Сегодня кинорежиссеру Вернеру Херцогу исполняется 70 лет
«Я не снимаю документальное кино, и я не снимаю художественное. Я пытаюсь делать что-то свое», – говорит Вернер Херцог. На его счету более полусотни фильмов и все они пронизаны необыкновенным авторским стилем. В свои картины он всегда добавляет нотки реализма, а в документальных лентах нередко прибегает к мистификации. «Неигровое кино должно напоминать шершня, который всех жалит», – считает режиссер. Сегодня Вернеру Херцогу исполняется 70 лет. Рассказывают «Новости культуры».
Его можно встретить в любом уголке земного шара. Вернер Херцог – режиссер-путешественник, исследователь болевых точек человечества. Сам себя он называет пешеходом, идущим и познающим мир. Пешая прогулка для него – медитация, способ принятия решения. Так, в 14 лет, Херцог по периметру обошел всю албанскую границу, после чего определился с выбором профессии. А, однажды, уже став известным режиссером, Херцог преодолел 1000 километров – узнав о том, что при смерти находится легендарный историк кино Лотта Эйснер, он отправился из Мюнхена в Париж с твердым убеждением – если будет идти пешком – она обязательно поправится.
«И она действительно выздоровела, с другим бы я подумал – совпадение, а с Херцогом так не думаешь, никакого совпадения, это человек, который своим личным поведением добивается, то, что человек расширяет свои возможности, – говорит директор Центрального музея кино, киновед Наум Клейман. – И все его фильмы о том, что есть человек на грани предельных возможностей, он не только испытывает человека на прочность, но и на человечность».
Проверки на человечность и прочность на съемочной площадке бывали и у самого Херцога. О характере любимого актера – Клауса Кински, сыгравшего в пяти его лентах, ходят легенды. Херцог даже снял фильм, о том, как непросто работать с человеком безумным, но, несомненно, гениальным.
Другой любимый «фрик» Херцога – Бруно Шлейнштайн. Кто, как не он, уличный музыкант, в детстве избитый безумной матерью, много лет находившийся под наблюдением в психиатрической клинике, мог так точно сыграть человека-загадку, найденыша Каспара Хаузера.
Против кандидатуры Бруно на эту роль выступали многие, но Херцог сдержал данное уличному музыканту обещание – снять его в кино. Отвечать за свои слова – главный принцип режиссера. Однажды это обернулось высшей формой эпатажа.
Проиграв спор, Херцог, при камерах, решился съесть свой ботинок. Правда, поговаривают, что все-таки это была удачная мистификация. Не хуже чем у Чаплина. Вот так кинематограф постепенно превращает режиссера в клоуна
Высшей формой эпатажа можно назвать и его ленту «Фицкаральдо». Чтобы снять этот фильм Вернер Херцог отправился в самые дебри Амазонки, подкупал местные власти, в чем сам неоднократно признавался, и заставил аборигенов перетащить через гору огромный корабль – и это уже не было мистификацией.
«Он человек очень любопытный, – отмечает киновед Кирилл Разлогов. – Очень пренебрежительно относится ко всякого рода условностям, в том числе и законам, если я не ошибаюсь, он первую свою камеру в жизни утащил, и в известном смысле – человек-легенда».
Кстати, первый фильм Херцог посмотрел только в 11 лет – детство он провел в глухой баварской деревне и все что видел тогда – это дивные пейзажи. Может, именно поэтому природа в фильмах Херцога не фон, но главный герой. Особенно, в его документальных лентах. Ему интересно все: действующие вулканы, сибирские пейзажи, наскальные пещерные росписи 32- тысячной давности, и даже Лох-несское чудовище.
«Он дает нам какое-то событие, некое чудовище или чудо, или какие-то странности и размышляет, как мы видим эти странности, – говорит режиссер Сергей Мирошниченко. – Насколько мы более странные, чем эти странности».
У Херцога всегда в разработке несколько проектов. Сегодня он готовится снять ленту об умирающих языках и культурах, экранизировать биографию английской путешественницы Гертруды Белл.
Но главный проект его жизни еще впереди – уже несколько десятков лет Херцог мечтает снять масштабную и дорогостоящую картину о городе ацтеков – Теночтитлане.
