Эдуард Штейнберг: "Люди для меня - это подарок"
Художник Эдуард Штейнберг и живет, и пишет, как сказано у Пушкина, «Обиды не страшась, не требуя венца». Арт-критики называют его «гео-мэтром авангарда», размышляют о полемике художника с Казимиром Малевичем и Ильей Кабаковым. И приходят к такому выводу: «Его картины красивы, потому что мудры». Мудрость молчалива: большинство работ Эдуарда Штейнберга называются просто «Композиции».
Традицию русского авангарда он перенял от отца, выпускника ВХУТЕМАСа. Соединил ее с христианской доктриной русских символистов. Прошел все круги советского арт-подполья 60-х, а в 90-е стал «гражданином мира» и в Москве бывает нечасто. Съемочная группа «Новостей культуры» побывала в гостях у патриарха отечественного нонконформизма вместе с делегацией из Третьяковской галереи.
Эдуард Штейнберг признается, что в эти новогодние дни не ждал гостей из Третьяковской галереи. Отчасти он лукавит: этой встречи ждут все художники. Ведь если к вам домой пришли выбирать ваши картины для экспозиции в Третьяковке, значит, вы уже встали в один ряд с Шишкиным, Крамским, Айвазовским, Репиным и Малевичем.
Наталья Александрова, зав. отделом живописи XX века ГТГ, говорит: «Определить место Эдуарда Штейнберга пока в полноте не только я, но и никто не может. Другое дело, что Штейнберг – очень известная фигура русского нонконформизма и живопись его давно находится во многих музеях России и зарубежных собраниях».
Эдуард Штейнберг не получил профессионального художественного образования. Его отец, известный поэт и переводчик, был репрессирован, дорога в престижные вузы сыну врага народа была закрыта. Как художник он сформировался под влиянием супрематических работ Малевича, но всегда вкладывал в свои геометрические абстракции религиозное содержание. В каком-то смысле картины Штейнберга можно называть абстрактной иконописью.
Штейнберг никогда не считал себя советским художником, и вообще советским, но как дитя той эпохи до сих пор стесняется вслух говорить о своих духовных исканиях: «Я не могу сказать, что на каком-то верном пути. Но что такое истина? Это слово, изображение. Вот есть у Камю замечательный «Миф о Сизифе», когда художник тащит на гору камень, а потом он падает вниз, он опять поднимает его, опять тащит – вот приблизительно маятник моей жизни».
С 1992 года Эдуард Штейнберг живет между Тарусой и Парижем. На его визитной карточке именно эти два адреса. Когда после перестройки его впервые пригласили на выставку во Францию, вышел скандал. Наверху узнали, что Штейнберг – не член Союза художников, это означало, что для идеологического отдела ЦК такого живописца просто нет. Так оно, в общем, и было. Ни выставок, ни заказов. Жили на зарплату жены, искусствоведа Галины Маневич.
«К нему коллекционеры практически не приходили до эпохи перестройки, – говорит супруга художника. – Но были разные периоды в его биографии. Например, в 60-е, когда у него был полуфигуративный период – птицы-рыбы, картины иногда покупались иностранными журналистами и дипломатами».
Сразу после визита гостей Эдуард Штейнберг опять уедет на улицу Кампань премьер – свой парижский адрес. Прощаясь, журналисты не могли не спросить у живого классика советского неофициального искусства, как современным русским художникам дождаться к себе в гости закупочную комиссию из Третьяковки. Брать пример с меня, ответил классик: «Я не работаю для людей, я работаю для себя, а люди для меня – это подарок. Это правда, без кокетства это говорю».
