Новогодние вечера Встреча с Владиславом Третьяком

В.КОЛОСОВА:  Здравствуйте, дорогие друзья. Мой постоянный соведущий Всеволод Владимирович Кукушкин, журналист, писатель, советник Международной федерации хоккея. Всеволод Владимирович, здравствуйте.

В.КУКУШКИН:  Добрый день.

В.КОЛОСОВА:  И мы с гордостью представляем нашего сегодняшнего гостя - наш прославленный, легендарный Владислав Третьяк. Владислав Александрович, здравствуйте.

В.ТРЕТЬЯК:  Здравствуйте.

В.КОЛОСОВА:  Да, это человек, который не нуждается в представлении.

В.КУКУШКИН:  Да, перечислять все титулы, это займет очень долго и очень много времени. Но мы пойдем другим путем. Все-таки мы говорим сейчас в декабре, и тут мы должны вернуться к одной теме. Декабрь особый месяц в нашем хоккее, это месяц московского турнира. Он начался в 1967 году. Владислав, первый турнир, ты ведь смотрел его, как юниор?

В.ТРЕТЬЯК:  Как юниор, как член молодежной команды в 1967 году, когда мне было 15 лет. Ну, «Приз «Известий» он назывался.

В.КУКУШКИН:  Нет, потом он стал «Призом «Известий», а сначала это был московский Международный турнир, посвященный 50-летию революции, вот как. Потом на следующий год он продолжал, назывался второй Московский турнир, а потом он уже стал «Призом «Известий». И так он и остался, и, по-моему, до сих пор многие болельщики, когда им говорят Кубок Первого канала, они говорят: «А, это тот, который был «Приз «Известий»?» Вот первый «Приз «Известий», каким был в твоей жизни?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, для меня это был самый большой экзамен, почему, потому что мне было 17 лет, 1969 год. Вообще этот турнир, он новогодний, он праздничный, ну, потому что Новый год, наверное, самый главный праздник в жизни человека, ну, наверное, после дня рождения. И поэтому мы его ждем, и вот здесь такой турнир, приезжают команды Чехии, Швеции, Канады, Финляндии, и действительно все хотят посмотреть кумиров живьем, когда они собираются в сборной на такой турнир. И для меня, конечно, это был первый экзамен, почему, потому что я впервые, меня попробовали, дали возможность сыграть за сборную, и, конечно, я ночами не спал и думал, как у меня получится. И я очень рад, что мне именно с этого турнира у меня продолжились потом 15 лет жизни, которую я прожил вместе со сборной Советского Союза.

В.КУКУШКИН:  Ну, вот на первый турнир вы поехали на сбор, ты жил в одной комнате с кем? Обычно ведь по двое жили, или вас уже, вратарей…

В.ТРЕТЬЯК:  Нет, все время по двое жили.

В.КУКУШКИН:  И с кем, ты не помнишь?

В.ТРЕТЬЯК:  Там, по-моему, был Шаповалов, мы с ним вдвоем, нас пробовали, кто из нас. Потому что после «Приза «Известий» мы полетели в Канаду, и вот Шаповалов и я, из нас выбирали, кто из нас будет дублером Коноваленко на чемпионате мира в Стокгольме.

В.КУКУШКИН:  Дело в том, что мы говорили с Сашей Якушевым, он сказал, что он не очень-то любил «Приз «Известий». Я спросил, удивлен, почему. Он говорит: «Понимаешь, турнир играешь, а потом после этого турнира улетаешь. А так хочется уже побыть дома». Вот были такие ощущения, что да, турнир праздничный, все хорошо, выиграли, и вроде бы можно расслабиться и дома, а надо на сбор и готовиться к дальнему путешествию.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, так было принято, что первая и вторая сборная, команда Советского Союза уезжала на турнир в Канаду, ну, такая жизнь, я не жалуюсь. Хотя я 17 лет не был дома в новогоднюю ночь, конечно, хотелось бы дома побыть. Но, если ты такую профессию выбрал, уже нечего выбирать, значит, собирай хоккейную форму и вперед на турниры, где, в общем-то, развивается твое мастерство, для тебя большой престиж, что ты представляешь свою страну в Америке, в Канаде мы много турниров играли. Это все одно мгновение. Раньше, конечно, было сложно, хотелось дома побыть побольше, естественно. Ну, а сейчас это, как одно мгновение твоей жизни.

В.КУКУШКИН:  Ну, может быть, это здорово, что, оглядываясь вперед, вот это время прожитое, оно летит так быстро, потому что, значит, это было насыщенное чем-то время. Потому что время, оно хоть и измеряется скоростью 60 минут в час, но, тем не менее, оно может или тянуться долго или, когда заполнена событиями, она идет быстро.

В.ТРЕТЬЯК:  Конечно, так, когда люди уходят на пенсию, понимаете, у них немножко совершенно другое в качество какой-то жизни переходит. Понимаете, когда ты не востребован, ты сидишь, не знаешь, что делать, и ты не привык. А когда человек все время в работе, в работе, в действии, тем более, когда интересная у тебя работа, когда защищаешь честь страны, в общем-то, и не думаешь о времени, просто знаешь и стараешься выполнять профессионально свою работу, которую ты любишь.

В.КОЛОСОВА:  Как-то мы очень быстро перескочили на пенсию, нет?

В.КУКУШКИН:  Нет, до пенсии еще далеко. Ему-то еще до пенсии далеко. А, больше того, я могу сказать, сейчас, Владислав, тогда было одно, а сейчас, извини, но вот-вот начнется московский турнир, пусть он называется Кубок Первого канала, но для нас это хоккейный праздник.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, особый праздник в этом году, потому что мы празднуем 70 лет хоккею.

В.КОЛОСОВА:  Отечественному хоккею, да.

В.ТРЕТЬЯК:  И, естественно, у нас Международный форум проходит, как раз будет 17-го числа проходить, 16-17. Мы хоккейная держава и, в общем-то, мы благодарим Международную федерацию, что мы в этом году провели чемпионат мира по хоккею. Особый год. И чемпионат мира по хоккею провели, и сейчас форум международный проводим, и, естественно, венец этого года это будем праздновать 70 лет хоккею.

В.КОЛОСОВА:  Владислав Александрович, если поподробнее, что будет происходить на этом первом Международном форуме?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, съедутся специалисты со всего мира, естественно, будем думать, как обезопасить наш вид спорта, как продвигать его. Действительно не только Европа должна играть, но и Азия должна быть. Вы знаете, у нас сейчас есть пример, что появилась китайская команда, и Россия большую роль играет в этом, и тренеры наши главные. Мы подписали договор с китайцами о помощи китайскому хоккею. Но, в принципе, будет много разговоров вообще, что наш спорт представляет, что он значит для людей.

Там много тем будет, поэтому это очень важно, мы будем думать, может быть, какие-то правила изменить. Ведь хоккей не создан только для хоккеистов, которые, конечно, являются основой, главным игроком в этом виде спорта, но все-таки болельщики. Болельщики, они поддерживают хоккей, они приходят на хоккей, они платят деньги, они хотят получить удовольствие, поэтому они хотят, чтобы больше голов было. Но, когда вратари под два метра, ловушки у них вот такие, как ведра, и уже ворота становятся меньше, поэтому все сейчас думают, как лучше, чтобы больше голов было, чтобы привлечь больше внимания болельщиков на хоккей, понимаете. Потому что наш хоккей сейчас становится с каждым годом все популярнее и популярнее.

В.КОЛОСОВА:  Владислав Александрович, если говорить о турнирах, вы очень часто и интересно рассказывали, что могло быть такое и, по-моему, даже на «Призе «Известий» на этом турнире было, что вы играли и чуть ли не в перерыве вас пригласил к себе Леонид Ильич Брежнев. Была такая история?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, это уникальная вещь. Мы играем, это 1981 год, мы Кубок Канады выиграли, канадцев обыграли со счетом 8:1, мы знали, что Леонид Ильич очень следит за нами, мы ему сувениры собрали, кепочку, шайбочку, клюшки все канадские, сумочку специальную для него приготовили, ну, и хотели ему как-то передать. А нам говорят, что есть такая возможность, что лично ему вручить, только нам не сказали, когда.

И, представляете, вот первый период, мы проигрываем 2:1 финской команде, и вдруг приходит министр спорта и говорит: «Так, капитан, комсорг, быстро к Брежневу». А я как раз комсоргом был, капитан команды, по-моему, Макаров был. И мы в перерыве быстро, особенно я, мне-то еще пока коньки снять, им только коньки, а мне еще надо и щитки снять. «Давай, Третьяк, быстрей, быстрей, перерыв». И мы туда к нему побежали, пришли, там как раз он был, Черненко был, и говорят: «Ты будешь вручать Брежневу». Я подошел, мы с ним расцеловались, до сих пор не моюсь, он любил целоваться. И он говорит: «Ну, Владислав, что вы хотите». Я говорю: «Спасибо вам большое». Он нам 50 рублей еще к зарплате до этого прибавил, это большие деньги были.

В.КУКУШКИН:  По тем временам, да.

В.ТРЕТЬЯК:  Я говорю: «Большое спасибо, что вы так любите хоккей, приходите, болеете за нас». Он так: «Ну, Владислав, а чего это вы финнам сегодня проигрываете?» Я говорю: «Леонид Ильич, мы финнам никогда не проигрываем, сейчас выиграем». Действительно я в своей истории, может быть, один раз финнам проиграл, если в товарищеском, наверное, матче, больше мы никогда не проигрывали. Он говорит: «А чего это, я не пойму, что  у вас, на каком-то языке, фамилию не разберу». Я думаю, это не мой вопрос. Министр подбегает, Павлов: «Вы знаете, это международный турнир, поэтому, знаете, должно быть все на английском языке, потому что показывают Чехию, Швецию, Финляндию». Он говорит: «А, а то не разберу вашу фамилию. Ну, давайте, удачи, удачи». Ну, во-первых, даже никто не понял, что не 15 минут был, а 25 минут перерыв. Но на следующее утро, когда мы пришли, за ночь нам всем перешили на русском языке. Все финны, шведы, они на английском фамилии были написаны, а у нас на русском, чтобы Леонид Ильич видел, кто есть кто на льду.

В.КОЛОСОВА:  А, будучи сейчас президентом Федерации хоккея России, вы приходите к ребятам в раздевалку? У вас есть такая практика?

В.ТРЕТЬЯК:  Конечно, всегда, после матча. До матча я не хожу, потому что я считаю, что это аура для тренеров, это их дом, никто им не должен мешать. А после игры обязательно, не важно, выиграли, проиграли, обязательно прихожу. Если выиграли, поздравляю, если не выиграли, просто посмотреть, что происходит в команде.

В.КОЛОСОВА:  Молча?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, с тренерами разговариваю.

В.КОЛОСОВА:  А ребятам ничего такого?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, ребята, стараюсь только с вратарями, если, с ними поговорю, поддержать надо, тогда да.

В.КУКУШКИН:  Владик, ну, вот вратарская солидарность это ведь нечто особое. И тот же самый Жак Плант к тебе приходил. И сейчас все-таки иногда хочется вратарю дать совет? Ну, хотя бы после матча сказать: «Слушай, ну, ты, конечно, молодец, хотя и проглотил кое-что, но вот завтра все-таки тебе нужно тебе что-то, какой-то элемент».

В.ТРЕТЬЯК:  Да, даю

В.КУКУШКИН:  Вот тянется?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, я всегда даю. Прихожу там, или Варламову или Бобровскому, или молодым ребятам я обязательно какие-то слова скажу или в поддержку, или скажу, что ты лучше сделай так или так. Есть, конечно, у них еще тренер вратарей, но все равно я обязательно нахожу какое-то слово, чтобы или поддержать или сказать добрые слова вратарю. Но это такое происходит и сейчас.

В.КОЛОСОВА:  Я где-то прочитала, если я ошибаюсь, поправьте меня, ведь стиль «бабочка» вратарский.

В.ТРЕТЬЯК:  «Баттерфляй».

В.КОЛОСОВА:  Да, это же ваша придумка?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, я начал, а потом Патрик Руа развил это дело. Дело в том, что раньше у шайбы не такая скорость была, и вратарь успевал раскрывать конек во внешнюю сторону. Не во внутреннюю, а во внешнюю, вот так раскрывать и отбивать. Я считаю, что, когда ты отбиваешь шайбу, то у тебя все раскрыто, очень много дырок. А мне Тарасов не разрешал это делать. И когда я пропускал, он говорил: «Вот, ты видишь, ты, когда упал, вот шайба». Но я больше брал. И поэтому я считаю, что, если ты садишься, как «баттерфляй», два щитка на лед сразу, то у тебя больше возможности остановить шайбу и на добивание сыграть.

В.КОЛОСОВА:  Вы сами по себе придумали? Это у вас так ноги гнулись?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, сам дошел до этого, да. Но вообще после 1972 года я много раз в Канаде был, и всегда считали, что лучшие вратари это в Канаде. И когда я лечу в самолете, стюардесса подходит ко мне и говорит: «Вот, вы знаете, считали, что лучшие вратари в Канаде, а теперь считают вас лучшим вратарем в мире. А, правда, коммунисты сказали – надо сделать вратаря, вот у нас нет такого вратаря самого лучшего в мире?» Я говорю: «И что?» - «Ну, нашли вашу семью, когда вы были маленький, вам сломали ноги, чтобы вы так садились, как бабочка и ни одной шайбы не пропускали». Нормально? Канадцы думали, что вратаря можно сделать, мальчику бедному ноги сломали.

В.КОЛОСОВА:  А вы сказали, что это правда?

В.ТРЕТЬЯК:  Я сказал, что это неправда.

В.КУКУШКИН:  Я вам могу открыть маленький, такой почти производственный секрет. Преимущество Третьяка было в том, я имею в виду, как игрока, потому что сейчас он, слава богу, вместе с нами, он высокого роста. Ему сесть в «бабочку» это, конечно, тренировка требовалась, но дальше он верх закрывал, у него руки доставали до верхней перекладины. То есть практически для него этот стиль был великолепен. Для того же самого…

В.КОЛОСОВА:  Мышкина.

В.ТРЕТЬЯК:  А Коноваленко, они еще маленького роста все.

В.КУКУШКИН:  Они не высокого роста, поэтому они не могли так играть, они играли в стойке. Поэтому нужно индивидуально. Но копировать просто Третьяка это идиотское занятие, я извиняюсь за такие слова, потому что есть вратарь уникум, есть супервратарь и есть просто вратари. И вот, когда просто вратарь берется делать пародию на супервратаря, ну, извините.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, элементы какие-то есть, конечно, вот «баттерфляй», это да, а дальше уже все зависит от вратаря, от его мышления, от его умения. Взять Гашека, вот его вообще скопировать нельзя. Он как акробат, вы знаете, в цирке, он падает, ноги вверх у него, ловушка, блин, где-то летает, его вообще невозможно, и вот он ведь хорошо играл, особенно в Национальной хоккейной лиге был четыре раза признан лучшим вратарем NHL.

В.КОЛОСОВА:  А Владимир Мышкин, он же по-другому играл в воротах, нежели вы?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, он меньше играл, потому что правильно вы сказали здесь, что ему нельзя было играть, почему, потому что он маленький, ему вверх позалетали бы все шайбы. Это только, когда вратарь уже под 1 метр 90, а сейчас все вратари такие, сегодня маленьких вратарей вы не увидите. Уже, когда, вот я в Канаде очень многих знаю, в Америке, они даже не рассматриваются на роль вратаря. Даже он будет лучше играть, может, у него реакция лучше, но он уже не рассматривается, почему, потому что рост сейчас играет большую роль. Это они, когда садятся и практически вытягиваются, они перекрывают все.

В.КУКУШКИН:  Ну, я могу сказать одну вещь, на Олимпиаде в 1998 году я разговаривал с Гашеком, его спросил, а кто для тебя был образец? Он говорит: «С моей точки зрения лучшим вратарем был Третьяк. Я брал его игру для себя за образец. Я видел всякие записи». И на Олимпиаде в 1998 году они как раз и встретились тогда, Гашек.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, я был тогда тренер вратарей нашей команды в Нагано, мы серебро выиграли.

В.КОЛОСОВА:  А канадцы придумывали в свое время, если ты пересматриваешь старые какие-то видеозаписи, у них чуть ли ни щитки были на плечах, огромные какие-то маски, каски, чего только не было.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, каждый вратарь что-то выдумывал.

В.КОЛОСОВА:  Почему не прижилось вот это?

В.ТРЕТЬЯК:  Нет, не прижилось. Ну, вы знаете, каждый вратарь чего-то хитрил. Мы там немножко щитки расшивали, хотя есть специальные параметры щитков.

В.КУКУШКИН:  Шаблоны, да.

В.ТРЕТЬЯК:  Да. А мы немножко так расшивали.

В.КОЛОСОВА:  И вы тоже это делали?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, да, на полсантиметра немножечко так делали. Но когда на чемпионат мира, там уже нельзя было. Потому что мы в русских щитках раньше стояли. А когда уже давали Cooper, я уже ничего не делал. А раньше, когда русские были, они очень садились, и если ты их не расшивал, не прошивал, то то, что внутри было, оседало, ну, такая не очень хорошая продукция была. Но, с другой стороны, мы немножко расшивали, они становились больше в ширину. Только когда уже канадские одел, там уже нечего, там уже все, там уже стабильно размера. Но я знаю, что вратари делали щит, удлиняли себе блин, ловушки немножко удлиняли, потом я видел в Национальной хоккейной лиге делали подкрылки, знаете, самолет, когда взлетает, у него вот здесь на плечах еще подкрылки, сантиметра четыре закрывают. Но потом это NHL убрало, считало, что это неправильно, нарушение правил.

Потом очень большие делали, одевали большие майки и практически подмышкой у тебя шайба не проходила. Ну, много, чего вратари придумывали, чтобы обыграть нападающих.

В.КОЛОСОВА:  Я помню, нам Владимир Мышкин рассказывал о том, что он у вас подсмотрел маску и потом его в Кирово-Чепецке такую же маску сварили.

В.КУКУШКИН:  Ну, это когда он был мальчиком.

В.ТРЕТЬЯК:  Да. Маска это особая. Я играл раньше в такой маске, в пластмассовой. Когда приехала первый раз команда ЦСКА на сбор на Кубок европейских чемпионов в 1969 году в Стокгольм, мы пошли на прогулку и мне вратарь Николай говорит: «Слушай, давай зайдем в магазин спортивный, типа в «Спортмастер». Я говорю: «Ты что, с ума сошел? Я только первый раз с командой приехал, денег у меня нет, вдруг Тарасов придет и увидит, что я зашел в магазин». А раньше не разрешалось в магазин ходить, только в последний день, потому что деньги выдавали в последний день только, а купить надо было целый список. Он говорит: «Да он спит уже, время после ужина». Это долго ехали мы до Стокгольма еще, море, какой-то маленький городок.

Ну, я зашел, а там как раз Полупанов, Викулов какие-то костюмы смотрели, ну, у них деньги были, они уже чемпионами мира были. А у меня ничего не было, я просто пришел посмотреть. И Тарасов заходит. Я чуть с ума не сошел, я думаю, сейчас он все, он меня увидит. Я спрятался за ширму, чтобы он меня не видел, а у него хорошее настроение такое было. Подходит, а он только по-русски говорит, он подходит к Полупанову и Викулову и говорит: «Ребят, чего вы тут делаете?» А он говорит: «Да вот, Анатолий Владимирович, завтра тренировка, костюмы Adidas хорошие». Он говорит: «Да? А сколько стоит?» - «200 крон» - «Дорого». Он говорит: «Швед, иди сюда», шведу говорит, а тот не поймет. Тот стоит: «Я Тарасов». Тот: «Ой, Тарасов». А в Швеции все Тарасова и финны знали. Он говорит: «Ты дорого берешь, уступи мальчишкам». Он говорит: «Ребят, я договорился». Швед, ничего не понимая, он говорит: «Я за 200 давай два возьму». И он ему эти 200 крон дал, тот: «Нет, нет», он ему значок дал.

Я смотрю, такая халява, а я уже присмотрел вот этот шлем с маской, и я сижу, а он 45 крон стоит, а у меня ни копейки не было, это тот, в котором я начал играть. И я так держу, он говорит: «Ну, что, полуфабрикат, нравится тебе?» Я говорю: «Да» - «И что завтра будешь играть в этой маске?» Я говорю: «Точно буду». Он говорит: «Швед, будущая наша звезда Третьяк. Забирай». Швед думает – грабят магазин.

В.КОЛОСОВА:  А почему полуфабрикат?

В.ТРЕТЬЯК:  А у него так, он нас все время полуфабрикатом называл. Когда я первый раз вообще пришел из молодежной команды, он мне сказал: «Ну, что, полуфабрикат, будем работать. Если выживешь, будешь великим, если не выживешь, извини, завтра в шахту». Я говорю: «Да я в 9-м классе учусь еще» - «Завтра в шахту хоккея, понятно вам, молодой человек?» Вот такой был.

В.КОЛОСОВА:  Я когда смотрю книги Всеволода Владимировича, у него очень много ваших фотографий вас, хоккеистов, и памятна одна, где вы, по-моему, суперсерия 1972 года, вот появился только Третьяк, худенький абсолютно. Как можно было распознать вот в этом мальчишке с длинной шеей абсолютно миниатюрного, как можно было распознать вратаря?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, это Тарасов, это Тарасов.

В.КУКУШКИН:  Нет.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, первый, это Пучков, конечно, да.

В.КУКУШКИН:  Нет.

В.КОЛОСОВА:  Опять не угадали, Владислав Александрович.

В.ТРЕТЬЯК:  Это Пучков. Я не знаю, что Сева скажет.

В.КУКУШКИН:  Ерфилов, Виталий Ерфилов.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, Виталий Ерфилов это другое дело, Ерфилов работал со мной.

В.КУКУШКИН:  Работал с мальчиками и ставил основу.

В.ТРЕТЬЯК:  Он основу, это да. Я имею в виду, но путевку в жизнь уже и рекомендацию дал мне Пучков. Потому что меня взяли, когда мне было 15 лет, я четыре года играл за молодежную сборную, сначала я был не основной вратарь, и вот Пучкову понравилось, как я на тренировке, а я моложе был на 2-3 года, тогда Мальцев 1949 года, а я был 1952, представляете, на три года старше. И вот он сказал, что вот из этого мальчишки получится. И, кстати, Тарасов прислушивался к этому мнению. И вот уже в 17 лет он меня уже взял в сборную. А, конечно, первый тренер Виталий Ерфилов, хотя я хотел быть нападающим…

В.КОЛОСОВА:  Вам формы не хватило, я слышала.

В.ТРЕТЬЯК:  Мне формы не хватило. Я бы так нападающим был бы не очень хороший, но я думаю, такой бы жесткий средний игрок, дисциплинированный, работоспособный, но не такой талантливый, как Харламов или Макаров, или Крутов, Ларионов, я считаю, что и Михайлов, это уникальные хоккеисты. Надо родиться нападающим, надо родиться вратарем, так что мне посчастливилось, что не было формы. И как раз я попал именно к Виталию Георгиевичу Ерфилову, который, был такой момент, я никогда не вспоминаю, но сейчас интересный момент, я буквально три недели всего только с этой формой разбирался, как в воротах стоять, еще ничего не умел.

И подходит ко мне Виталий Георгиевич и говорит: «Слушай, сегодня 1949 год». Представляете, они с 1949, а я с 1952, это на сколько лет было, даже 1948 год был. И говорит: «Ты знаешь, у них товарищеский матч сегодня идет на открытом, на «Динамо», на открытой площадке, мороз, 25 градусов. «Ты, - говорит, - играть не будешь, у нас второй вратарь заболел, просто посидишь». Да, ну, надо два вратаря, чтобы было. Я говорю: «Хорошо, конечно». Хоккей посмотреть с ребятами, они так катаются, шайба у них быстро все идет, я вообще удовольствие получил на одной разминке. Немножко постоял тоже вместе с ними. И на пятой минуте шайбой попадает в лоб вратарю, его увозят на носилках, в крови весь. Я когда это увидал, я просто, честно, испугался. Он говорит: «Ну, давай, мальчик, у нас вратаря больше нет, давай, вставай». А я только всего три недели вообще в воротах как стоял. Ну, я, честно признаюсь, я уворачивался от шайбы, потому что я так боялся.

В.КУКУШКИН:  Но в тебя попадали.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, боялся, что мне в лицо попадут, у меня защиты вообще лица никакой не было практически, там вообще какая-то железячка была тоненькая-тоненькая, практически из бумаги. И мне так страшно было. И когда я пришел в раздевалку, я собрал форму и уже готов был распрощаться с хоккеем. А Виталий Георгиевич подошел и говорит: «Ну, что, молодой мальчик, все, с первой игрой тебя, видишь, с первой». Понимаете, я не ожидал, когда, знаете, чтобы тренер видел, что я так опозорился, боялся этой шайбы, а он подошел и сказал: «Ну, ничего, первый матч», поздравил, и, знаете, он как-то вдохновил меня на работу. Я эту сразу форму опять к себе взял, думал, что ее уже отберут и никогда не дадут больше шанс. Вот такой момент был. Так что, кто нас слушает, не надо сразу делать выводы, можно немножко подождать.

В.КОЛОСОВА:  Ведь была история, что, если только покороче, внук-то ваш вратарем как стал? Из-за зубов, боялся потерять, да?

В.ТРЕТЬЯК:  Нет, я тоже хотел, чтобы он вратарем был, а он нападающим тоже собрался. Я говорю: «Ну, ладно, занимайся». Он год занимается, говорит: «Дедушка, давай посмотрим игры с профессионалами». У меня есть кассета, где одни драки, как он посмотрел, а там все без зубов, все нападающие. Он говорит: «Дедушка, а чего это они все без зубов?» Я говорю: «Ну, потому что это же нападающие, они там клюшками попадают, шайбой, локтем, бортам». У них практических, у NHLовских ни у кого передних зубов нет сто процентов. Он говорит: «Да? А у тебя, дедушка?» Я говорю: «А мне Тарасов маску подарил, у меня нормальные, у меня все свое». Он говорит: «Да? Дедушка, а все нападающие без зубов?» Я говорю: «Да» - «Ты знаешь, дедушка, я больше не хочу, я хочу быть вратарем». Я говорю: «Ну, давай, милый, давай».

В.КУКУШКИН:  Вы знаете, жизнь, я вот иногда думаю, с чем ее сравнить, и вспомнил старый тост. Слушайте. Жизнь человека можно сравнить с шашлыком. Вот стержень это шампур, а на него нанизываются события. У одного событий – всего родился, да помер, а у другого на шампуре места нет, столько событий в жизни было. Ну, дальше идет тост, мы желаем, чтобы у вас был и шампур длинным и событий, чтобы было много, и чтобы друзей было много. Так вот у Владислава, я могу сказать, у него событий на два и на три шампура. Дай, бог, здоровья, чтобы все это исполнить. И дальше они идут. И вот одно из самых ярких чемпионат мира…

В.ТРЕТЬЯК:  Самый большой кусочек.

В.КУКУШКИН:  Да, такой лакомый, вкусный кусочек, слушай, такой аппетитный. Серия 1972 года.

В.КОЛОСОВА:  Владислав Александрович, а, правда, что вы в каком-то интервью сказали, что когда увидели воочию канадцев, было все-таки не очень по себе?

В.ТРЕТЬЯК:  Было страшновато немножко. Потому что мы их особо не знали.

В.КУКУШКИН:  Ну, я могу сказать, во-первых, все-таки ездили, все-таки смотрели. Но одно дело смотреть с трибуны в Канаде даже, а другое дело это выйти на лед, даже на скамейку просто выйти. И когда эта толпа над тобой и рев. Но у Владислава перед серией 1972 года случилось событие очень важное, которое, правда, на шампур оно является основой. Он женился.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, 44 года назад. Мне как раз свадьбу не разрешали, потому что, какая свадьба, у тебя канадцы впереди. А Тарасов мне разрешил. Он говорит: «Для спокойствия надо, надо». Тем более что я так волновался, что у меня девочку могут увести другие конкуренты, поэтому 23 августа у меня свадьба была. А мы 25 уже улетели в Канаду. Так что медовый месяц у меня был с канадцами. Дома я был один день.

В.КОЛОСОВА:  Кстати, если о супруге, а, правда, она вам какие-то мотивационные письма писала?

В.ТРЕТЬЯК:  Да, и сейчас пишет, она все время пишет, она молодец, знаете. Одно письмо, конечно, я никогда не забуду, что она говорит: «Папа, ты представляешь 250 миллионов людей из Советского Союза, это очень важно. Но и еще самое главное, что в воротах за тобой стоим я с моими двумя детьми, не дай шайбе попасть в нас». Вот это, знаете, такое было, конечно, сравнение потрясающее, что не дай свою семью, чтобы попала шайба. Вот это мне как-то запомнилось больше всех. А вообще она всегда пишет и сейчас тоже, она такие и патриотичные пишет о России, о патриотизме, о любви к хоккею, о любви наших болельщиков к нашему виду спорта, вот она очень патриотично пишет. И всегда я перед каждым матчем почитаю, знаете, как молитву, что вот она как-то от всей души желает победы нашей сборной.

В.КОЛОСОВА:  Ну, 1972 год, вы женились, и вдруг надо уезжать от…

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, надо, надо, это, наверное, самый большой вызов для нас, для нашей сборной, почему, потому что до 1972 года мы не встречались на таком высоком уровне. Мы, я помню, когда прилетели на чемпионат мира в 1970 году, там Бревер, который уже закончил игру профессиональную, один из лучших защитников в NHL был, играл за сборную Канады, так мы все ходили смотреть на него просто, как на диковинку, что он профессионал, один, который уже закончил, как он играет, как он себя ведет.

А здесь, когда, правильно Всеволод сказал, что когда мы вышли этот монреальский «Форум», это, знаете, улей болельщиков, которые в предвкушении большого разгрома этой советской сборной и вообще писали, что мы ни одной игры не выиграем, да много, что нас изобьют, во втором периоде некому будет выходить, что шайбу не так бросаем, что ее вообще поймать невозможно. Ну, а про меня они сказали, что это вообще мальчик, когда в 20 лет у нас только за юниоров только играют, так что мы ему забьем, сколько хотим. Такое пренебрежение было, да, это было.

В.КУКУШКИН:  Ну, я могу к этому добавить, что скауты, которые ездили, у Владислава как раз был вот тот самый момент, когда заявление в ЗАГС и прочее, какую-то его контрольную игру посмотрели, написали резолюцию: «Этот вратарь даже воздушного шарика не поймает».

В.ТРЕТЬЯК:  Да, это было за день до свадьбы, я просил, чтобы меня Бобров не ставил, он говорит: «Нет, нет, ты давай, играй». А у нас за ЦСКА играло против сборной, ну, представляете, в ЦСКА две «пятерки», они играли, естественно, за сборную, и ЦСКА была молодежный состав. А мне говорят: «Тебе придется трудно в Канаде, давай-ка постой за молодежную команду». Ну, мне забили 9 шайб там. Ну, и там два скаута сидели, говорят: «Ну, это нулевой вратарь, чего там».

В.КОЛОСОВА:  Но, если возвращаться в 1972 год и в первый матч, они же поначалу начали вас буквально расстреливать.

В.ТРЕТЬЯК:  Конечно. Во-первых, психологическая обстановка была очень сложная. Когда представляли нас, это два посольства, наверное, Сева там похлопал нам и из посольства кто-то, мы это видели, больше никто. А когда канадцев приветствовали, каждого, это герои, которые из «Монреаля» особенно, кто там играл, и они всех своих героев приветствовали, ты сморишь за этим, просто мороз по коже шел, потому что думаешь – вот это да, как они любят своих игроков, как они приветствуют. Представляете, вот они стоят такие без шлемов, жвачку жуют, такие у них шеи, как у быков. Ну, в «Легенде 17» немножко преувеличили, но похоже. И, конечно, стоишь и думаешь – вот это да, что будет.

И, конечно, первые минуты, они вбрасывали шайбу, давили, давление, борта трещали все. Но отдать должное, что в нашей команде всегда были лидеры – Михайлов, Петров, Якушев, которые действительно в трудный момент могли повести за собой. И мы играли в свою игру, мы играли в пасс, они не успевали за нами. Хотя 2:0 мы проигрывали. Первую шайбу я отбиваю, и она слету, ее как теннисной ракеткой Маховлич забивает тогда первый гол. А буквально еще через минуту мне забивают, вбрасывание 2:0. Ну, канадцы предвкушали вообще победу с разгромом. Ко мне Эспозито подъехал, по плечу потрогал: «Ничего, мальчик, у тебя все еще впереди». Нам похоронный марш сыграли. Представляете, вот наша команда в какой атмосфере была, 2:0 проигрываем, за нами Брежнев смотрит там.

В.КОЛОСОВА:  И похоронный марш.

В.ТРЕТЬЯК:  И похоронный марш. Другая команда могла сломаться. Просто мы вот в этот момент очень трудный выстояли. И когда первый период закончили 2:2, зашли в раздевалку, Бобров говорит: «Ну, что, мужики, можно с канадцами играть. Ну, приедете без глаза, без уха, зашьем. Вперед, мужики, можете, давайте». И это, конечно, действительно мы почувствовали, что у нас игра. А у вратаря Кена Драйдена не пошла игра. Там два броска, практически три - два гола.

В.КОЛОСОВА:  А что с публикой творилось? Притихла?

В.ТРЕТЬЯК:  А публика, 2:0, она просто веселилась, 2:2, она не понимала, чего, а когда мы третью, четвертую, 5:3, она вообще уже, ни музыка никакая не играла, они просто растерялись. Когда шестую забили, седьмую, это был шок. Вот давайте сейчас остановимся на секунду. Вот, представляете, такая тишина была 18 тысяч. Мы к ним пошли руку пожать, этим хоккеистам, канадцам, они взяли, развернулись и ушли. А это товарищеский матч был. А мы говорим: «Как же так, это товарищеский матч, мы должны все-таки как-то уважение». Они говорят: «Странные русские, столько денег у нас забрали, обыграли, приехали, нас опозорили, еще хотят, чтобы им руки пожали».

В.КУКУШКИН:  Ну, там, на самом деле, произошла такая вещь, она и сейчас у нас происходит. Когда начинается какая-то серия, то до конца серии соперники рук не жмут, это в Канаде, это канадская традиция. Они не знали, что международная традиция другая. Я потом говорил и с Эспозито, и с Курнуайе, они говорят: «Нас никто не предупредил». Вообще предупреждать заранее надо, потому что в 1981 году не предупредили, что Кубок остается…

В.КОЛОСОВА:  А мы его чуть не увезли.

В.КУКУШКИН:  А мы его, естественно, потащили.

В.КОЛОСОВА:  Мы даже с виновником этой ситуации, эпизода разговаривали.

В.КУКУШКИН:  Как Олег Кученев, ему в бауле был…

В.ТРЕТЬЯК:  Да, был, полицейские охраняли нас.

В.КОЛОСОВА:  Владислав Александрович, а, правда, что большую ошибку сделали канадцы, которые приходили к вам на тренировки и вас это только раззадоривало?

В.ТРЕТЬЯК:  А мне нравилось. Когда уже самолет летел в Канаду, у меня было такое, знаете, как будто я на Луну лечу и хочу показать, кто я такой инопланетянам. Потому что мне так хотелось показать, что есть вратари еще в Европе. Я ночь не спал, знаете, у меня такое вдохновение было. И вот у меня сейчас у Макса тоже такое, вот летишь в Канаду, как на экзамен, знаете, куда-то вот, ну, на родину хоккея и показать, кто ты есть. И я на тренировках вообще практически не пропускал шайб, это очень сложно, если кто меня слышит из вратарей. Почти все шайбы брал. И канадцы еще сдуру, они на видео снимали, как я стою, и они просто зря проходили и смотрели, думали, как же ему забивать, если ему свои хоккеисты практически не забивают. И поэтому какое-то тоже было психологическое на них немножко давление. Но это уже после 1972 года, кстати, это уже 1975 год, 1976, это они прям следили за моими тренировками, когда я появлялся там, в Канаде.

В.КОЛОСОВА:  Надо сказать, что и защитники-то у вас были. С кем надежнее всего было?

В.ТРЕТЬЯК:  Защитники надежные, да, но все равно по 45 бросков я получал. Как один хоккеист сказал: «Ну, а чего там Третьяк-то, мы же защита была самая лучшая, чего ему там работать». Но, если по статистике, Сева не даст соврать, «Монреаль» - ЦСКА 45 бросков по нашим воротам, и по их 18.

В.КУКУШКИН:  Да, это было феноменально. Скотти Боумэн сказал: «Мы уже загнали русских в бутылку, но Третьяк заткнуть горлышко не дал». Счет оказался 3:3. Матч признан был лучшим клубным матчем прошлого столетия. Ну, что делать, было.

В.ТРЕТЬЯК:  Да. Кубок Канады возьмите в 1981 году.

В.КУКУШКИН:  А вот теперь, да, вот мы как раз и подъезжаем к Кубку Канады. 1981 год. Да, у нас огромная обида у игроков была по поводу 1980 года. Ну, проляпали, ладно, бог с ним, проехали, проиграли «золото» олимпийское, хотя «серебро»…

В.ТРЕТЬЯК:  Недооценили. Всеволод, извини, перебью. Это урок всем, которым я сейчас, когда выступаю, говорю, что надо оценивать противника, когда ты его обыграл. А мы уже вышли, уже думали, что у нас золотая медаль уже в кармане.

В.КУКУШКИН:  Я называю это эффект золотого яблока. Ты думаешь, что золотое яблоко вот оно сейчас упадет, подставляй только ладошки. Ты уже подставил и стоишь, ждешь, когда упадет. А тут проходит какой-то нахал мимо, протягивает руку и срывает его у тебя из-под носа. Вот примерно то, что получилось в 1980 году. Но несколько человек, по крайней мере, двое, я знаю точно, сели и сказали, что с битыми мордами уходить не гоже. Это были Третьяк и Харламов.

В.ТРЕТЬЯК:  Да. Сначала мы хотели закончить после Олимпиады сидели в этой тюрьме, и так было нам стыдно и обидно, что мы проиграли и отдали свою медаль. Харламов говорит: «Я больше играть не буду». Я говорю: «Я тоже, наверное, больше играть не буду». Тем более у меня двойной повод был, чтобы вообще закончить, потому что несправедливо после первого периода, вот Сева не даст соврать, что у меня никогда в жизни, даже если 3:0, если я проигрываю, меня не снимали. А тут счет 2:2, ну, да, я там одной ошибся вместе со своими защитниками, мы пропустили этот гол нелепый второй за секунду, почти за несколько тысячных секунды до сирены. Но, конечно, было очень обидно, что, когда ты не смог участвовать до конца этого матча, может быть, исход вообще другой был бы.

В.КОЛОСОВА:  А сейчас признают эту ошибку.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, Виктор Васильевич ребятам сказал, что я большую ошибку в своей жизни, что это сделал я. Никто не знает, почему это сделал, а если кто-то знает, то молчат, почему это произошло вообще. 2:2, чтобы меня когда-нибудь сняли, 2:2, это вообще в жизни такого не было. Ну, потому что, я так думаю, что Виктор Васильевич был уверен, что мы выиграем и так. Ну, не получилось. Ну, к сожалению, такой печальный опыт. Но потом, когда мы приехали в Москву и встречали всех олимпийских чемпионов, а нам сказали за серебряные медали вы идите, вас не приглашают на чествование в «Шереметьево», и наша команда так, знаете, с таким чувством, что как так, серебряные медали и нас даже не позвали на митинг в честь победителей. И, в общем-то, мы решили, что до следующей Олимпиады надо доживать и брать медали в свои руки и доказывать, что мы сильнейшие. Как раз Кубок Канады.

В.КОЛОСОВА:  Да, безжалостные какие времена.

В.КУКУШКИН:  Вы знаете, к этому добавить. 1980 год, да, проиграли. И Леонид Ильич Брежнев, а он был тогда болельщик номер один, сказал: «А я знаю, что все равно наши лучше», и все, и никаких оргвыводов, ничего, потому что Тихонов хотел подать в отставку.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, это было.

В.КУКУШКИН:  И ему сказали: «Какая? О чем? Леонид Ильич считает, что вы должны доказать, что вы лучший». А где доказывать? Чемпионат мира 1981 года? Поехали, выиграли, к тому же, без проблем, и Кубок Канады, вот это вот уже доказывай - лучшие против лучших. Потому что там, на Кубке Канады самые сливки, вот это уже, так сказать, турнир.

В.КОЛОСОВА:  Какие события памятные вот с того Кубка Канады, Владислав Александрович?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, памятный, конечно, финал. Там все матчи были сложные, но финал. С нами Ролан Быков ездил. Ну, Канада очень сильная, мы 8:1 ее обыграли, и не думайте, что это так все легко было. Действительно команда Гретцки, который лидер в NHL был, больше всех шайб забивал, вообще у них потрясающая команда была. Ну, так бывает, что вратарь не очень удачно сыграл, а мы в нападении были лучше, чем они. Я хочу сказать, что он пришел в раздевалку к нам, нет, он пришел, у нас вечер встречи был сегодня, а завтра у нас игра с канадцами была. И он рассказывал о своей судьбе и говорит, мне всю жизнь везло. Кто-то там в оркестровую яму упал, кто-то не приехал, заболел, ему роль дали и он говорит, мне всю жизнь везло. «И, вы знаете, завтра вы выиграете. Вот, если вы завтра не выиграете, значит, я зачеркну все то, что мне везло, значит, это все не так было». И он нам предсказал, хотя мы сидели, думали, ну, да, да, завтра нам, потому что в полуфинале им проиграли со счетом 6:4 и вообще-то у них дома, ну, мы думали, что не дадут выиграть, все-таки Кубок Канады у них финальный матч.

В.КУКУШКИН:  Да, Владик, но полуфинал ты не играл, давайте начнем с этого.

В.ТРЕТЬЯК:  Я не играл, да. Матч был не нужный, в принципе, но по расписанию мы должны были играть, потому что мы два первых места заняли.

В.КОЛОСОВА:  Ну, вот, кстати, Мышкин вспоминал, что ему сложнее было смотреть за игрой, нежели работать в воротах.

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, потому что смотреть, когда ты видишь, конечно, смотреть тяжелее.

В.КОЛОСОВА:  А вы смотрели ту игру?

В.ТРЕТЬЯК:  Конечно, я смотрел, и думал, какая мощь у Канады, какая сильнейшая команда. Но я смотрел, что они делают, я изучал Гретцкого, что он за воротами, у них же есть наигранные моменты, когда он играет за воротами, а те два игрока перед воротами специально места выбирают, куда сходу бьют. Мы это даже с Тихоновым тренировали, и я еще раз это видел в действии. Они как раз забивали вот именно по этой системе. Мне очень важно было со стороны посмотреть.

Конечно, со стороны сложнее, когда особенно, этот матч ничего не решал, а когда финальный матч, вот я сейчас сижу, я, наверное, больше переживаю за них, чем когда я играл, почему, потому что я вижу все ошибки, тем более мне хочется обязательно выиграть, понимаете, я сам победитель, я армеец, я все время выигрывал. Поэтому, конечно, со стороны, да. Но финальный матч, он финальный мат, он был очень здорово, и сильнейший матч был. И, видите, Ролан Быков прав был, мы оправдали его доверие.

В.КУКУШКИН:  Ну, я могу сказать еще одну вещь. Специалисты отмечали, что так, как Третьяк читает игру, ни один вратарь в мире не читал ее. То есть он…

В.КОЛОСОВА:  По глазам же, рассказывал Владислав Александрович, что он по глазам умеет понять.

В.КУКУШКИН:  Это по глазам-то по глазам, но тут не только по глазам, у тебя-то глаз на затылке нет, когда Гретцки из-за ворот. Тут уже другое дело. Но вот Владислав понимал игру, предчувствовал и предвидел. Достаточно предвидеть на полсекунды и уже ты готов отреагировать и сделать свой ход. Вот это талант, за это спасибо маме, папе, потому что…

В.ТРЕТЬЯК:  Да, боженьке тоже.

В.КУКУШКИН:  С этим он родился. А вот уже дальше все остальное тренируется.

В.ТРЕТЬЯК:  А там интересный момент был. Ну, канадцы просто в шоке были, когда мы их обыграли 8:1, это надо было видеть. Как после первой игры 1972 года. И лучший бомбардир оказался Гретцки, и показывают 10 тысяч долларов, ему кольцо с бриллиантом такое. А я был самый лучший игрок MVP за весь турнир, и мне какие-то часы Cartier. А я даже не знал, мы даже не знали, что такие часы могут стоить 10 тысяч долларов.

В.КОЛОСОВА:  Вам бы командирские.

В.ТРЕТЬЯК:  Да. И я думаю, вот канадцы, себе вот кольцо за 10 тысяч, а я самый лучший игрок признан был, а мне какие-то часы Cartier. А ко мне подходит Куклович и говорит: «Владислав, да у тебя часы лучшего игрока MVP 10 тысяч долларов». Я такой: «Да не может быть». 10 тысяч долларов тогда машина стоила. Я не поверил, пошел по магазинам, а они не продаются нигде. Оказывается, это только в фирменных магазинах Cartier, они из золота все сделаны. Я только, когда уезжал, в Duty Free посмотрел, они действительно 10 тысяч долларов, тогда я успокоился, что меня не обманули.

В.КОЛОСОВА:  Знаете, Всеволод Владимирович, я вот так смотрю на наших гостей и думаю, какое счастье, что они все живы, что они здоровы и многие играют до сих пор в хоккей. Это так ценно. И вот я хотела Владислав Александровича попросить, мы рассказывали о Кубке Легенд, который проходил.

В.КУКУШКИН:  И вот я как раз хотел сказать, самое ценное, что многие из них выходят на лед. И вот, а теперь, пожалуйста, скажите.

В.КОЛОСОВА:  Я хотела сказать, что в рамках Московского этапа Еврохоккейтура будет проходить благотворительный матч.

В.ТРЕТЬЯК:  Да, легенды будут.

В.КОЛОСОВА:  Кто будет принимать участие?

В.ТРЕТЬЯК:  Легенды, это все легендарные хоккеисты, которые прославили нашу страну, ну, не все, кто смог, и друзья хоккея, которые любят хоккей. Поэтому приходите, действительно это будет благотворительный матч, мы хотим деньги направить на простейшие стадионы, коробки, которые по всей стране, сколько сможем, построим. Поэтому нам очень важно, чтобы болельщики пришли и поддержали наших ветеранов, сказали им большое спасибо за то, что они любят хоккей, что они сделали для нашей страны в области спорта, в области хоккея, и, конечно, нам нужны деньги на благотворительность.

В.КОЛОСОВА:  Как наши ветераны поддерживают такую сногсшибательную форму?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, они тренируются, не все, правда, кто может, но они тренируются, и они очень много делают для популяризации нашего хоккея. Они ездят, когда открывают стадионы, их приглашают, очень здорово, они молодцы, конечно, что показывают, что в любом возрасте можно играть в хоккей.

В.КОЛОСОВА:  Владислав Александрович, не могу вас не отпустить без вопроса. Как вы думаете «Красная машина» заработает с прежней силой?

В.ТРЕТЬЯК:  Ну, с прежней трудно сказать, потому что, знаете, как, повторить очень сложно, да и не надо повторять, просто должна быть цель, понимаете. Многие говорят: «Вот, зачем «Красная машина», знаете, как-то немножко обижаются. А к чему стремиться? Вот «Красная машина», вот она, вот она там, как до нее дотянуться, как до этих побед, конечно, сложно. Там другое время, сейчас немножко по-другому все, больше конкуренция возросла, хоккей в мире больше развивается. Если мы раньше со швейцарцами играли, там одним глазом можно обыграть, финнам мы никогда не проигрывали, сегодня, видите, совершенно другое, и со швейцарцами, и с французами, и с норвежцами мы играем очень тяжело, потому что хоккей везде развивается, понимаете. А цель это лучше быть, и к этому надо стремиться и воспитывать молодежь на победах тех, которые были, которые «Красная машина» показывала.

В.КОЛОСОВА:  Спасибо огромное. У нас в гостях был Владислав Третьяк. Всеволод Владимирович, и вам спасибо.

В.КУКУШКИН:  И вам всем большое спасибо. Приходите на хоккей.