Фильм Йоакима Триера "Сентиментальная ценность" – в российском прокате

В российском прокате с этой недели фильм норвежского режиссера Йоакима Триера "Сентиментальная ценность". У него Гран-при Каннского фестиваля этого года, а в Каннах успех часто измеряется продолжительностью аплодисментов по завершении просмотра. Так вот они продолжались как утверждается, минут 15-20. У нас теперь тоже есть возможность оценить, сколько в картине сентиментального и сколько ценного, и окажемся ли мы готовы аплодировать картине четверть часа. "Сентиментальная ценность" – это все-таки типично скандинавское произведение, со своеобразным темпераментом и специфическим юмором. Наиболее внимательные и осведомлённые российские зрители наверняка обнаружат вслед некоторым критикам перекличку этого фильма с "Осенней сонатой" Ингмара Бергмана. У шведского классика мать эгоистка выясняла отношения с двумя дочками, здесь, у норвежца, тем же занимается эгоистичный отец. В общем, это фильм, о котором много, пожалуй, и не скажешь. Лучше будет просто однажды его посмотреть.

Сюжет интригует даже в пересказе. Это история о семье из Осло, в которую неожиданно возвращается давно покинувший ее отец-Густав Борг. Известный режиссер, он просит дочь сыграть в его фильме, чтобы спасти собственную карьеру. Однако, получает отказ. Все выглядит как завязка драмы о семейных отношениях, историях о прошлом и невысказанных обидах.

"Изначально это должна была быть история двух сестер. Речь шла о травме покинутых детей. Но в тот момент, когда я решил ввести в фильм фигуру отца, я понял: я могу сделать эту историю более полифоничной", – рассказал режиссер Йоаким Триер (Норвегия).

Местом съемки своего фильма Борг выбрал семейный дом. Метафора идеальная. С одной стороны – речь идет о здании, которое идеально подходит для работы над фильмом. Но эти стены несут память о поколениях. Неужели можно вот так просто взять и превратить их в декорации для вымышленной истории? Речь не о мистике, а о памяти места. При этом личной памяти, а не исторической.

"Сценарий начинался с очень длинного описания дома. Очень кинематографичного и очень подробного. Когда я читал его, я просто видел съемочную площадку перед своими глазами. Эта детализация помогла мне глубже понять смысл работы", – пояснил актер Стеллан Скарсгард (Швеция).

Семья в данном случае так же становится очень противоречивым символом. Кровные узы – это еще не все, демонстрирует нам режиссер. И если по документам вы родственники, то это не значит, что на деле вы родные души. А без этого- и карьера не приносит счастья, и близкие-кажутся такими далекими.

"В своей предыдущей работе Йоаким Триер позволил всем нам расслабиться. На площадке было много музыки и импровизации. Но этот раз моя героиня более скована своими эмоциями и переживаниями. Они очень давят на нее", – отметила актриса Ренате Реинсве (Норвегия).

Жанр фильм-драмеди, то есть микс из драмы и комедии. Режиссер не углубляется в морализаторство, не выносит приговор своим героям. Его лента- методичное авторское исследование устоявшихся и ставших штампами понятий, за которыми часто скрывается пустота. Формулировок, которыми мы пользуемся, не задумываясь об их истинном значении. Да и какое оно – истинное?

Йоаким Триер: "Из-за того, что в фильме показана история киносъемок, у меня появилось больше возможностей для раскрытия самых разнообразных тем, которые существуют на границе вымысла и подлинной семейной истории. Определенно, герой-кинорежиссер обогатил мою ленту".

У ленты совсем не пафосная, а очень доверительная интонация. Которую и оценил европейский зритель, кажется уже уставший от фильмов-манифестов. С другой стороны, возвращение к основным темам дома и семьи вполне закономерно. Когда мир вокруг стремительно меняется, самое время поискать опору в еще вчера казалось бы незыблемых ценностях. Но вот проблема: не все смогли их сохранить.