Виталий Чуркин был не только талантливым дипломатом, но и актером

Автор: Дмитрий Киселев

24 февраля на Троекуровском кладбище в Москве похоронили Виталия Чуркина. Выдающийся российский дипломат скоропостижно скончался в Нью-Йорке, где работал постоянным представителем нашей страны в ООН и в Совете безопасности этой крупнейшей международной организации.

Неожиданность и сам масштаб утраты потрясли всех, как оппонентов, так и союзников России. Выражая соболезнования вдове и детям, президент России Владимир Путин охарактеризовал Виталия Чуркина как "одного из самых видных дипломатов": "Профессионал самого высокого уровня, человек глубочайшего интеллекта и необыкновенной энергии, редкого обаяния и чувства юмора, он пользовался искренним уважением коллег и огромным авторитетом у зарубежных партнеров".

Самую высокую оценку Чуркину дал Сергей Лавров, который назвал его народным дипломатом. И это действительно так. Его речи в Совбезе ООН были столь эмоциональными и столь понятны каждому, а их правота столь очевидной, что самые простые люди, далекие от дипломатических баталий, цитировали нашего Чуркина, пересказывая его просто в быту.

В этом смысле показательна солидарность сочувствия и со стороны сербских баскетбольных фанатов — молодых людей, которые, казалось бы, далеки от дипломатических баталий в Совбезе ООН. В четверг на матче Евролиги между сербской командой "Црвена Звезда" и турецким "Галатасараем" они развернули огромные баннеры со словами: "Друг правды и сербского народа, покойся с миром. Виталий Чуркин, 1952-2017". Кстати, под этими баннерами сербы турок и победили. Счет — 75:58.

Мне в жизни повезло встретить Виталия Чуркина. Но постоянно в последние годы блестящую работу представителя России в ООН наблюдал наш собкор в Нью-Йорке Валентин Богданов.

Автор: Валентин Богданов

За те рекордные для российской дипломатии 11 лет, что Виталий Чуркин провел на посту постпреда России при ООН, в зале Совета безопасности у него никогда не было своего закрепленного места. Главы миссий обмениваются креслами ежемесячно. Любимое, правда, было.

"Где-то ближе к центру я больше люблю. Но, по большому счету, все равно. Я совершил, по-моему, семь кругов вокруг стола Совета безопасности за то время, когда я здесь работаю, так что видите, привыкаешь ко всему", — говорил Виталий Чуркин.

Привыкать с самого начала приходилось в боевых условиях, рассказывал нам сам Виталий Иванович по ходу этого интервью, которое мы готовили два года назад накануне профессионального праздника российских дипломатов.

Восхождение на вершину мидовской карьеры для Чуркина началось с блестящего владения английским. Выпускник МГИМО он даже переводил Брежневу. Но первым после поступления стал монгольский. Для тех, кто понимает, верный признак. Значит, не было протекции. Со студенческой скамьи Чуркин всего добивался сам.

"Я помню очень хорошо, когда мы были еще совсем молодыми, работали в Вашингтоне, и Виталий был самым популярным оратором от посольства. То есть, когда университеты просили кого-то поехать выступить, все ездили, конечно. Но очень часто запрос приходил именно на Чуркина, потому что он блестяще выступал. Язык прекрасный, и у него всегда была очень живая реакция на вопросы, остроумный", — говорит дипломат, ректор МГИМО МИД России Анатолий Торкунов.

Выручал, конечно, и актерский талант, который у юного Чуркина разглядели известные режиссеры. Марк Донской, снявший его в картине "Сердце матери", и Лев Кулиджанов в "Синей тетради", где будущий постпред России при ООН сыграл сына хозяев шалаша, в котором скрывался Ленин.

Чуркин кино в итоге не выбрал. Но под объективами все равно прошла вся жизнь. В 1986 году он, второй секретарь посольства СССР в Вашингтоне, по заданию тогдашнего посла Анатолия Добрынина после сообщений об аварии в Чернобыле отправляется на Капитолийский холм. Москва в ступоре. Чуркин блестяще выходит из положения, отбивая атаки конгрессменов.

- Не считаете ли вы, что чернобыльская катастрофа показала, что советы на грани краха? — пытаются уязвить его.

- Ровно в той же степени, что гибель шаттла Челенджер позволяет сделать такой вывод по отношению к самим США, — остроумно парирует он.

На утро под впечатлением от такого мощного дебюта Los Angeles Times выходит с заголовком "Блестящий советский дипломат отвел критику конгресса". Так будет и все последующие годы, в которые Чуркин раз за разом станет отстаивать позицию нашей страны на международной арене.

Одним из первых он предложил направить в Сараево российский батальон. Работая спецпосланником российского президента на Балканах, рисковал жизнью в распадавшейся Югославии, пытаясь вернуть на ее землю мир.

"За ним была великая страна, но безусловно он добавлял к этому величию свои совершенно уникальные качества и профессиональные и человеческие. Он никогда не боялся брать на себя первым удар, он никогда не боялся брать на себя ответственность и он с абсолютной честью, с абсолютным достоинством и с абсолютным профессионализмом представлял нашу страну в Организации Объединенных Наций", — говорит сенатор Константин Косачев.

Именно работа постоянным представителем России при всемирной организации стала для Чуркина возможностью по-настоящему реализовать весь свой дипломатический талант. На этом посту он прошел все международные кризисы последних 9 лет.

Первый спровоцировал Саакашвили, атаковавший Южную Осетию в августе 2008 года. Запад тогда без колебаний встал на сторону агрессора. Пытаясь перевернуть все с ног на голову, в нарушениях международного права, обвиняли Россию. Чуркин сражался в одиночку.

"Очень тонкий, ироничный, иногда и самоироничный, но правда в нем всегда чувствовалась большая сила, потому что он был очень профессиональным. С одной стороны, имел огромные знания, потрясающая реакция, и поэтому для меня было одно удовольствие наблюдать за ним во время всех этих баталий в Совете безопасности ООН. Практически я никогда не видел, что бы кто-то мог одержать верх над ним вот в этих всяких словесных баталиях", — говорит политолог Андраник Мигранян.

Украинские постпреды, сначала Сергеев, а потом и Ельченко, единственные, кто все последние годы не здоровались с Чуркиным ни в кулуарах, ни во время заседаний. Правда, которую озвучивал российский представитель, разрушала картину, которую в Киеве малевали по западным лекалам. Чуркин, срывая маски, публично клал своих визави на лопатки.

Яркие аллюзии, неожиданные образы, примеры из истории тех стран, с представителями которых Чуркину приходилось вступать в спор. Чаще всего, конечно, с американскими постпредами. В пылу полемики с жестким и более опытным коллегой слова порой заканчивались даже у бывшей журналистки Саманты Пауэр. Кто не помнит ее забег через весь зал к месту, на котором как сидел, так и остался сидеть внешне невозмутимый и спокойный Чуркин. Каких нечеловеческих сил все это ему стоило, знал, наверное, только сам Виталий Иванович и его семья.

"Особенно странным мне показалось выступление представителя Соединенных Штатов, которая построила свое выступление, как будто она мать Тереза. Вы вспомните, какую страну вы представляете! Вспомните послужной список своей страны! И потом уже начинайте рассуждать с позиций морального или какого-то другого превосходства. А кто в чем повинен, я думаю, что история и господь Бог разберутся", — говорил на заседании 13 декабря 2016 года Виталий Чуркин.

Урок дипломатического мастерства меньше месяца назад преподнес Чуркин и своему британскому коллеге. Мэтью Райкрофт ни с того ни с сего почувствовал себя звездой, которой без купюр позволено высказываться на принципиальную для России тему Крыма. В том смысле, что Украине его пора вернуть.

"Что касается позиции представителя Соединенного Королевства, то хочу посоветовать: верните Мальвинские острова, верните Гибралтар, верните аннексированную вами часть Кипра, верните архипелаг Чагос в Индийском океане, который вы превратили в огромную военную базу", — сказал в ответ Чуркин.

Внешне все это выглядело как ринг, где идут бои без правил. Но после того, как новость о внезапной кончине российского постпреда разнеслась по коридорам штаб-квартиры на Ист-Ривер, стало понятно, как высоко оппоненты на самом деле ценили Чуркина и как не понаслышке знали, сколько он делает для того, чтобы мир не накрыла новая холодная война.

Дипломатическим гигантом назвал Чуркина тот самый Мэттью Райкрофт. Маэстро дипломатии — Саманта Пауэр. В сегодняшней The New York Times ее проникновенная статья под названием "Мой друг постпред России". Вне заседаний непримиримые оппоненты ходили друг к другу в гости и вместе отмечали праздники.

"Я пригласила его и Ирину к моим родителям в Йонкерсе на День благодарения, что делает его единственным коллегой из Организации Объединенных Наций, который когда-либо переступал порог моего дикого ирландского семейного святилища. В то время, как остальные дипломаты приезжали и уезжали из Нью-Йорка, было нечто постоянное: Виталий Чуркин, грозный враг, заботливый друг, и ожесточенный защитник России, страны, которую он обожал и для которой делал все, чтобы она им гордилась".

Скорбят и прекрасно знавшие и уважавшие российского постпреда ооновские журналисты. За его готовность всегда объяснить и растолковать даже самое непонятное. Тяжелым ударом уход Чуркина стал для тех, кто считал его своим наставником.

"Многие сейчас раздают эти эпитеты — "звезда". Я считаю, то, что мы видим вот эти вот быстро сгораемые кометы, это не звезды. Вот он был звезда. И реакция не только у нас в стране, а реакция во всем мире это доказала. Когда в голос плакали, я не утрирую, в голос плакали те люди, которые были жесточайшими оппонентами. Потому что он был звездой, потому что он был личностью и профессионалом", — сказала официальный представитель МИД России Мария Захарова.

Тем мелочнее и глупее выглядел демарш украинской делегации по отношению к памяти Виталия Чуркина. В Киеве воспользовавшись своим нынешним председательством в Совбезе, заблокировали российское предложение о принятии специального решения по случаю кончины главы нашей миссии. Те, кто дал такую команду постпреду Ельченко, поставили себя за грань добра и зла, уверен Сергей Лавров.

Приехав на церемонию прощания с Чуркиным, с которым был не просто коллегой, а давно дружил, глава российского МИДа вручил семье российского постпреда орден Мужества. Посмертная награда от президента России. У гроба почетный караул. На 8-м участке Троекуровского кладбища залпы ружейного салюта в память о том, кто всегда был на передовой.

Чуркин на эту народную любовь всегда отвечал взаимностью. Недавно во время празднования дня российского дипломата, беседуя с нами, работающими в Нью-Йорке журналистами, рассказывал, как бывая в Москве с удовольствием ездит на метро, никогда не отказывая узнавшим его пассажирам столичной подземки в общении. Поведал, российский постпред нам и о том, что дописал книгу, которая должна вскоре увидеть свет. Название Чуркин держал в тайне, а подзаголовком поделился. "Неоконченные мемуары".