"Едоки" и "Воскресение" на Вечере современной хореографии

«Каждый, кто рискует выйти в открытое море, должен пройти через период тревог и блужданий на ощупь». Цитата из Ван Гога – единственная вербальная «подсказка» к пониманию балета под незатейливо-бытовым названием «Едоки» от Театра-студии современной хореографии. Компанию «Едокам» составила постановка «Воскресение». «Это балет о жизни и смерти, но не стоит искать здесь вселенскую драму», – говорит постановщик из Италии Мануэль Ронда. Рассказывают «Новости культуры».

За кулисами все студийцы. Те, кто в зале пришли поддержать тех, кто работает в спектакле. Отношения, как в семье. Кто-то в Театре-студии современной хореографии уже семнадцать лет – многие пришли сюда четырехлетними детьми. Продолжают заниматься, даже после поступления в институты.

«Современный танец, с моей точки зрения, не может быть в одном стиле, потому что он создается разными людьми, – говорит Ирина Афонина, художественный руководитель Театра-студии современной хореографии. – Современный танец – это личность хореографа, который выражает себя. Личности разные, поэтому и хореография разная».

«Едоки» – работа Кати Кисловой. Она в студии своя – давно в статусе педагога. Замысел этого спектакля вынашивала восемь лет. Вдохновил на постановку Ван Гог – художник-загадка, человек-легенда. Его картину «Едоки» перевела с холста на сцену, рассказала языком современного танца.

«Сюжет – внутри нас, говорит Екатерина Кислова. – Мы от него отталкиваемся, но это наши фантазии, положенные на музыку и на сценографию».

Это на картине двое мужчин и две женщины с ребенком. На сцене тоже пятеро, но все – мужчины. Жесткий, брутальный танец. Псевдоистория самого Ван Гога, рассказанная под музыку, написанной специально для этого спектакля в театре саунд-драма.

«Воскресение» итальянца Мануэля Ронда – история жизни и смерти. Прежде чем начать работу над спектаклем хореограф просил танцовщиков рассказать о своих ассоциациях на тему смерти – найти ее светлую сторону.

«Спектакль сделан в стилистике физического театра, – говорит ассистент хореографа Марина Никитина. – То есть привычного танца, как мы его знаем, мы не видим. Мы видим много дуэтных вещей, много перемещений, много каких-то драматических зарисовок, но вот танца привычного нам мы, возможно не увидим в этом спектакле».

Танцевальный замысел тоже шел от студийцев. В основу хореографии легли импровизации на тему. Здесь нет сюжета, нет вселенской драмы - только настроение такое же изменчивое как мысли о жизни и смерти.