впервые. Страшно? Да, страшно. Но ребятам тоже страшно, они делают это каждый день по несколько раз. Вот это – настоящие герои СВО", – признается корреспондент.
Главное – эффект неожиданности. Каждый раз новая позиция. Три выстрела враг не успевает отследить, а нашим танкистам все хорошо видно – помогает коптер.
Скорость 120. Так быстро, потому что враг нас прекрасно видит. За рулем – живая легенда Донбасса из не менее легендарного батальона, а потом и бригады "Восток". Командир минометной батареи, позывной Чех, в миру Марк. Воюет с 2014-го.
Минометный расчет стоит под самым носом у противника.
– Ничего страшного. Чем ближе, тем лучше, – говорит заряжающий минометного расчета.
– Вот так?
– Конечно. Чем больше сокращаем дистанцию, тем больше еще воодушевляемся этим. Уже они поняли, на чьей стороне вся сила и все возможности.
– Серьезно?
– Да.
– Огрызаются меньше?
– Конечно. В начале СВО это все было агрессивнее с их стороны. Они чувствовали за собой какую-то уверенность, какую-то силу. Сейчас этого уже нет.
"Для нас не проблема отвоевать свои земли, для них хорошего не вижу. Лучше или уходить, или погибать, одно из двух. Видать, они выбирают второе", – говорит командир расчета Алексей.
Наши штурмовые батальоны постоянно просят огня. И артиллерия им помогает. Ушел очередной "подарок". С 2014 года они настолько привыкли правильно, спокойно и уверенно вести боевые действия, что рядом с ними чувствуешь себя в безопасности.
Худой – такой позывной у Валентина. Сам шутит: чтоб врага запутать. За время войны Валентин уже успел выйти на пенсию, но уходить с передовой пока не планирует.
"И дети, у меня их четверо, и супруга – все они меня поддерживают. Били, бьем и будем бить тех людей, которые против нормальной жизни, против русских. Потому что, знаете, это как раковая опухоль. То есть ее невозможно приостановить, она будет дальше, дальше расширяться. Ее надо полностью под корень уничтожать", – говорит Валентин.
За Донбасс воюет уже девятый год. С нетерпением ждет победы. Есть конкретные планы на гражданку – хочет съездить на Байкал.
После очередного выстрела миномет зачехлили. Защита от грязи – дедовская каска времен Великой Отечественной.
Вот что называется братство. Закончили работу, пять мин туда кинули, и от ребят пришла еще просьба – еще одну мину скорректировать, чтобы точно прилетело в назначенное место. Там, впереди, в двух километрах, на расстоянии 300 метров от врага находится пехота. Пацаны сидят в окопах и ждут, когда здесь минометчики им смогут помочь. Теперь опять расчехляют миномет и опять запустят туда.
Свежий ароматный кофе, еда. Вы думаете, сухой паек? Ничего подобного. Это ребята местные, у них тут домашняя колбаса, сахар, хлеб, сыр, масло, все есть. Сухой паек только в крайнем случае. Они дома, на своей земле.
В относительно безопасное место командир батареи вывозит нас ближе к вечеру. На всякий случай просит здесь не задерживаться.
– Конечно они знают, что мирные здесь остались, другие покинули, но дети бегают по улице, вместо того чтобы в школе учиться. Крохи, они по улицам бегают, уже знают, понимают, что летит, откуда летит, по звуку определяют, кто может какой разрыв произвести, – говорит Марк.
– Что-то приземлилось тяжелое?
– Что-то тяжелое, да, опять же импортное, потому что свист был характерный.
Два-три прилета "Хаймарсов" в день – обычное дело. На улицах все равно есть люди. Периодически волонтеры привозят сюда гуманитарку. Пятилетний Никита всегда приходит встречать их машину. Специально для него – целая коробка конфет.
– Как дела?
– Очень хорошо, – отвечает мальчик.
– А что особенно хорошо?
– То, что пока еще в дом не попали, вот это пока еще хорошо.
