Собрание слов Большое интервью Павла Басинского

ДОЛИН:  Гость нашей студии сегодня писатель, журналист, критик, литературовед и обозреватель, наш коллега журналист, обозреватель «Российской газеты»  Павел Басинский.

БАСИНСКИЙ:  Здравствуйте.

ДОЛИН:  Павел, ну, давайте мы начнем с немножко формального повода, но постараемся, чтобы он у нас не звучал с вами  формально и как-то скучно. У нас год литературы. Кроме этого довольно чудовищного логотипа, который, по-моему, предъявили и быстро куда-то спрятали в карман, чтобы  люди над ним не издевались, и правильно сделали, что-нибудь еще ясно про это? Действительно это год, в течение которого будет шанс чуть больше внимание людей к литературе привлечь, что-то сделать интересное, новое, необычное?  Или это обычная такая тривиальная правительственная  какая-то программа, вот по плану дошло дело до литературы, а в следующем году дойдет до балета, например, а потом до изобразительного искусства и так по кругу?

БАСИНСКИЙ:  Ну, это зависит от того, как пойдет, вот именно, кто этим будет заниматься и кто проявит к этому интерес и какую-то инициативу.

ДОЛИН:  Ну, мы же с вами, в том числе, участники этого, хотя бы как потребители и наблюдатели.

БАСИНСКИЙ:  Да, да. В принципе, я не вижу противоречия в том, что там предыдущий год был годом культуры, а этот год литературы.

ДОЛИН:  Мне  тоже. Как противопоставление выглядит очень странно.

БАСИНСКИЙ:  Ну, дело в том, что все-таки литература в России была, по крайней мере, особой статьей. Она у нас шла в фарватере всегда.

ДОЛИН:  Причем в фарватере культуры.

БАСИНСКИЙ:  И в 19-м веке,  допустим, передвижники возникают уже на базе русского  критического реализма, сначала Гоголь, Некрасов, потом передвижники. Они этого не скрывали.

ДОЛИН:  Да и не только передвижники, музыка. Я вот слушал весь последний месяц, просто так совпало, Мусоргского и думал о том, что не будь он таким выдающимся писателем либреттистом,  двух его великих опер не было бы,  не было бы композитора Мусоргского, были бы там, может быть, максимум «Картинки с выставки», а «Картинки», как вы только что правильно сказали, это тоже наследие великой русской литературы.

БАСИНСКИЙ:  Там Серебряный век, живопись шла в полном союзе с литературой и тот же там футуризм, допустим, сначала появлялся Маяковский, и он же был художником. Ну, в 20-м веке, пусть там директивно, но писатели были инженерами человеческих душ в советское время. То есть литература у нас была всегда чем-то особым, и  я не против, чтобы она и оставалась чем-то особым,  другое дело, что она не остается.

ДОЛИН:  Кстати, вы сказали, сейчас  мы эту сложную тему продолжим, мне просто пришло в голову, что ведь и в совершенно новейшем времени многие выдающиеся наши писатели выбрали писательскую стезю и стали именно писателями, хотя начинали, как художники, имели возможность существовать на художественном поле тоже. Я вспоминаю о Владимире Сорокине и о Дмитрии Пригове, которые художники тоже.

БАСИНСКИЙ:  Да, ну, можно  даже вспомнить такую фигуру, как Шукшин, который прославился больше, как актер и кинематографист, но на самом деле он считал себя писателем и хотел быть писателем, и для него это было важнее.

ДОЛИН:  И он, мне кажется, для русской культуры остался важнее, как писатель. Конечно, это субъективно, но, по-моему, так.

БАСИНСКИЙ:  Другое дело, что сейчас литература, конечно, не играет ту роль, которую она играла раньше, это совершенно очевидно, и поэтому год литературы, может быть, это некоторый допинг такой, чтобы литература как-то развивалась, чтобы она почувствовала себя уверенней. Мне кажется, что здесь важнее даже не то, что будет происходить в Центре. В  Москве более менее все нормально и в Питере более менее все нормально, и в таких культурных центрах, как там, я не знаю,  Пермь, Екатеринбург. А вот, чтобы немножко…

ДОЛИН:  Ну, тоже библиотеки горят и книжные магазины закрываются.

БАСИНСКИЙ:  Библиотеки горят, книжные магазины закрываются на местах, вот это ужасно.

ДОЛИН:  Даже в Москве и Петербурге.

БАСИНСКИЙ:  Да нет, ну, я вот был в Петрозаводске, там четыре магазина закрылись и один в центре только остался и все.  А это культурный город, между прочим.

ДОЛИН:  А я только что побывал в  Суздале, и говорю, вот интересно было бы купить какой-нибудь альбом, например, Андрея Рублева, у вас все-таки, ну, такой супертуристический центр. Лапти или платки пуховые можно где угодно купить, или ложки какие-нибудь. Они говорят: «У нас в городе нет ни одного книжного магазина. Мы даже за школьными учебниками ездим во Владимир, у нас другого шанса нет. Там один магазин остался».

БАСИНСКИЙ:  Да, есть надежда, что это как-то встряхнет, на самом деле, губернаторов и немножко встряхивает, так сказать, их это, потому что все-таки это распоряжение Путина, решение правительства и так далее. И на местах  что-то будет происходить. Будут какие-то преференции книжным магазинам, будет помощь местным издательствам. Вы понимаете,  издаться в местном издательстве сейчас это все равно, что издать книгу для себя и для  друзей. Чтобы она хоть как-то прозвучала, нужно издаваться в Москве, это неправильно.

ДОЛИН:  Ну, в Петербурге тоже хорошие есть издательства.

БАСИНСКИЙ:  Ну,  Петербург это вторая столица. Поэтому мне кажется, акцент должен быть на этом. А, кроме того, ну, пусть будет праздник, пусть, я не знаю, там, я знаю, что планируется книжная ярмарка на Красной площади, ну, замечательно, чего же плохого.

ДОЛИН:  Ну, смотря чем они там будут ярмарочить.

БАСИНСКИЙ:  Вы знаете, сейчас проблема не в том, какие книги покупать, сейчас проблема куда более глубокая и тяжелая. Проблема заключается в том, будут ли читать книги вообще и покупать. Поэтому, когда мне говорят: «О, ужас, там, читают Донцову». Я говорю: «Вы поймите, читают Донцову, а не только смотрят сериалы».

Полностью интервью с гостем слушайте в аудиофайле.