Собрание слов Большое интервью Юрия Стоянова

ВЕСЕЛКИН:  Я очень рад, что сегодня у нас встреча, ну, я надеюсь, будет очень интересной, прежде всего, кстати, признаюсь, для меня, потому что это была моя инициатива встретиться с нашим героем, который сейчас ожидает чай, сказал: «Мне нужен чай». Вот, видите, смех уже пошел. Нужен чай не крепкий с лимончиком обязательно, поэтому человек ведет здоровый образ жизни, все прошел, все знает, чай, хорошая погода.

СТОЯНОВ:  Уже ведет здоровый  образ жизни.

ВЕСЕЛКИН:  Уже, вот это правильно, голос услышали, нечего скрывать. Разнородный, всех любимый артист нашей необъятной родины Юрий Стоянов. Юр, я вас приветствую, здравствуйте.

СТОЯНОВ:  Привет, здравствуйте.

ВЕСЕЛКИН:  Во-первых,  спасибо, что вы нашли время.

СТОЯНОВ:  Спасибо, что позвали.

ВЕСЕЛКИН:  Моя инициатива была. Значит, с чего эта возникла идея?

СТОЯНОВ:  С чего?

ВЕСЕЛКИН:  Вот я сейчас вам расскажу. Так не замечаешь, что проходит время и вдруг количество людей и друзей становится меньше, это правильно, и, самое главное, что количество людей из твоей профессии, с которыми ты хотел бы увидеться, взять пример, показать, как это для тебя важно, и что они в этом смысле транслируют тебе с точки зрения профессии, все меньше и меньше. Вдруг думаешь: елки-палки. И вдруг я по телевидению смотрю одно из шоу и попадаю в тот момент, когда вы берете гитару, хорошая гитара, кстати говоря, все это отметил, потому что в школе мечтал играть на гитаре, все увидел, садитесь и поете песню Владимира Семеновича Высоцкого. И до того меня это возбудило, до того в меня это попало, что я именно в этом качестве, собственно говоря, увидев вас в первый раз, я решил вам, во-первых, это в открытую сказать.

СТОЯНОВ:  Спасибо.

ВЕСЕЛКИН:  Потому что исполнять песни Высоцкого практически невозможно, никто  дополнительный язык, чтобы транслировать эту эмоцию, не нашел. И вдруг вы,  человек, который ассоциируется у народа, знаете, ну, весь ваш спектр все прекрасно знают. И мне кажется, что это не случайно произошло, потому что тот путь, который вы прошли, он что-то в себе накопил, чтобы в какой-то момент сесть с хорошей гитарой причем, потому что песни поют, знаете,  берут плохую гитару, она не строит. И на меня произвело это колоссальное эмоциональное впечатление. Это было таким, извините за долгую речь, сейчас вы будете говорить, это было таким перпендикуляром ко всему, что а) я вам это говорю, и б) я с вами решил встретиться.

СТОЯНОВ:  Спасибо. Что я должен сказать?

ВЕСЕЛКИН:  Спасибо вы должны были сказать, вы и сказали.

СТОЯНОВ:  Я сказал: спасибо.

ВЕСЕЛКИН:  Прекрасно тогда. Тогда мне скажите такую вещь, вы, на мой взгляд, это же не просто так получается, есть роли, это понятное дело, что написан текст, есть режиссер, а есть вот эти тексты и песни, и какие-то дополнительные вибрации, которые или попадают в человека или не попадают, он потом это может транслировать.

СТОЯНОВ:  Все правильно. Только транслировать их, эти вибрации, вот и получается только. Почему человечески вас это тронуло и вы увидели, что в этом есть какая-то человеческая составляющая, потому что, ну, это единственный выхлоп и есть в моей профессии, в том, как она сейчас складывается, это гитара и какая-то возможность иногда не смешить, скажем так. Конечно, есть привычное ожидание. Знаете, как любой бренд, любая реклама это навязывание некоего ожидания, и разрушение этого ожидания есть крах рекламной компании любой. Например, некий напиток очень популярный во всем мире, вдруг он окажется соленым. А есть ожидание привычное. Есть привычное ожидание, над которым я работал сам и приложил к этому руку и не стесняюсь ни одного проявления, благодаря которому были эти привычные ожидания созданы, и горжусь ими, тем, что я делал. Но одновременно самореализуясь вот в том формате, в том жанре с моим партнером, где нужны были всякие маленькие-маленькие наши умения, вся наша невысказанность, боль, несыгранность, неспетость, не друг с другом, а своя личная, индивидуальная, вот могли проявиться в том формате, в той программе, которая была. И каждый раз, добиваясь какого-то успеха там, я, конечно, отодвигал от себя автоматически все другие возможности, такие, как большая серьезная драматургия в театре, в кино, и с пониманием отношусь к людям, которые не рискуют иметь со мной дело. Не потому, что я такой кусачий или опасный, я один из самых послушных артистов в этой стране. А потому что, ну, вот я снимаю авторский фильм, авторский не потому что я его готовлю к авторскому фестивалю, а потому что любое хорошее кино, даже самое мейнстримовское, оно все равно авторское. Вот я снимаю, и вот мне пригласить этого человека, значит, мне убить десять минут, то есть меня,  Стоянова, убить десять минут экранного времени на то, чтобы зритель попрощался с этим локомотивом всех этих людей, которых я сыграл, которые должны в это время промелькнуть, со всеми этими ожиданиями, и привыкнуть, принять меня в некоем другом нормальном человеческом качестве серьезном, или не принять. Ну, зачем мне это нужно, что, мало артистов хороших? Очень много, где ни с чем не нужно бороться, где все привычно, органично, все хорошо, удобные есть очень актеры. Есть такая категория удобных артистов, я их называю, очень удобных, удобных. Есть потрясающие артисты, а есть удобные.

ВЕСЕЛКИН:  Удобные, да, я вас услышал. Я вас уже слышу.

СТОЯНОВ:  Вот это значит, это не приговор, но это значит, что бороться там ни с чем не надо. Так и со мной не надо бороться,  но приходится, что нужно бороться с моим бэкграундом. Поэтому я не кляну судьбу. Но когда вот так совпадает… А что было, а что нужно было, чтобы спеть песню Высоцкого, вот прямо все составляющие, которые вы назвали. Каждая звучит очень просто и коротко, а за всем этим жизнь. Вот вы говорите: хорошая гитара. Вот, например, вы сказали:  хорошая гитара. А это не просто для меня констатация - хорошая гитара, это для меня очень серьезно – у меня 20 хороших гитар, и они все разные. Если бы я пел песню Окуджавы, я бы взял совсем другую хорошую гитару. Или, если бы я пел Beatles, то была бы третья хорошая гитара.

ВЕСЕЛКИН:  А вы какую бы взяли, кстати,  Beatles? Rickenbacker?

СТОЯНОВ:  Какую гитару бы я взял?  Нет, у меня есть Martin для этого.

ВЕСЕЛКИН:  Полуакустическая, вы имеете в виду?

СТОЯНОВ:  Полностью акустический, электроакустический Martin. Если бы я пел Стинга, я  бы взял Godin. Ну, и так далее.

Полностью интервью с гостем слушайте в аудиофайле.