Серб и итальянец – о страшных последствиях от применения обедненного урана

Британия не отказалась от планов поставлять на Украину снаряды с обедненным ураном. Вопрос к Лондону остается, ведь последствия будут чудовищные. И спустя четверть века в Сербии пожинают плоды "гуманитарных" бомбардировок НАТО.

В эту сербскую деревню на самой вершине горы Пржар мы добирались на старом "УАЗ"». Только что прошел снегопад, и постоянно приходилось убирать с дороги упавшие деревья. Кажется, что это обычная балканская деревня с уютными домиками под черепичной крышей. Но что-то здесь не так. Не слышно детского гомона и привычного лая собак. Это деревня мертва уже несколько лет. Все жители из нее ушли.

Ивица Николич, бывший житель деревни Плячковица, вспоминает, что на этой горе сербы веками прятались от османских янычар, а потом и заложили деревню. После того, как натовская авиация нанесла по вершине горы удар боеприпасами с обедненным ураном, в деревне поселилась смерть.

Натовцы пытались уничтожить теле- и радиоретранслятор, который стоит на горе недалеко от деревни. Целились в антенны, а попадали по коровам. После войны местность пытались очистить, собирали осколки, но, по словам Ивицы, в лесах еще полно боеприпасов с обедненным ураном.

Мирослав Ачимович служил в Косове во время натовской агрессии прапорщиком. На его глазах американские штурмовики нанесли удар по прицепу с навозом.

"Американцы подумали, что это ракетная установка. И от этого прицепа не осталось ничего, он был дырявый, как швейцарский сыр. Я нашел кусок железа, который оказался шрапнелью, и положил его в карман брюк. А мой командир нашел такой же осколок и положил его в нагрудный карман рубашки. Спустя 10 лет командир скончался от меланомы – рака кожи, а у меня выявили рак простаты", – рассказал Мирослав Ачимович.

Городку Вране почти тысяча лет. Он раскинулся у подножья горы Пржар, на которой и стоит этот злополучный радиоретранслятор. Улица Пржар – ближайшая к горе, по ней можно спуститься в город. На этой улице больше всего "умерлиц" – объявлений о смерти.

Глава Союза больных онкологией города Вране и депутат городской скупщины Градимир Еванович уверяет, что смертность во всем городе после бомбардировок выросла на 20%, а на этой улице горе приходило почти в каждый дом. Вот они, те самые "серебряные пули", как их называли натовские военные. Это 30-миллиметровые снаряды от авиационной пушки. Оболочка у них алюминиевая, а в центре как раз и находится сердечник из обедненного урана. Пуля – дура, а урановый сердечник – молодец. Даже через стекло витрины дозиметр фиксирует превышение естественного радиационного фона в три раза.

"Когда этот сердечник на большой скорости попадает в броню, он становится прочнее, пробивает ее и разрывается, превращаясь в облако радиоактивных частиц. И это очень опасно для организма", – поясняет Вук Обрадович, сотрудник музея Вооруженных сил Сербии.

Артиллерийский, так называемый подкалиберный снаряд из обедненного урана способен пробивать 40 сантиметров брони и выжигать все внутри танка. В этом случае материал становится очень опасным. Уран-235 во время взрыва выгорает до состояния радиоактивной нанопыли размером в 10 микрон. Такая пылинка излучает одну альфу-частицу каждые 2 часа.

"Они входят к вам в легкие, в почки, в кишечник, и в один момент из этой частицы урана выходит альфа-частица. А канцерогенность ее в 50 раз больше, чем какой-нибудь другой частицы, и вы никогда не знаете, когда случится то, что из нормальной клетки начнется канцерогенез, начнется опухоль", – сказала Даница Груйичич, министр здравоохранения Сербии.

Министр здравоохранения Сербии занимается этой проблемой несколько лет и в соавторстве с другими исследователями написала научную монографию. "Нас каждый год все меньше и меньше, а злокачественных опухолей – все больше и больше. Проблем с детьми все больше и больше. Бесплодность не только у мужчин, но и у женщин. Все больше молодых людей, у которых нет детей. Я просто обращаюсь к украинцам: не позвольте на вашей земле, чтобы они пользовались этим ужасным оружием! Потому что последствия вы будете видеть через несколько лет, через несколько столетий", – говорит Даница Груйичич.

По Югославии долбили еще и крылатыми ракетами "Томагавк". Вот обломки одной из них, для лучшей пробиваемости некоторые ракеты также оснащались обедненным ураном, в боевой части его было аж 3 кг. В момент взрыва 80% урана превращались в огненное аэрозольное облако, испепеляющее все живое в радиусе 50 метров.

Это главная достопримечательность ветеринарной поликлиники в Буяноваце – двухголовый теленок родился сразу после натовских бомбардировок.

"Это генетическое изменение. Оно проявляется и в нормальных условиях, но очень редко. Конкретная деформация произошла из-за бомбежек обедненным ураном, которые были недалеко от Буяноваца и на границе с Косовым", – рассказал Миодрак Милкович, директор ветеринарной поликлиники города Буяновац.

Директор ветеринарной станции утверждает, что количество подобных генетических мутаций в окрестностях Буяноваца после бомбежек увеличилось с 1% до четырех: "Самые частые мутации, когда рождаются детеныши, у них открыта пуповина, происходит выпадение внутренних органов. Случаются мутации, что животные, у которых должно быть 4 ноги, рождаются с 2 ногами". Возможно, таких случаев еще больше, просто фермеры не сообщают об этом. Боятся, что у них перестанут покупать мясо и молоко.

Радомир Ковачевич – врач-токсиколог – много лет был начальником сербского Центра по контролю радиации. Доктор связывает рост онкологических заболеваний у детей и генетических отклонений именно с натовскими бомбардировками: "До бомбежек никогда не встречались такие аномалии у детей. Дети рождаются без глаз, с заячьей губой, а также с другими болезнями и тяжелыми аномалиями организма".

Оказалось, что от обедненного урана страдают и те, по кому стреляют, и те, кто стреляет. Первыми забили тревогу итальянские военные. После операции натовских сил в Югославии полковник Лачетти заработал бронзовую медаль за заслуги, военный крест, медаль НАТО, а еще рак легких и почек.

"Мы располагались в 150-200 метрах от боевой линии, установившейся между албанцами и косовскими сербами. И там бомбардировка была настолько сильной, что взрывная волна с этим обедненным ураном, безусловно, накрывала и нас тоже. Мы были очень близко", – вспоминает военный.

Офицер итальянского Красного Креста даже не подозревал, насколько опасен обедненный уран: "Не было никакой информации относительно опасности этого материала. Поймите, мы сами являлись составной частью итальянского Красного Креста. Мы всегда приходим на помощь, когда есть какая-то опасность".

Зато американцы знали об опасности обедненного урана прекрасно. Им выдали специальные инструкции и защитные костюмы для работы с опасными снарядами.

"Мы даже сообщили нашим командирам, что странно, что американцы ходят в каких-то защитных средствах. А нам сказали, что это не связано с какой-то опасностью", – сказал Эмирико Мария Лачетти.

После возвращения в Италию он почувствовал себя плохо, стали болеть и умирать сослуживцы. С ними связался адвокат Тарталья, который предложил помощь и рассказал о масштабе бедствия.

"Разные есть данные, кто-то говорит, что 8 тысяч заболели, 400 из них уже скончалось, кто-то говорит, что 7500 заболевших, 500 из них скончалось, но я могу сказать, что их очень много. Ко мне приходили на прием и некоторые генералы, которые также заболевали онкологическими болезнями и хотели, чтобы я их защищал. Я делаю вывод, что об опасности знало только самое высокое военное командование", – отметил Анджело Фиоре Тарталья.

Адвокат столкнулся с сильным противодействием со стороны Министерства обороны, там все отрицали, но итальянский суд прислушался к доводам и доказательствам. Анализы зафиксировали превышения урана в тканях в 17-20 раз. Тарталья выиграл 300 дел, и полковник Лачетти уже получает компенсацию: "Итальянское государство признало меня человеком, которому нанесен ущерб при выполнении своих прямых обязанностей, и именно поэтому я получаю и до конца жизни своей буду получать пожизненную компенсацию в размере 1033 евро в месяц, плюс 256 евро к этой сумме — это различные составляющие".

Страдающий раком сербский прапорщик Мирослав Ачимович, как и тысячи других жертв натовской агрессии в бывшей Югославии, о таких компенсациях может только мечтать. Хотя тут дело даже не в деньгах, а в правде. "Я хочу своим примером доказать миру, что существуют огромный вред от обедненного урана. Они нас бомбили зверски. Без каких-либо причин и нужды бомбили нас снарядами, которые привели к таким тяжелым последствиям", – говорит он.

В следующем году будет четверть века, как на Плячковицу упали натовские бомбы, и 200 лет со дня основания деревни. Ивица мечтает собрать оставшихся в живых односельчан, приехать на родное пепелище и отметить этот печальный юбилей. Все-таки значимые даты, если не принимать в расчет время полураспада обедненного урана – 4,5 миллиарда лет.