За кадром Страна автоматов Калашникова и вечно жующих президентов

Программу "За кадром" ведёт Николай Мамулашвили.

Представители самых разных профессий, порой редких, порой экстремальных, но чаще самых обычных, – гости в нашей студии.

Испытатели, врачи, водолазы, пожарные, дипломаты, лётчики, автогонщики, альпинисты, журналисты и спасатели... Этим профессионалам есть, что рассказать об изнанке своей работы, о том, чего мы не знаем, о том, что обычно остаётся за кадром.

Их всех объединяет одно: любовь к своему делу. Это люди с характером, они никогда не отступают. Каждый из них обрёл настоящее признание и находится на своём месте.

Гость в студии – советник директора Российского института стратегических исследований Елена Владимировна Супонина.

Мы с ней говорим о сложных временах, которые настали для арабского мира. Но самое главное и интересное состоит в том, что Елена делится своими впечатлениями от личных встреч с лидерами арабских государств, в частности Йемена, участниками многих драматических событий.

Елена Супонина – востоковед, арабист. Ей часто приходилось и приходится выезжать на Ближний Восток, в различные арабские страны, в очень неспокойные регионы. Много лет назад, ещё работая журналистом, наша гостья встречалась со многими людьми, которые не просто вошли в историю, эти люди делали историю. Среди них лидеры многих арабских государств, духовные лидеры, руководители спецслужб. Так что многих участников драматических событий, а арабский мир, к сожалению, постоянно лихорадит, Елена знает лично. По сути, общаясь с нашей гостьей, мы получаем уникальную возможность узнать много интересного, что называется, из первых рук.

В одной из наших программ мы говорили о Йемене, о переворотах, о войнах, о президентах этой многострадальной страны. Но ведь вы знакомы не только с президентами и встречались не только с ними. Я знаю, что, например, вы общались и самой знаменитой женщиной Йемена – Тавакуль Карман.

Е. Супонина: Это та самая, которая стала первой арабской женщиной, получившей Нобелевскую премию мира. Нобелевскую премию мира ей дали в 2011 году. Мы с вами, Николай, долго занимались журналистикой. Так вот, Тавакуль Карман, лауреат Нобелевской премии мира, очень известный в Йемене журналист. И ещё в 2005 году, задолго до революционных событий в этой стране, она организовала сообщество, которое называлось "Женщины-журналистки без цепей". Его целью было добиться большего равноправия для женщин, а Йемен – это страна средневековая не только по своему внешнему виду и сказочной архитектуре, но реально это страна, где очень сильны восточные традиции, в том числе не позволяющие женщинам много работать. Известное дело, что на Востоке женщина якобы должна только дома сидеть. Но даже в Йемене находились такие активистки, которые с риском для себя, говорили: надо делать так, надо быть активнее.

А она пошла ещё дальше. Она от равноправия женщин пришла к теме борьбы с коррупцией, критики власти и была одним из моторчиков революционных событий в Йемене. Она выступала как раз против Али Абдаллы Салеха и способствовала тому, что он ушёл с поста президента в 2012 году. До этого они где-то год бодались. Вот такая лауреат Нобелевской премии мира.

Когда она получила Нобелевскую премию мира, я заинтересовалась. Думаю, надо же как интересно: женщина из Йемена, 30 с лишним лет, такая интересная биография, из какого-то захолустья. И вдруг надо же, где-то через год на одной из конференций в одной из стран арабского Востока смотрю: среди участников не только я одна, а и Тавакуль Карман, йеменка, лауреат Нобелевской премии мира. Потом мы с ней долго беседовали. Опять-таки мне было любопытно посмотреть на неё. Вот я знала президента, а теперь познакомилась с женщиной, которая свергала этого президента. Калейдоскоп необычайный.

Интересно. Коль скоро мы заговорили о Йемене, хочу спросить, не знаю, как во времена царицы Савской, но в наши дни продолжают ли йеменцы жевать свой любимый "кат". Или, может быть, войны, перевороты, революции внесли какие-то коррективы в уклад и привычки йеменского населения?

Е. Супонина: Это беда Йемена. Но в нашем понимании.

Давайте напомним, что такое "кат"?

Е. Супонина: "Кат" – это растение, кустарник. Были времена, ещё где-то 10 лет назад, когда йеменцы учились в Москве. Многие из них до сих пор любят нашу страну. Да и сейчас в Москве и других городах России много студентов-йеменцев. А в советские времена йеменцы вообще любили Россию и любили приезжать сюда на обучение и по медицине, и по военным специальностям. И с собой они всегда тащили листья этого кустарника. Раньше на границе на это не обращали внимания, не знали, что это такое. Ну, вроде бы, как наши советские специалисты тащили в зарубежные командировки электрические обогреватели, кипятильники, чтобы кипятить воду, или консервы, чтобы экономить на еде, также и йеменцы тащили сюда эти листики, увязанные прямо как веники. Они их подсушивали и постоянно жевали.

Медицинские исследования только потом показали, что там есть наркотические вещества типа эфедрина. Сейчас ввоз "ката" в Россию запрещён, хотя, честно говоря, я постоянно его вижу у йеменцев, которые находятся в Москве. То есть, как-то они его протаскивают. Они без него не могут. Жуют от мала до велика.

И дети тоже?

Е. Супонина: И дети тоже. Раньше детям было запрещено жевать. Женщинам тоже не давали.

И президенты жевали?

Е. Супонина: Да, и президенты. Тут вспоминается та самая знаменитая в нашем узком кругу история, когда я брала интервью у тогдашнего президента Йемена Али Абдаллы Салеха. Он тогда настолько расслабился, настолько, видимо, хорошо себя чувствовал, опять-таки беседа велась на своём языке, на арабском, а это, похоже, такому состоянию как-то помогает, что взял листья "ката" и стал их жевать.

Вам не предлагал, кстати?

Е. Супонина: Нет. Мне не предлагал. Но мне потом объяснили, что это особая честь, когда президент в чьём-либо присутствии жуёт "кат". Когда йеменцы жуют "кат", они напихивают его за щёку в очень большом количестве. И получается у всех вид, как у больных "свинкой". Появляется огромный флюс на левую или на правую сторону, кому как удобно. И вот Али Абдалла Салех жевал-жевал, жевал-жевал.

Более того, меня потом перепоручили, поскольку встреча с президентом – это очень высокий уровень, министру информации, а тот приставил ко мне заместителя министра информации. И тот спрашивает меня на следующий день: "Чем тебя удивить? Что тебе показать?" Ну, я начинаю про всякие туристические места, но он говорит: "Нет, всё-таки ты должна видеть другое". Посадил меня в машину. Водитель, охрана, джип. Думаю, куда это они меня везут? И вдруг он меня привозит к полю, и я смотрю, боже мой, да это же "кат". Он привёз меня показать, как растёт "кат". Причём стал гордо рассказывать, что это не простой "кат", что все растения "кат" делятся на разные группы, категории, и что здесь именно растёт "кат", который поставляется лично президенту, в администрацию президента, и что он стоит очень дорого. И он там набрал этих листьев, веток и преподнёс мне их в качестве подарка. Наверное, это был один из самых дорогих подарков в моей жизни.

Но вообще в Йемене очень хороший кофе. Один из йеменских портов так и называется Мокко. Почему? Потому что, если сейчас с Ближнего Востока везут нефть, то в XVII-XIX веках основным экспортным товаром был кофе. И Йемен считается родиной кофе. Правда, иногда эфиопы утверждают, что это у них родина кофе.

И гвинейцы, кстати, тоже. Из Гвинеи, со столицей Конакри. Что лучший кофе растёт у них.

Е. Супонина: Идёт постоянная борьба, кто первым стал выращивать кофе. Но в Йемене кофе отличный, настоящий кофе. И там, мало кто об этом знает, очень хороший мёд. Там есть пасеки, которые поставляют мёд для администрации президента. Ну, это было тогда, в спокойные времена. Хотя я думаю, что пчёлы там всё же не перевелись.

Мёд там достаточно специфический. Я пробовала. Мы, возможно, отчасти привыкли к магазинному, не натуральному мёду. Отчасти наш отечественный мёд имеет другой запах. В Йемене, наверное, другие цветы, другие растения. Поначалу его даже есть не очень приятно. Это как молоко, которое всё время пьёшь из магазина, а тут тебе дают молоко прямо из-под коровы. Не каждый, наверное, его сразу воспринимает. Но потом привыкаешь и начинаешь любить этот мёд. Он тоже считается дорогим, не только в самом Йемене, но и за его пределами.

И, тем не менее, "кат" – это не просто беда, когда люди находятся в полунаркотическом состоянии, в Йемене люди – это ещё и постоянно вооружённые мужчины. Они носят автомат Калашникова в качестве украшения, можно сказать.

Раньше они носили кинжалы.

Е. Супонина: Кинжалы они тоже носят. Начиная с мальчикового возраста. Маленькие мальчишки в Йемене уже с кинжалами за поясами ходят. Причём с настоящими, а не с какими-то там муляжами. И кинжал – это часть костюма, и автомат Калашникова – это тоже часть костюма мужчины. И так на протяжении многих последних лет.

У йеменцев очень интересная одежда. В Йемене мужчины не всегда носят штаны, они любят носить длинные рубахи, а ещё любят носить юбочки типа шотландских, только более длинные. И вот у мужчины йеменского – юбочка, рубашечка, мужской пиджак в нашем, западном понимании и автомат Калашникова за плечом. Но страшное дело, когда они пускают это оружие в ход. А это происходит и на свадьбах, и когда они стреляют от радости и по ошибке кого-то убивают, такое тоже бывает, и когда они ссорятся. А сейчас они просто воюют. И все находятся в состоянии лёгкого наркотического опьянения.

Посевы "ката" ещё перебили нормальное сельское хозяйство. Под посевы "ката" ушли земли, на которых раньше в оазисах выращивалось что-то другое, более полезное для экономики страны и для здоровья людей. Вот такая это необычная страна Йемен, где в своё время жила по легенде, а историки считают, что и на самом деле, царица Савская.

Вёл программу Николай Мамулашвили. Режиссёр выпуска Юлия Дунце.