Новогодние вечера Встреча с Борисом Майоровым

В.КОЛОСОВА:  Мы начинаем очередную программу о хоккее. На своем рабочем месте Всеволод Владимирович Кукушкин, журналист, писатель, советник Международной федерации хоккея. Здравствуйте, Всеволод Владимирович.

В.КУКУШКИН:  Добрый день.

В.КОЛОСОВА:  И я с радостью, гордостью представляю нашего сегодняшнего гостя – Борис Александрович Майоров. Здравствуйте, Борис Александрович.

Б.МАЙОРОВ:  Здравствуйте.

В.КОЛОСОВА:  Спасибо огромное, что вы нашли время прийти к нам и поговорить об этой великой любимой игре.

Б.МАЙОРОВ:  Спасибо.

В.КУКУШКИН:  Я могу сказать только одно, помните, была какая-то реклама «до первой звезды», так вот теперь у нас первая звезда в эфире появилась. Первая звезда в 70-летие нашего хоккея живьем с нами.

В.КОЛОСОВА:  Борис Александрович, у вас с чего все началось, с хоккеем любовь?

Б.МАЙОРОВ:  Началось, наверное, с того, что жил рядом со стадионом, буквально 500 метров, рядом со знаменитым Ширяевым полем в Сокольниках. Это спартаковский стадион, он существует и до сих пор, правда, совсем не в том виде, в каком он был сразу после войны. Сейчас там теннис, а раньше там культивировали, ну, буквально все виды спорта. Мы наблюдали летом баскетбол, волейбол, теннис, естественно, футбол, даже в «городки» мы любили и сами играли, и смотрели, как играют в «городки» мастера. Причем были и заслуженные мастера спорта, такие как Якубов, Дураков, я до сих пор помню фамилии.

Вот отсюда, наверное, все началось, потому что летом придешь на стадион, там жизнь бьет ключом, особенно во второй половине дня. И на наших глазах свое мастерство демонстрировали волейболисты Щагин, Чесноков, Рева, теннисисты Озеров, конечно, Андреев, Корчагин, Борисова, баскетболисты Вольнов, Алла Чичан. Ну, что касается футбола, футбол жил в Тарасовке летом, и мы наблюдали, как тренируется первая мужская команда, в основном, которая играла в чемпионате Москвы. Но в те годы первые мужские команды были чуть ли не сильнее дублирующих составов, так что это своего рода были показательные такие тренировки, на которые мы с удовольствием ходили посмотреть.

В.КОЛОСОВА:  Я прочитала высказывание Владимира Маслаченко, мною уважаемого, и где-то он сказал, что я весьма сожалею, что они великие хоккеисты, ведь могли бы стать великими футболистами. Это про вас было сказано. Почему все-таки хоккей?

Б.МАЙОРОВ:  Нас жизнь заставила играть и в футбол, и в хоккей. Не то, что заставила, а это оказалось абсолютно естественным, потому что, я вот считаю, мы воспитанники двора. Сейчас таких, по-моему, в любом виде спорта вряд ли мы найдем. Мы во дворе у себя играли во все. Для нас примером был это стадион и те спортсмены, что там тренировались, а потом мы все это повторяли во дворе. Поэтому абсолютно естественным было пойти записаться в секцию. Никто меня туда не водил, ни папа, ни мама, никто меня на автомобиле, на джипе не возил и не носил мою форму, все это делал я сам вместе с братом.

А почему хоккей? Ну, так получилось, у нас весь двор прошел через футбольно-хоккейную секцию «Спартака». Приятель Боря Горелик, он сейчас живет в Германии, в Нюрнберге, играл уже за юношескую команду в хоккей с мячом, 1937 года рождения. Ну, и сказал: «Давай, приходите, ну, что вы здесь гоняете?» Ну, вместе с нами пошел записываться в секцию октябрь 1952 года. И когда он нас, мы с ним пришли туда, Владимир Александрович Степанов, великий Владимир Александрович Степанов посмотрел на нас с братом и спросил Горелика: «А кататься-то они умеют?» Тот сказал: «Да, конечно». Но это действительно было так, мы прекрасно катались на коньках в 14 лет. И с октября 1952 года я спартаковец.

А футбол? Футбол так уж потом сложилось, что я поздно начал играть в организованный футбол. Только в 1955 году организовалось первенство Москвы среди дворовых команд, и мы своим двором это первенство выиграли. Про нашу команду и, в том числе, про нас с братом написали в газете «Московская правда». Степанов увидел это, увидел меня на стадионе и сказал: «Ну, что же вы там где-то играете, а сюда-то приходите». И я вот пришел на тренировку, как сейчас помню, в четверг пришел. Тренер Константин Матвеевич Рязанцев. Оттренировались и он мне говорит: «Так, приходи на игру, играем здесь, на Ширяевке, приходи на игру в воскресенье, вроде будешь играть». Я, естественно, пришел утром на Ширяевку, взял с собой вещи все и действительно меня поставили в основной состав второй юношеской команды сразу после одной тренировки. Я еще гол забил в первой игре, и так началась моя футбольно-хоккейная карьера.

В.КУКУШКИН:  И тут я должен вмешаться и сказать, она постепенно развивалась. Сыграли вы, по-моему, за дубль «Спартака», забивали, и тут, а вы уже были в сборной СССР по хоккею с шайбой, и тут был поставлен вопрос перед руководством «Спорткомитета» - запретить Майорову играть в футбол. И запретили.

Б.МАЙОРОВ:  Всеволод Владимирович, почти так и было.

В.КУКУШКИН:  Ну, вот, видите.

Б.МАЙОРОВ:  Дело в том, что меня приглашали в команду мастеров попробовать свои силы еще Гуляев в 1958 году Николай Алексеевич, помните, был такой тренер московского «Спартака»?

В.КУКУШКИН:  Конечно.

Б.МАЙОРОВ:  Но я ему сказал: «Николай Алексеевич, ну, как, смотрите, я играю в хоккей с шайбой в команде мастеров», а я начал играть весной 1956 года. «Играю в хоккей с шайбой, учусь в институте, причем на дневном отделении в техническом вузе. Ну, довольно сложный институт Московский авиационный технологический институт. Поэтому, какой футбол? Мне просто некогда». В 1961 году я институт закончил. Да, и Симонян еще пару раз приглашал меня сыграть за дублирующий состав, но как-то все неудачно было по времени. То в апреле пригласят, когда хоккейный сезон закончился, а я занимаюсь учебой, потому что много пропускаешь, надо что-то досдавать, иногда бывало и такое, надо готовиться к очередной зачетной экзаменационной сессии, так что как-то все невпопад было.

Я защитил диплом в 1961 году в самом начале июня и Владимиру Александровичу Степанову сказал: «Владимир Александрович, давайте я попробую в команде мастеров». И он позвонил в команду мастеров, те сказали пускай приезжает. Я приехал в Тарасовку, дубль играл со «Спартаком» из Еревана. Я вышел, во втором тайме они меня выпустили, но это было абсолютно логично, ну, как, новый человек пришел и сразу в основной состав дубля, нет. Во втором тайме вышел, гол забил, а после игры подхожу, стоят Николай Петрович Старостин, Никита Павлович Симонян и тренером дубля был Николай Тимофеевич Дементьев.

В.КУКУШКИН:  И можно мне сделать одно дополнение? Борис Александрович выходил на футбольное поле, забил гол, все хорошо и публика стала кричать: «Шайбу, шайбу!» Так что впервые крик болельщиков, призыв «Шайбу, шайбу!» был на футбольном матче. После этого он перекочевал уже на хоккейную арену и уже стал призыв к хоккеистам. А сначала это был призыв к футболистам «Шайбу, шайбу!»

В.КОЛОСОВА:  Вот такой штрих.

Б.МАЙОРОВ:  Ну, для болельщиков было удивительно, что игрок, я к тому времени играл уже в сборной СССР в хоккей. Удивительно, что я появился на футбольном поле, ну, и кто-то из них, очевидно, может быть, группа крикнула: «Боря, шайбу!». Говорят, это не моя версия, это версия Николая Николаевича Озерова, он ее подавал и считается, что так это было на самом деле. Я эту версию и не опровергаю и не подтверждаю.

В.КОЛОСОВА:  Борис Александрович, получается, что вам запретили играть в футбол дальше, и вы сосредоточились на хоккее.

Б.МАЙОРОВ:  Да.

В.КОЛОСОВА:  Давайте вспомним вот тот чемпионат мира 1961 года, ваш дебютный чемпионат мира.

Б.МАЙОРОВ:  Ну, довольно сложно все складывалось перед этим чемпионатом, потому что в те годы очень такое не то, что серьезное внимание, а прямо дотошность проявляли журналисты, да и тренеры тоже к тому, как сыграла та или иная тройка. Забила ли она, пропустила ли она, с каким счетом выиграла, с каким счетом проиграла, какова ее стабильность и так далее. Вот с этой точки зрения у нас была борьба за попадание в состав сборной команды Советского Союза с тройкой армейцев Брунов, Сенюшкин, Деконский. Последним экзаменом в Сокольниках была игра вот этой новой, обновленной, почти обновленной сборной Советского Союза с какой-то чехословацкой командой, сейчас не помню, с какой. Это был экзамен для тройки Сенюшкина и для тройки Старшинова.

Но, что удивительно, Аркадий Иванович перед этими играми мне сказал: «Ну, вот, решайте, все зависит от вашего результата. Но я тебе должен сказать, что ты поедешь точно». Те два матча мы провели, ну, явно сильнее тройки Сенюшкина, дважды сборная СССР выиграла, в общей сложности было заброшено 10-11 шайб в ворота чехов, из них 6 забросило наше звено. Ну, и мы таким образом получили путевку на чемпионат мира 1961 года, который состоялся в Швейцарии в двух городах, в Женеве и в Лозанне. Ну, мы играли в Лозанне, в основном, и не очень удобно нам было, приходилось выезжать еще на игры и в Женеву. В Лозанне был открытый каток, а в Женеве закрытый.

В.КОЛОСОВА:  Нужно было перестраиваться.

Б.МАЙОРОВ:  Поэтому перестраиваться это невозможно. Мы приезжали туда, и к тому же в те годы у нас большого опыта не было играть на закрытых помещениях. В основном, мы играли на улице. 1961 год, где был закрытый каток? Дворец спорта в Лужниках, куда редко пускали хоккей, и армейцы построили на Ленинградском проспекте себе каток на 4 тысячи зрителей. Вот страна имела два крытых искусственных катка, в Сокольниках каток был открытый, так что где нам было играть в закрытом помещении? Для нас это было очень серьезное неудобство. Мы проиграли в Женеве и чехам, и канадцам проиграли. А все, что игралось в Лозанне, мы выиграли. Вот это первый чемпионат мира 1961 года, тогда же появился кроме нас в сборной команде Володя Юрзинов, Виктор Цыплаков, это новые лица были в сборной, Владимир Брежнев, Володя Чинов играл, Виктор Коноваленко, кстати…

В.КОЛОСОВА:  В воротах стоял.

Б.МАЙОРОВ:  В воротах, да. Никогда не говорите «стоял», а «играл».

В.КОЛОСОВА:  Играл, да.

Б.МАЙОРОВ:  Так что достаточно много. Но полное обновление команды произошло к чемпионату мира 1963 года.

В.КОЛОСОВА:  Когда все-таки золото вы добыли?

В.КУКУШКИН:  И вот тут я должен немножко встрять, как говорят. Николай Николаевич Романов вызвал двух тренеров Аркадия Ивановича Чернышева и Тарасова, и просто приказал: «Будете вместе тренировать команду». При этом Чернышев сказал: «Я буду главным». Потом переспросили: «А почему?» Он говорит: «А, если я не буду главным, Толька мне на голову сядет». У Тарасова было такое, что он мог запросто подмять кого угодно под себя. Но Аркадий Иванович был более, так сказать, нежным человеком, но, конечно, как тренер он был великолепен, но у него не было вот такой нахрапистости. Не так ли?

В.КОЛОСОВА:  Борис Александрович, действительно было сложно тренироваться под началом Тарасова?

Б.МАЙОРОВ:  Ну, естественно, что сложно. Правда, надо сделать одну поправку. Одно дело, когда Тарасов работает с клубом, работает каждый день, свою работу он определенным образом выстраивает, определенным образом выстраивает взаимоотношения с игроками, кто-то там себя не так повел, кто-то нарушает дисциплину, кто-то там опоздал на тренировку, и так далее. Все это своего рода обыденная такая жизнь, которая нас с утра до вечера сопровождает.

В.КОЛОСОВА:  Но ты привыкаешь, по сути.

Б.МАЙОРОВ:  Абсолютно. А тренер варится все время в этой жизни, и он вынужден принимать какие-то решения. Сборная это совсем другое. В сборную ты приходишь на короткий отрезок времени, у тренера там нет времени тебя воспитывать, учить и так далее. Ты пришел, для того чтобы добиться хорошего результата. Этому все подчинено. Ну, естественно, без дисциплины никак нельзя, без хороших физических кондиций тоже этого сделать невозможно, но предполагается, что ты в сборную уже пришел в хорошем состоянии и готов решать задачи, которые перед сборной стоят.

А вот, что касается взаимоотношений, здесь, конечно, сложнее. Может, Тарасову кто-то и не нравился, а все время было такое в команде, по характеру это был человек, у него обязательно должна быть жертва, чтобы на примере этой жертвы можно было каким-то образом строить воспитательную работу в команде, это модно было в те годы, обязательно тренер должен еще воспитывать. Причем я всегда смеялся, воспитывать людей, у которых свои дети, один, двое, они сами воспитатели.

В.КОЛОСОВА:  А вас когда-нибудь воспитывал Тарасов?

Б.МАЙОРОВ:  Ну, естественно.

В.КУКУШКИН:  Пытался.

Б.МАЙОРОВ:  И я попадал в число тех, кто не то, что не угоден, а кто становится жертвой.

В.КОЛОСОВА:  И что это было?

Б.МАЙОРОВ:  И я становился тоже. Ну, я, естественно, брыкался, почему, я был абсолютно дисциплинированным человеком, абсолютно дисциплинированным. С точки зрения в игре, ну, естественно, мог получить две минуты. Что касается бытовой жизни, здесь у меня проблем никогда не было. Анатолий Владимирович почему-то считал, что у него все одинаковые, что нарушать может любой. И я однажды тоже стал жертвой Анатолия Владимировича.

В.КУКУШКИН:  Ну, если вернуться к этой теме, то, во-первых, Анатолий Владимирович не хотел, чтобы вы стали капитаном команды, это Аркадий Иванович настоял, он сказал: «Отстань ты от него», и все. Это достаточно жестко было сказано. А второе, известная история. Борис Александрович и вся команда, Анатолий Владимирович привел вас в бассейн и сказал: «Прыгать с 10-метровой вышки». Кто отказался? Борис Александрович сказал: «Нет, я не прыгну, я боюсь этой высоты». Ну, и он вообще-то не прыгун в воду. И сказал: «А вот вы сами?» И бедный Анатолий Владимирович с его весом пошел на вышку.

В.КОЛОСОВА:  И прыгнул?

В.КУКУШКИН:  И плюхнулся. Что значит прыгнул. С таким весом и с такой фигурой. Но пришлось, потому что с Борисом Александровичем ему нужно было не уступить.

Б.МАЙОРОВ:  Сева, отказались трое. Но давай уточним, не с 10-метровой, а с 5-метровой. Отказались трое - Коноваленко, Рагулин и я.

В.КОЛОСОВА:  А вы так и не прыгнули?

Б.МАЙОРОВ:  Не прыгнул.

В.КУКУШКИН:  Ну, вы самый ершистый.

Б.МАЙОРОВ:  Я, естественно, умею плавать, но элементарно, просто плаваю, я никогда не окунаюсь с головой. Ну, будем говорить, что я плаваю не ахти, как, и прыгать еще с 5 метров, да упаси, боже.

В.КОЛОСОВА:  Вот с этого, наверное, все и началось, воспитание, воспитывали вас. Но давайте вспомним все-таки сам чемпионат мира, это золотые медали. Для вас же это было первое золото чемпионата мира?

Б.МАЙОРОВ:  Это было первое золото чемпионата мира. Абсолютно новая команда поехала в Стокгольм в 1963 году. Остался из старой когорты один Николай Михайлович Сологубов. Но его выпустили один раз на площадку, он сыграл одну игру против Западной Германии, против ФРГ. Мы выиграли 15:1 или 15:2, сейчас не помню, и больше он на площадке не появлялся. Рагулин, Иванов, Кузькин, Давыдов, четыре защитника, вратари Коноваленко, Зайцев из «Динамо», наше звено Локтев, Виктор Якушев и Александров. Ой, простите, не Локтев, а Альметов, Александров и Виктор Якушев, Локтев не поехал на тот чемпионат мира, и звено динамовское Петухов, Юрзинов, Юра Волков. Десятый нападающий Юра Парамошкин, он тогда играл не в московском клубе, он играл в «Электростали», была такая команда города Электросталь, и очень приличная, и, надо сказать, что оттуда вышло достаточно много хороших хоккеистов. Ну, вратарь Ёркин, Пряжников нападающий, Ионов несколько позже и так далее. Вот это состав нашей команды.

В.КОЛОСОВА:  Сложно шли по турниру?

Б.МАЙОРОВ:  Ну, не могу сказать. Мы проиграли шведам 2:1 в очень жестокой такой борьбе, но они играли у себя дома, там и судейство было не в нашу пользу. Но явного, конечно, не просматривалось, что судьи четко были за шведов, но, знаете, бывают полярные какие-то решения, когда судья принимает. Можно удалить, а можно вроде и не удалять. Так вот он берет и не удаляет. Все решалось в последнем матче, в последний день, вернее, когда там таким образом все сложилось, что должны быть выполнены определенные условия, чтобы мы стали чемпионами. Для этого ГДР должны были отобрать очки у Америки, раз.

В.КОЛОСОВА:  1963 год, финальный матч, канадцы и надо было несколько условий, нужно было, безусловно, выигрывать.

Б.МАЙОРОВ:  Первое условие, это команда ГДР должна была отобрать очки у сборной Соединенных Штатов Америки. Я сейчас не помню регламент в точности. Второе, это шведы должны были проиграть чехам. Они играли перед нами, последний матч чемпионата мира был СССР-Канада. И, если первые два матча закончатся с результатами, о которых я говорил, как раз немцы отобрали очки у США.

В.КОЛОСОВА:  Чехи проиграли.

Б.МАЙОРОВ:  Чехи выиграли у шведов и таким образом шведы по потерянным очкам сравнялись с нами, а нам тогда в последнем матче надо было обыграть Канаду с разницей в две шайбы. Но очевидно считалось количество заброшенных и пропущенных шайб, и, может быть, я регламент сейчас не помню, может быть, эта разница считалась только между призерами или только между первой пятеркой игроков, я сейчас не помню. Короче говоря, когда мы выходили на матч, мы знали, что нам надо выиграть с разницей в две шайбы.

В.КОЛОСОВА:  И вы это сделали.

Б.МАЙОРОВ:  Мы это сделали. За одну минуту до конца игры мы выигрывали 4:0. Потом канадцам удалось одну шайбу отыграть и в самом конце этой минуты, у нас подряд было два удаления, сначала мы остались вчетвером, не помню, кого удалили, а вот следующее удаление было у моего партнера по звену, у Старшинова, и мы остались втроем против пятерки канадцев. Они нам забросили вторую шайбу, но к тому времени до конца игры оставалось только 4 секунды, и вбрасывание в центре поля. Конечно, говорить о том, что они отыграют еще одну шайбу, не приходилось. И вот так вот мы стали чемпионами.

А на лавке мы уже минуты за две начали обниматься, целоваться, на что Аркадий Иванович цыкнул на нас, что надо доиграть сначала матч. Это невероятная победа была по тем годам, и по тому, что семь лет наш хоккей не выигрывать чемпионата мира с 1956 года, и потому что это молодая, новая абсолютно команда за исключением Сологубова, и к тому времени как раз хоккей приобретал огромную популярность. И 1963 год, может быть, не очень, но когда мы 3-4 раза подряд выиграли, страна жила хоккеем зимой. Так что, думаю, серьезный шаг был в плане популяризации хоккея.

В.КУКУШКИН:  Если проводить аналогию по времени, это значило для нашего хоккея примерно то же самое, что в современную эпоху победа на чемпионате мира 2008 года в Канаде. Мы 15 лет были без золотых медалей.

Б.МАЙОРОВ:  Наверное, да.

В.КУКУШКИН:  То есть всегда хоккеисты, какой-то наступает момент такой, взрыв, после которого уже становится жизнь легче. Ну, легче-то она у вас не стала, потому что народ требовал новых побед.

Б.МАЙОРОВ:  Ну, и начальство требовало новых побед.

В.КУКУШКИН:  Начальство требовало, но, кстати говоря, главный болельщик был Леонид Ильич, и он не пропускал матчей, он всегда приезжал в Лужники, сидел, правда, покуривал.

В.КОЛОСОВА:  Тогда еще можно было.

В.КУКУШКИН:  Тогда можно.

Б.МАЙОРОВ:  Нет, в правительственной ложе он сидел, обязательно с кем-нибудь приезжал. Один, как правило, не присутствовал на матчах, болел за ЦСКА. Причем вот я работал в конце 1970-х, в начале 1980-х годов начальником управления хоккея «Спорткомитета СССР», утром прихожу на работу, звонит председатель «Спорткомитета» Сергей Павлович Павлов и говорит: «Борис, тебе сегодня надо быть на стадионе вечером в Лужниках». Я говорю: «Я все понял, Сергей Павлович». Все, ЦСКА играет с кем-нибудь, с Нижним Новгородом или еще с кем-то, нет, значит, приедет сам, и я тоже отправляюсь туда, а вдруг какие-то эксцессы, надо будет все это отрегулировать и привести к общему знаменателю.

В.КОЛОСОВА:  Если сравнить победу на чемпионате мира и олимпийскую медаль, в чем для вас была разница? Олимпиада, чемпионат мира, что тяжелее далось?

Б.МАЙОРОВ:  Они как бы эти медали две в разных ипостасях. На сегодня, когда говорят «шестикратный чемпион мира», ну, может быть, это и впечатляет, но когда говорят «двукратный олимпийский чемпион», это впечатляет больше. Здесь и разница в четыре года между соревнованиями, и умение спортсмена себя держать на таком длинном временном отрезке, это не каждому дается. Причем, когда я, допустим, выигрываю олимпиаду в 1964 году, я же к ней шел, я же к ней готовился, значит, надо держать себя в порядке не четыре года, а гораздо больше. Поэтому по значимости все-таки олимпийская медаль.

В.КОЛОСОВА:  Как вы думаете, Борис Александрович, кто-нибудь из, ну, может быть, сейчас молодежи, когда-нибудь будет гордо говорить: «Я двукратный олимпийский чемпион и шестикратный чемпион мира»?

Б.МАЙОРОВ:  Мы с коллегами моего поколения как раз недавно говорили об этом на трибуне, наблюдая матч, кто-то сказал, что вряд ли мы дождемся, когда среди вот этого поколения будут двукратные, трехкратные олимпийские чемпионы. А ведь у нас есть шесть человек, кто трехкратный олимпийский чемпион.

В.КОЛОСОВА:  То есть?

Б.МАЙОРОВ:  Ну, я в оправдание тем, кто сейчас играет, могу сказать, что спорт и хоккей, в том числе, стали гораздо сложнее, и побеждать гораздо труднее, чем это было в мои годы. Поэтому надо, наверное, в некоторой степени и оправдать спортсменов, если они не стали где-то олимпийскими чемпионами.

В.КОЛОСОВА:  Ну, будем надеяться, что победы придут. Борис Александрович Майоров был у нас сегодня в гостях. Низкий поклон, спасибо огромное, здоровья, долгих лет жизни.

Б.МАЙОРОВ:  Спасибо.

В.КОЛОСОВА:  И Всеволод Кукушкин.

В.КУКУШКИН:  И всем удачи.