"Чайка с продолжением": Константин Богомолов вновь обратился к пьесе Чехова

"Чайку с продолжением" показали в Театре на Бронной. Для Константина Богомолова – это не первое обращение к чеховской истории. В этот раз режиссер использовал новые способы работы с авторским текстом. На показе побывала Яна Музыка.

Обращаясь к зрителям перед спектаклем, Богомолов так прямо и сказал: "Надеюсь, пьесу вы читали". Константин Юрьевич применяет принципиально разные методы работы с материалом: иногда оставляет всё до запятой, иногда полностью переписывает. Что осталось от "Чайки" после встречи с Богомоловым? "Нет, я бы не так сформулировал: "что осталось от "Чайки". Осталась "Чайка", это "Чайка" и работа с текстом, которая здесь осуществляется мной и нашей командой абсолютно новая", – сказал режиссер Константин Богомолов.

С другого берега водохранилища доносятся песни Высоцкого. Костя Треплев по паспорту – Ширинкин. Его выгнали из ВГИКа за то, что сказал своему мастеру: вам надо завязывать с кино. Константин Богомолов подчеркивает, что в этой постановке реализован новый способ взаимодействия с текстом: "Авторский тест здесь и изменяется, и сохраняется одновременно". Режиссер делает перенос во времени. В спектакле события происходят с 1986-го по 1989-й. Герои друг другу говорят: товарищи. Обсуждают Чернобыль, спорят о стихах Вознесенского. Богомолов вписывает эту эпоху в чеховский текст.

Режиссер объясняет: когда на сцене зритель видит далекие события рубежа XIX и XX веков, на него это действует как анестезия. А чтобы возникало ощущение: это про нас – нужно заново связать время и историю. "С тем, чтобы она напиталась кровью, болью, остротой, которые были бы понятны сидящему в зале человеку", – пояснил Константин Богомолов.

На сайте только список актеров – не ясно, кто кого играет. Так что первые зрители не догадывались, что 24-летняя Елизавета Базыкина исполняет Аркадину. "Это легко сыграть: я такая стерва, я вас всех не люблю. А передать боль, трагедию, душевные страдания такого персонажа – это уже задачка", – поделилась актриса Елизавета Базыкина.

В этом спектакле про творческую интеллигенцию, про тех, кто создавал особую атмосферу оттепели, много язвительного и даже желчного. "Мне кажется, Чехов вообще на всем этом – и на злости, и на иронии, на желчи, на язвительности, как вы говорите. Только на этом", – отметил актер Дмитрий Куличков.

Самое язвительное происходит во втором акте. Но Константин Богомолов попросил камеры выйти, снимать дописанное им продолжение "Чайки" не разрешил.