"Это ва-банк для актрисы": Ирина Гринева о роли в "Игроки. Иллюзия"

- "Игроки. Иллюзия" – ваш дебют на сцене театра Гоголя. Как вас встретили?

- Я даже не поняла, как вошла в труппу, потому что мне нужно было ввестись в спектакль за двадцать дней. Это практически невозможно! Некогда было думать, как я вхожу в труппу, я входила в спектакль. Нужно было сделать непростую задачу. Потому что Утешительный – это роль, которая мне вообще не свойственна. И мы работали с утра до вечера. Но я хочу сказать, что здесь очень талантливые ребята – не один, не два. Они все уникальные, просто потрясающие.

- Женских ролей в пьесе нет. Эту гендерную несправедливость Антон Яковлев решил по-своему, доверив, роль Степана Утешительного, главаря шулеров, вам. Как вы восприняли такое предложение?

- На самом деле, это предложение показалось мне очень странным. Я не удивляюсь, когда мне предлагают мужские роли. Потому что есть роли, которые женщины играют лучше. Но это не тот случай! Это очень мужская история. Она с мужской энергией. Поэтому я сразу спросила у Антона Юрьевича: "А зачем вам я? Зачем здесь нужна женщина?". Он объяснил свое видение. Отказаться, конечно, было бы глупо, кто мне еще когда-либо предложит роль Утешительного. Для актрисы это ва-банк, то есть, интересное, но странное предложение.

- Так кто он ваш герой – мужчина или женщина?

- Искуситель, прежде всего. Каждому игроку, который вовлекается в игру, Утешительный предлагает демонический союз. Сначала войти в дружественный союз, потом отказаться от отца, после сказать, что ты – самый лучший, ты уникальный, ты лучше всех. А потом – отрекись от отца, будь сам по себе. И тогда можно делать с человеком все что угодно, он и родину продаст, и дом, и детей. Вот такая страшная вещь! Поэтому Утешительный может быть и мужчиной, и женщиной, и бабушкой, и дедушкой, и ребенком – и всем одновременно. И мне это дает определенную свободу, и актерскую в том числе. Я не надеваю парик, не делаю из себя мужчину. Он возникает между мной и зрителем. И зрители говорят, что в какой-то момент забываешь, что на сцене женщина, потому что нам дан игровой ход.

- Что на самом деле движет героями – страсть к игре или страсть к деньгам?

- Ни то, ни другое. Ставка намного выше – душа человека. В некоем пространстве собираются души умерших игроков и разыгрывают души… Им нужно больше, чем выиграть деньги. Это всего лишь предлог. А на самом деле, мы уже все вовлечены в эту игру уже как две тысячи лет: либо мы в нее входим, либо ретируемся.

- Вы игрок по жизни?

- Ну, конечно, я же актриса! Играю всегда!

- Ради чего можно пойти ва-банк в реальной жизни?

- Это очень сложный вопрос! Стоит ли вообще входить в игру? Смотря, что за игра. Игра уже сама по себе предполагает обман. Честные отношения – это не игра. А здесь шулеры собрались.

- У Гоголя в "Игроках" написано, что это "дела давно минувших дней". Насколько Гоголь актуален сегодня?

- Актуален всегда! И, собственно, каждый узнает себя в этом. Мы все тоже в некоей игре. Поэтому мы каждый день что-то решаем – туда или сюда. Мы можем пропустить жизнь, утратить ее, а можем жить. Можем поступить правильно или нет. Мы выбираем каждый день. Поэтому это пьеса во все времена. И сто, и через триста лет будет все одно и то же. Потому что здесь поднимаются вопросы вечности!

- А что бы сказал Гоголь, если бы увидел постановку? Он узнал бы свое произведение?

- Он узнал бы, потому что есть статья, где описан разбор самого первого спектакля по "Игрокам". И разбор написан именно с видением того, что умершие игроки разыгрывают пришедшую душу Ихарева. Мы, собственно, и играем по этому разбору. Я думаю, что Гоголь бы не удивился.