Владимир Епифанцев: Ауре таланта невозможно сопротивляться

- Про фильм "Шпион" ходят уже легенды. Но его пока никто не видел…

- Я видел.

- Как видели? Весь фильм?

- Почти весь. Я видел его на площадке – смотрел отснятые сцены, свои и коллег. Конечно, режиссер не очень хотел показывать нам материал, он был очень серьезно сосредоточен на том, что снимал в каждый конкретный день, и наше нетерпение ему иногда мешало… Но артистам всегда не терпится, особенно если они чувствуют, что материал получается действительно хороший. А в "Шпионе", осмелюсь сказать, материал уникальный, и это все видят, все понимают. Поэтому даже вот продюсеры позволяют режиссеру фильма Леше Андрианову работать над картиной более тщательно, чем это принято в современном российском кино. Дело в том, что хотя "Шпион" - по сюжету своему,  по составу артистов, по бюджету - проект несомненно коммерческий, при этом он очень авторский.

В российском кинематографе были попытки сделать нечто подобное, пожалуй, только у Тимура Бекмамбетова. Такое вообще редко получается – счастливо совместить авторское видение и пожелания зрителей. Я могу по пальцам пересчитать тех, кому это удается в мировом кино. На съемках "Шпиона" я думал: с кем можно сравнить режиссерскую работу Леши Андрианова? В голову приходили даже имена Спилберга и Кубрика!

- Ну уж… Не боитесь делать такие рискованные сравнения?

- Не боюсь. Понимаете, Андрианов оказался одним из тех редких режиссеров, который умеет вести диалог с кино. Он не из тех, кто слепо вторит или копирует какие-то вещи. Безусловно, у него есть предпочтения, есть кумиры, и человек, хорошо разбирающийся в кино, увидит в "Шпионе" множество цитат и отсылок. Тарантино, кстати, делает то же самое, и при этом все понимают, что он обладает своим неповторимым, ни на что не похожим языком, так что все попытки его скопировать выглядят банально и жалко. Еще, размышляя над работой Леши Андрианова, я часто вспоминал фильмы Гаспара Ноэ  - режиссера очень сложного, совсем не для всех, хотя и у всех на устах. Ноэ много сделал в области серьезных технологических и эстетических прорывов. Работа над "Шпионом" - это тоже очень серьезный прорыв, прорыв уровня Ноэ, но уже в России.  Я могу говорить об этом со знанием дела,  поскольку  сам являюсь режиссером.

 - Когда вы дали согласие на съемки у Андрианова, вы ждали от него такого прорыва, или ничто этого не предвещало?

- Я посмотрел его дипломную работу, она мне показалась интересной, но я никак не мог предполагать, что "Шпион" будет сделан настолько ярко. Мне действительно страшно интересно следить за тем, что получается у Андрианова. Я когда смотрел отснятый материал, так увлекался, что даже в какие-то моменты забывал, что эти персонажи на экране – я и мои партнеры по роли! Я смотрел очень увлекательный, интересный, стильный фильм. Это не просто история, рассказанная с экрана. Это настоящее кино. Кино ради кино! Еще раз повторюсь, такого у нас не делают!

- Что кроме таланта режиссера могло привести к столь интересному результату?

- Талант оператора. Денис Аларкон удивительно работает над картинкой. Я, например, не особенно люблю кино, которое рассказывает истории при свете, напоминающем полотна художников, сам я, наоборот, люблю реальное освещение. Но здесь в искусной работе оператора со светом был свой особый смысл. Ведь история, которую рассказывают в "Шпионе", с одной стороны реалистичная, а с другой – абсолютная фантастика! Актеры играют реалистично, а пространство вокруг них невероятное! Например, у нас там есть камера ночного наблюдения, веб-камера и куча разных  других гаджетов, которых в 30-е годы быть не могло, но когда смотришь фильм, начинаешь верить, что они были всегда, поскольку все это выглядит в "Шпионе" суперорганично.

А начало просто ошеломляет! Потрясающий Гитлер, в исполнении немецкого артиста, а еще Канарис и Зепп – их тоже играют немцы. Это дает такое серьезное настроение, сцена так убедительно смотрится. Ты сразу понимаешь - это не глюк, все здесь всерьез, все по-настоящему, все рассказанное в этом фильме – правда, и ничего кроме правды… Хотя, как я уже сказал, все происходящее в этом фильме – абсолютная фантастика!

- Пришло время вам рассказать о своем герое…

- Ну, что о нем рассказать? Мой герой – добрый, отзывчивый человек. Что хорошего ни скажешь про этого персонажа, все сгодится. Вот только при всех своих замечательных характеристиках он - машина, машина со своей программой, от которой невозможно отступить. И самое удивительное, он получает огромное удовольствие от того, что он машина. От того, что у него все работает конкретно и корректно, как хороший отлаженный и смазанный механизм. Полагаю, он даже испытывает какие-то эротические ощущения от того, как складно у него все происходит. Главное для него – выполнить миссию, после чего он может и умереть.

- Режиссер Алексей Андрианов рассказывал мне, что  в вас, как в актере, его особенно сильно восхищает талант импровизатора. Пришлось ли вам употребить этот талант на съемочной площадке "Шпиона"?

- Нет, в случае с моим персонажем в фильме "Шпион" импровизация была невозможна. Этот образ существует в жестких рамках текста, мизансцены. Так что такая задача режиссером передо мной не ставилась. К сожалению, пока мне еще ни разу не приходилось работать в кино с режиссером, который поставил бы передо мной задачу поимпровизировать. Увы… Ведь сегодня кино работает под оператора. На "Шпионе" мы тоже работали под оператора, но, к счастью, в данном случае и оператор и режиссер оказались на редкость умными ребятами, поэтому этот тип работы не доставлял актерам обычных неудобств. Вообще, меня удивляло, как смело такой молодой режиссер работал на площадке с актерами! Леша без смущения мог подойти к большим артистам, которые снимаются в кино уже лет тридцать, и настаивать на своем видении роли, даже демонстрировать, как именно тот или иной эпизод надо сыграть. А они, как ни странно, на это не обижались, его предложения и замечания принимали. 

- Как вы думаете, почему?

- Потому что на них действовала особая аура, распространявшаяся на площадке. Это аура создания серьезного и необычайно стильного кино. Аура таланта, сопротивляться которой невозможно. Ей можно только с удовольствием подчиняться…